Алый Пимпернель. Дьявол верхом - Холт Виктория (бесплатная регистрация книга .txt) 📗

Маргерит думала о том, в каком месте этого пустынного побережья находится сейчас Перси. Несомненно, где-то неподалеку, так как он менее чем на пятнадцать минут опередил Шовлена. Интересно, знает ли Алый Пимпернель, что по этому глухому, пропахшему морем клочку французской земли рыщет множество шпионов, жаждущих увидеть его высокую фигуру, пойти следом, чтобы узнать, где ждут его ничего не подозревающие друзья, и набросить сеть на него и на них?

Тем временем Шовлен, трясущийся в повозке еврея, предавался сладостным мыслям. Он довольно потирал руки, думая о сплетенной им паутине, спастись из которой у этого дерзкого и вездесущего англичанина не было никакой надежды. Пока старый еврей неторопливо, но уверенно ехал по темной дороге, правительственный агент все с большим нетерпением ожидал грандиозного финала своей долгой и утомительной охоты за Алый Пимпернелем.

Пленение бесстрашного заговорщика должно явиться прекраснейшим листом в венце славы гражданина Шовлена. Пойманный на месте преступления, во время акта помощи предателям Французской республики, англичанин не мог рассчитывать на покровительство своей собственной страны. Шовлен со своей стороны продумал все, чтобы любое вмешательство пришло слишком поздно.

Он не испытывал ни малейших угрызений совести по поводу ужасного положения, в которое им была поставлена несчастная женщина, невольно предавшая своего мужа. Шовлен даже не думал о ней — Маргерит явилась полезным орудием, только и всего.

Тощая кляча еврея трусила медленной рысцой, и вознице часто приходилось давать ей отдых.

— Далеко еще до Микелона? — время от времени спрашивал Шовлен.

— Не очень, ваша честь, — следовал стандартный ответ.

— Мы ведь еще не догнали наших друзей, свалившихся в дорожную грязь, — ядовито заметил Шовлен.

— Терпение, ваше превосходительство, — откликнулся потомок Моисея, — Они впереди нас. Я вижу следы колес повозки этого сына амалекитян! [100]

— Ты уверен, что мы едем правильно?

— Так же уверен, как и в наличии десяти золотых монет в благородных карманах вашего превосходительства, которые, надеюсь, скоро станут моими. Постойте-ка! Что это такое? — внезапно встрепенулся еврей.

В тишине отчетливо слышался топот лошадиных копыт по грязной дороге.

— Это солдаты! — добавил еврей благоговейным шепотом.

— Остановитесь — я хочу послушать, — приказал Шовлен.

Маргерит также услышала топот копыт, приближающийся к повозке и к ней самой. Она боялась, что их нагонят Дега и его солдаты, но звук доносился с противоположной стороны, очевидно, из Микелона. Темнота надежно скрывала ее. Маргерит поняла, что повозка остановилась, и, стараясь шагать бесшумно, подкралась ближе.

Сердце ее бешено колотилось, она дрожала всем телом при мысли о том, какие известия могли сообщить всадники. «Нужно следить за каждым посторонним на этих дорогах или на берегу, особенно, если он высокий или сутулится, чтобы скрыть свой рост. Когда вы заметите его, пусть кто-нибудь из солдат сразу же прискачет ко мне и доложит об этом». Таковы были распоряжения Шовлена. Неужели высокого незнакомца заметили, и всадник скачет доложить, что заяц, наконец, угодил в капкан?

Маргерит подкрадывалась все ближе к стоящей повозке, надеясь услышать сообщение вестника.

До нее донеслись слова пароля: «Liberte, Fraternite, Egalite» [101] и быстрый вопрос Шовлена:

— Какие новости?

Двое всадников остановились у повозки.

Маргерит могла видеть их силуэты на фоне ночного неба, слышать их голоса и фырканье лошадей. Но теперь до нее донеслись сзади мерные шаги приближающихся людей. Несомненно, это Дега и его солдаты.

Последовала длительная пауза, в течение которой Шовлен, очевидно, удостоверял свою личность всадникам, ибо послышались быстро чередующиеся вопросы и ответы:

— Вы видели незнакомца? — спросил Шовлен.

