Завещание таежного охотника - Лускач Рудольф Рудольфович (читать хорошую книгу txt) 📗
Сразу так и не удалось выяснить, почему змеи выбрали именно нашу палатку и, по-видимому, находились там в течение всей ночи. Только когда складывали палатку, мы увидели, что она была поставлена как раз над их норой. Между плоскими камнями зияло несколько отверстий, которые вели к их норам. Это был для нас урок на будущее: тщательнее осматривать места, прежде чем устанавливать свои передвижные жилища.
Наша экспедиция уже продолжалась четырнадцать дней. Теперь начиналась самая интересная часть путешествия — розыски места, которое дед Олега на плане в книге обозначил кружком… Геолог разложил перед собой карту, на которой были нанесены горы, и пытался определить наше местоположение. Но на карте была какая-то неточность, и определить точно, где мы находились, геологу не удавалось. Не оставалось ничего иного, как положиться на Еменку, который ручался, что приведёт нас к подножию гор, где уже легче будет ориентироваться по карте. Значительную помощь могли нам также оказать записки отца Олега о дороге, проделанной им в молодости вместе с Иваном Фомичём, в которых он упоминал о конфигурации гор, об их геологическом строении, а также об удивительном виде некоторых скал. В записях говорилось и о трёх озёрах, расположенных на различных уровнях, из которых наиболее интересным было самое высокое озеро — Чёртов глаз.
Наконец мы тронулись в путь, пересекли поляну и поехали вдоль ручья, пока не добрались до крутого склона. Здесь перед нами открылась живописная картина горного хребта, через который нам следовало перевалить, чтобы выйти к подножию Сурунгана. Однако прекрасный вид далеко не соответствовал усилиям, связанным с нашим восхождением. Лошади тяжело дышали, мы шли пешком, ведя их на поводу, часто останавливаясь для отдыха.
Наконец перевал остался позади. Перед нами были Сурунганские горы… Характер местности совершенно изменился. Тайга, простирающаяся почти до подножия гор, выше переходила в альпийские луга.
— Скорее ставьте палатки, сейчас будет дождь, — кричал Еменка, указывая на тучи, неожиданно затянувшие вершины гор сплошной пеленой.
Прежде чем мы поставили палатки, большая часть неба покрылась серой ватой, и лишь на востоке ещё оставалось голубое окошко. Где-то далеко светило солнце, а у нас стало темно. Вслед за этим разразился сильнейший ливень, и полотнища наших палаток провисли под тяжестью воды.
Через час ливень прекратился. По небу всё ещё быстро мчались тучи, но они были уже значительно светлее. Основная часть туч ушла на восток и закрыла его тяжёлой пеленой.
Наскоро поставленные палатки мы перенесли ближе к отвесной каменной стене, где широкий карниз защищал нас от ливня и от падающих камней.
Тем временем вид гор сильно изменился. Серые скалы потемнели и там, где на них падали солнечные лучи, «дымились». Тысячи капель дождя искрились на траве и листьях всеми цветами радуги. Мох напитался водой, словно губка, и каждый шаг сопровождался громким хлюпаньем. Мгновенно образовавшиеся бесчисленные ручьи мчались к речке. Она вздулась, вышла из берегов, несла камни к водопаду, где их гулкое падение смешивалось с грохотом воды.
Из тайги на луга вышли северные олени, пробежало стадо кабарги. Животные не обращали на нас никакого внимания, в то время как собаки, сидя на привязи у палаток, при виде такого множества животных приходили в неистовство.
У нас не было свежего мяса, и Старобор предложил пополнить запасы. Еменка не возражал, только просил стрелять кабаргу, не трогая оленей. Чижов, Старобор и Олег отправились на охоту. Пока Старобор обходил со стороны и отвлекал их внимание на себя, остальные два охотника осторожно подползли на расстояние выстрела и залпом своих ружей убили двух животных. Третья кабарга, раненая, пыталась добраться до отдалённой опушки, но Старобор свалил её метким выстрелом.
Остаток дня мы посвятили изучению записок отца Олега и расшифровке схемы из книги Пушкина. Еменка с Чижовым отправились на розыски «родовых» знаков старого охотника, деда Еменки, много лет тому назад помогавшего неутомимому геологу в поисках сокровища.
