Жди свистка, пацан - Сафронов Виктор Викторович (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
На всякий случай подпустил непонятного, процитировав Платона: «Необходимо всякому так или иначе быть причастным доблести — в противном случае ему не место среди людей…»
В заключение попросил, чтобы послезавтра, тот был с телефоном в палате у Механика, так ему надо будет с ним поговорить по важному делу. Попытка возразить и сослаться на занятость у Залупенко не прошла, т. к. телефон отключился.
На этот раз засечь не успели, а может быть уже и не пытались? Но дело было не в этом. Основной задачей оставалась сохранение денег. Он дал слово, а это не доллары — инфляции и обесцениванию оно не подлежало.
Ради этого стоило придумать себе опасность и скрываться от нее, уходя от погони, т. е. побегать и перетерпеть кое-какие бытовые неудобства. Он по-прежнему носил строго на себе курточку с деньгами за подкладкой. Ни-ни… Не снимал, ни боже ты мой господи, — расхаживая в ней и в жару и в холод. Если бы обслуживающий персонал берлинской гостиницы видел, что он и спит в ней, они бы очень удивились. А если бы он еще и действительно в ней спал, то точно был бы последним дураком и неврастеником.
Страдания, которым он сам себя подвергал, являлись для него в полной мере очищением от той ранее проводимой неправедной и греховной жизни полной вредных привычек и нехороших ругательных слов. Так сказать, подготовкой к большому и правильному пути. Где не будет места разной гадости, а лишь одни ромашки и исполняемые кастратами-тенорами слезливые арии про миру-мир, а маю, соответственно, май.
Лежа на кровати у работающего гостиничного телевизора и пытаясь скоротать время до следующей связи с Залупенко, он не пытался бесцельно таращиться в потолок. Он это делал целенаправленно.
Рассуждая и обдумывая все произошедшее, ему хотелось обобщить и передать опыт идущим за ним поколениям, тем самым принести человечеству пользу. Возможно, в момент этих рассуждений, находись рядом с ним, кто-нибудь подостойнее, чем горничная отеля Клара, Гусарову можно было предложить исполнить духоподъемную и нацииобъединяющую песню про Мороз, где есть правильные слова про то, что обниму жену и запрягу коня. Но рядом чтобы предложить такой нестандартный ход по перегибу палки никого не было. Поэтому, влекомый жаждою познаний, он продолжал наблюдать в телевизоре голых теток и дядек, вытворяющих под музыку черти что и сложные акробатические композиции.
Когда в указанное время он позвонил Залупенко, тот и в самом деле находился в палате у Механика. Чуть ли не плача от восторга, передал Алексею привет от себя и пламенное многоточие от обслуживающего персонала медицинского заведения.
Покончив с этими формальностями, он скороговоркой безграмотного американского рэпера в стиле чернокожих обитателей трущоб добавил, что ни какая полиция их не подслушивает и не контролирует, говорить можно все что вздумается.
После этого раздался звук сухого выстрела, означающий выразительный залупенковский выдох — типа — отмучился.
Совершив этот выдающийся по смелости гражданский поступок, он тут же отметил его в памяти галочкой. После этого передал трубку Механику.
— Как самочувствие? — с тревогой спросил Алексей.
— Нормальное, ты то как? — как-то совсем без энтузиазма и просветления, слабым, дребезжащим голосом произнес Степан Андреевич.
— Все в порядке, — голос старика ему не понравился. Чтобы не утомлять его разной ерундой быстро спросил. — По поводу денег. Номер счет и все остальное, о чем мы говорили все это остается в силе?