— Нет, гражданин, мы не видели высокого незнакомца — мы шли краем утеса.

— Ну?

— Менее чем в четверти лье от Микелона мы наткнулись на деревянное сооружение, похожее на рыбачью хижину, где хранятся сети. Когда мы увидели ее, она выглядели пустой, и сначала мы не заметили ничего подозрительного, пока не разглядели дым, идущий через отверстие сбоку. Я спешился и подкрался поближе. Хижина оказалась пустой, но в комнате стояли два табурета, а в углу еще дымился очаг. Я посоветовался с товарищами, и мы решили, что они, должно быть, спрятались где-нибудь с лошадьми, и что мне следует остаться караулить, как я и поступил.

— Ну, и вы увидели что-нибудь?

— Примерно полчаса спустя я услышал голоса, гражданин, и вскоре двое мужчин вышли на край утеса, по-моему, с Лилльской дороги. Один был молодой, другой — старик. Они говорили шепотом, поэтому я ничего не расслышал.

Один — молодой, другой — старик… Маргерит ощутила боль в сердце. Неужели это были ее брат Арман и граф де Турней — два беглеца, которых, неведомо для них самих, использовали в качестве ловушки для их бесстрашного и благородного спасителя?

— Вскоре оба вошли в хижину, — продолжал солдат, в то время как напряженный слух Маргерит уловил довольную усмешку Шовлена, — и я подошел поближе. В стенах оказалось полно щелей, и мне удалось уловить обрывки разговора.

— Ну и что же вы услышали?

— Старик спросил у молодого, уверен ли он, что они находятся в правильном месте. Молодой ответил, что уверен, и при свете огня в очаге показал старику бумагу. «Это план, — объяснил он, — который я получил от него, когда уезжал из Лондона. Мы должны были строго придерживаться его, если ко мне не поступят другие указания, а они не поступили. Смотрите: вот дорога, по которой мы шли, вот развилка, здесь мы пересекли Сен-Мартенскую дорогу, а вот тропинка, приведшая нас на утес». Должно быть, я издал какой-то звук, потому что молодой человек подошел к двери и стал с подозрением осматриваться вокруг. Когда он вернулся к своему спутнику, они стали говорить так тихо, что я больше ничего не услышал.

— Ну? — нетерпеливо произнес Шовлен.

— Нас было шестеро, патрулирующих на этом участке берега, поэтому мы посоветовались и решили, что четверо останутся наблюдать за хижиной, а я с одним из товарищей сразу же поскачу доложить об увиденном.

— А вы не заметили высокого иностранца?

— Нет, гражданин.

— Если его увидят ваши товарищи, что они сделают?

— Не будут терять его из виду, и если у берега появится лодка, и он обнаружит намерения бежать, то подойдут ближе, а в случае необходимости начнут стрелять, и на шум сбегутся остальные. Как бы то ни было, они не позволят ему скрыться.

— Да, но я не хочу, чтобы его ранили — пока что не хочу, — свирепо пробормотал Шовлен. — Ладно, вы сделали все, что могли. Надеюсь, я не опоздаю.

— Мы встретили шестерых солдат, которые уже несколько часов патрулировали на этой дороге.

— Ну?

— Они не видели никого постороннего.

— Все же он либо впереди нас, в повозке, либо… Нельзя терять ни минуты! Далеко отсюда эта хижина?

— Примерно, в паре лье, гражданин.

— Вы сможете сразу же найти ее снова?

— Разумеется, гражданин.

— И найдете тропинку на утес даже в темноте?

— Ночь не такая уж темная, а я знаю дорогу, — уверенно ответил солдат.

— Тогда следуйте за нами. Пускай ваш товарищ отведет ваших лошадей назад в Кале — вам они не понадобятся. Держитесь рядом с повозкой и показывайте еврею дорогу, затем остановите его на расстоянии четверти лье от тропинки.

Покуда Шовлен говорил, Дега и его люди быстро приближались — Маргерит могла слышать их шаги в сотне ярдов за собой. Ей казалось небезопасным и ненужным оставаться на дороге, так как она услышала достаточно. Молодая женщина словно утратила способность страдать — ее сердце, мозг и нервы полностью онемели после многочасовых мучений, приведших ныне к отчаянию.