По мнению Олега, прежде всего следовало найти Певучую гору, это место было обозначено на чертеже кружком и подчёркнуто. От него шло несколько прямых линий на север, северо-запад и на запад. Фактически горный массив простирался с востока на запад на десятки километров, и его ширина не была известна. Указанную на чертеже географическую широту и долготу из-за отсутствия соответствующих инструментов мы точно определить не могли. Некоторым указателем служили упоминания об озере Чёртов глаз, одно название которого доказывало, что оно представляет собой какую-то «достопримечательность».
Старобор, снимая шкуру с кабарги и слушая наши рассуждения, заговорил своим басом, доносившимся словно откуда-то из глубины:
— Вы напрасно ломаете головы, ищете широту и долготу. Завтра поедем по горам и будем глядеть в оба, чтобы найти знаки Ивана Фомича.
Сегодня же вечером перерисуем себе двадцать Еменкиных секретиков, до утра вызубрим их, как школьники, и отправимся в путь-дорогу. Один на восток, второй на запад, третий на север, четвёртый на юг. Для пятого уже ни одной стороны света не останется, так пусть он взбирается на вершины. Шестой — я думаю, это могла бы быть наша Тамара — останется здесь около нашего хозяйства…
— Нет, нет, я ни за что не соглашусь, посадить меня, как наседку, именно теперь, когда мы находимся у цели, — запротестовала девушка. — Если уж кому-нибудь нужно остаться, то пусть решает жеребьёвка.
— Не обижайся, красавица, — успокаивал её Старобор. — Я только хотел избавить тебя от трудностей, а себе и остальным обеспечить хороший обед…
— Вот хитрец, он заботится только о желудке!
— И о твоём благе, хорошем настроении и спокойствии, девочка. Ведь известно, что женщин мы обязаны беречь как зеницу ока, как цветок. Правда, Олег Андреевич?..
Вечером Еменка и Чижов вернулись ни с чем. Они проехали на запад почти пятнадцать километров, но ни одного знака не нашли.
— Трудновато будет разыскать в горном массиве малозаметные знаки. Это не дачная местность для загородных прогулок, а суровая тайга, где почти не ступала нога человека, — доказывал Чижов.
— Именно поэтому более разумным будет положиться в основном на записи и на план, а не на поиски знаков, — добавил Олег.
— Мой дед особенно об этих горах не распространялся, — рассуждал Еменка. — Однако мне помнится, он упоминал об озере, в котором купался и чуть не утонул. Его спас, Олег Андреевич, ваш дедушка Иван Фомич. Поэтому я думаю, что самым правильным будет отправиться в горы к озеру. Там наверняка мы обнаружим какие-нибудь знаки!
Олег согласился и прибавил:
— Главное для нас — найти озеро Чёртов глаз.
— Я предлагаю не искать знаков, а идти в горы вдоль речки, которая, наверное, приведёт нас к озеру.
Моё предложение приняли и обсудили план следующего дня. Прежде всего кому-то предстояло остаться в лагере для присмотра за лошадьми и приготовления обеда. Поскольку желающих не было, решили бросить жребий. На этот раз счастье мне изменило: я должен был остаться в лагере и посвятить себя прозаическому ремеслу повара и конюха. Эту горькую пилюлю я проглотил с такой миной, что все рассмеялись, а потом успокоили меня, обещая следующий раз исключить из жеребьёвки.
Утром мои товарищи отправились в горы, захватив с собой двух собак, а третью, бойкого Полкана, оставили в лагере. Конечно, мне пришлось его привязать, иначе бы он увязался за своими четвероногими друзьями.
Поскольку все должны были вернуться только вечером, у меня в течение дня было уйма свободного времени, и я не знал, что с ним делать. Стреножил лошадей и пустил их пастись, некоторое время посидел перед палаткой, а затем решил сходить к ближайшему водопаду поудить рыбу. Собрал спиннинг, блёсны и искусственных мух, перебросил ружьё через плечо и с собакой на поводке пошёл к горной речке.
Наш лагерь оттуда был хорошо виден, и я не опасался, что он останется без присмотра. К тому же, кто мог здесь, в далёкой глуши, подойти к нашим палаткам?