— Лешенька… — старик заплакал. — Ты их сохранил? Да? Ты спас жизнь не только мне, но и еще троим… — он продолжал счастливо и не стесняясь, рыдать… — А от внуков обязательно родятся еще дети… Ты спас жизни гораздо большему количеству…
— Да. Не надо плакать. Я сейчас не могу быть рядом — он слушал всхлипывания. — Андреич, успокойся подтверди то, о чем мы говорили все остается по-прежнему? Если нет. Я приеду и передам тебе в руки…
Несколько циничный, в большей степени ироничный Гусаров был смущен такой откровенной демонстрацией чувств. До этого момента, он еще ни когда не выступал в роли спасителя такого большого количества народа…
Вскоре почувствовал, как от прилившейся к лицу крови, на лбу выступила испарина. В его носу опять предательски защекотали тоненькие кисточки и защипало глаза как тогда, когда его вымотанного и раздавленного работой Рюриков кормил из ложечки приговаривая успокаивающие слова. Как за маленьким ребенком, ухаживал за ним, здоровенным мужиком, повидавшем на своем пути и кровь, и смерть близких, и несправедливость, и предательство…
— Прости, что вынужден так быстро попрощаться, но меня ищут, подозревая в совершении того, что я не делал. Сейчас наш разговор могут записывать. Езжай спокойно домой. Адрес у меня твой есть, поэтому еще увидимся. И прошу — не беспокойся по поводу денег. Спасибо за все и передай трубку Залупенко. От волнения он легко перешел на ты.
— Не обижай старика. Я тебя не пугаю, но предупреждаю, как умного человека не обижай его своим невниманием, помни, что я тебе недавно говорил по поводу стройки. И еще, я по-прежнему неподалеку…
Говорил очень сумбурно не связно, но чем больше тумана для трусоватых мужиков, тем лучше для дела.
Он повесил трубку.
Через день, нацепив темные очки и обнажив бритую голову, определенным образом рискуя от этого маскарада, он отправился в дюссельдорфский филиал Нобелевского банка, где давно был открыт счет на имя Рюрикова Степана Андреевича. Под стрекот беспрерывно работающих кино- и видеокамер слежения, положил на его счет тридцать тысяч евро. Деньги приняли и вопросов не задавали. Изогнутые спины мелких банковских клерков давали понять, что они его любят, уважают и всегда рады таким клиентам.
«Добро пожаловать, вашим деньгам в наш банк!» — тевтонскими аршинными буквами, было написано на их лицах.
Выходя из банка, он не удержался и послал их всех подальше… Всех в одно место одновременно, при помощи воздушного поцелуя и дружеской улыбкой. Однако улыбка получилась несколько натянутой. По простой причине. Появившись в банке, он выдал свое место нахождение. И чтобы избежать неприятностей с полицией и расходов связанных с официальной высылкой за пределы германской земли, с этого момента придется уже по настоящему попетлять, побегать.
Поэтому рассмотрев несколько фантастических вариантов, включающих в себя: самоутопление; добровольное вступление в ряды Французского иностранного легиона; поступление и обучение на курсы официантов; прорыв в Парагвай, et cetera…
Он принял решение, в результате которого не без усилий перескочив две границы, сейчас сидел с двумя плохо соображающими подвыпившими прапорами в армейском козле, направлявшимся в глубь учебного центра заштатного военного города Березовое.
Примерно по такому же поводу, восемнадцатилетний бунтарь-дворянин написал: «Увы, — он счастия не ищет и не от счастия бежит!»
Напугав себя и читателя данными событиями, я уверен, что через восемь страниц вы об этом и не вспомните.
Глава 17 ПИРОГОВ и ГУСАРОВ. НОВАЯ ЖИЗНЬ
Прежде чем заполнять и подписывать бумаги Гусарову разъяснили, что максимальный срок службы контрактника — пять лет. Все нормальные воины желающие послужить Родине, искренне и с радостью подписывают именно пятилетний контракт. Этот срок включает в себя в основном учебно-боевую выучку бойца. Непосредственное участие в боевых действиях возможно, но мало вероятно.
Ясно, что врет. Находиться рядом с Чечней и не воевать? Абсурд.
Все эти хитрые тонкости, объяснял молодцеватый и безмерно довольный собой офицер, который одним своим рекламно-выставочным видом давал понять сомневающимся, что они сделали правильный выбор, направившись сюда.
