Искатель. 1993. Выпуск №3 - Хайнлайн Роберт Энсон (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Отель. Даже кондиционер не мог справиться с аризонской жарой.
Он быстро проглотил завтрак в кафе и пошел на стоянку, к взятой напрокат машине.
Жара уже вновь набирала силу, обещая еще один знойный день. Пол сел в машину и завел мотор. На рулевом колесе сияло солнце, к ободку почти невозможно было прикоснуться.
Уильямсон рассказал ему о нескольких жутких убийствах. Здесь люди тоже были напуганы. Никуда не скроешься от этой заразы. О грабежах и убийствах всегда говорили как о вещах, которые происходят в крупных городах. Но и здесь росла преступность, и Уильямсоп возил револьвер в отделении для перчаток в своем «кадиллаке».
Пол завидовал ему. Два дня назад он спросил, где Уильямсон достал оружие и как получил на него разрешение.
— Для того чтобы его купить, разрешение не нужно. Конечно, необходимо оружие зарегистрировать согласно федеральному закону, но вам не могут отказать в продаже его, если вы не были судимы. Формально предполагается, что вы не носите оружие с собой, и полицейские арестуют вас, если поймают с оружием в кармане, но я никогда не слышал, чтобы кого-либо арестовали за то, что он держит эту штуковину в машине или у себя дома. И, разумеется, можно получить у местных полицейских разрешение на ношение оружия, если вам оно действительно нужно. Не то что у вас на Востоке.
Тут все придерживались правых взглядов, это был штат сторонников Голдуотера. Полу не нравилась их политика. Они настаивали на вашем праве умереть, если у вас не было денег на дорогое медицинское обслуживание в частной клинике. Они видели коммунистов за каждым кустом и хотели бы забросать нейтронными бомбами Москву и Пекин. Вы имели право на комфортабельное передвижение, если могли уплатить за «кадиллак» — системы общественного транспорта в Таксоне не было…
Главная контора фирмы Джэйнчилла занимала три верхних этажа нового высотного здания у подножья гор. Здание было из пластика и стекла, холодное, как компьютер.
Полу выделили комнату. Длинный стол был завален гроссбухами и документами. Утро он провел наедине с колонками цифр, в двенадцать часов поехал в ресторан, чтобы встретиться за обедом с Джорджем Энгом. Предстоял разговор о финансовой ревизии, которую Пол проводил в местной фирме. По пути он застрял в дорожной пробке.
На углу неподалеку от его машины находился небольшой магазин, в витрине которого были рыболовные принадлежности, велосипеды и оружие, охотничьи винтовки, двустволки, множество систем револьверов и пистолетов, о существовании которых он даже и не подозревал. Он внимательно смотрел на них…
Позади прозвучал сигнал. Пробка рассасывалась. Пол проехал перекресток. Вытянув шею, он тщетно пытался разглядеть название улицы. Идиот позади него снова нажал на сигнал, и Пол увеличил скорость, он понял, что едет по Четвертой авеню: нетрудно будет найти это место…
В субботу Пол провел полдня на работе, пообедал в закусочной, поехал на Четвертую авеню и оставил машину на ближайшей стоянке. Без труда нашел магазин спортивных товаров. Войдя в него, сказал:
— Мне хотелось бы купить револьвер.
В самолете он задремал, прислонив голову к плексигласовому окну. Рядом прошла стюардесса — она проверяла, застегнуты ли ремни у пассажиров. Огни Нью-Йорка сливались в одно зарево в тумане, висевшем над городом. Самолет сделал круг на посадку и приземлился в аэропорту Кеннеди. По пути к багажному отделению Пол остановился у киоска, чтобы выбрать подарок для Кэрол; она всегда любила горьковатый шоколад. Он купил несколько плиток датского шоколада и положил их в портфель поверх бумаг, под которыми скрывался револьвер 32-го калибра марки «Смит энд Вессон» и шесть пачек патронов по пятьдесят штук в каждой.
Забрав свой чемодан, он вышел на тротуар, размышляя, стоит ли тратить пятнадцать долларов на такси; в конце концов сел в автобус, идущий от аэропорта до автовокзала на Ист-сайд в Манхэттене, а оттуда добрался на такси домой.
В квартире было душно, хотя на улице стоял прохладный вечер. Пол раскрыл окна и пошел с портфелем в ванную. Опустив крышку туалета, он сел на нее, вынул револьвер и долго его рассматривал.
В четверг утром Пол положил револьвер в карман и отправился на работу.
Ему было трудно дышать в переполненном вагоне метро, и когда вагон наклонился и какой-то человек оперся на него, он грубо оттолкнул его — обладание револьвером делало его надменным. Теперь придется контролировать себя…
В одном вагоне с Полом ехал полицейский. Он стоял и наблюдал за всеми безучастным взглядом. Пол не смотрел на него, боясь выдать себя ненароком. Он потратил десять минут, переставляя зеркала в квартире, чтобы оглядеть себя со всех сторон и убедиться: револьвер в кармане брюк не слишком заметен. Он знал, что полицейский не сможет разглядеть у него оружие, но нервы его были напряжены до предела, и он поспешно вышел на платформу, как только открылись двери.
Револьвер был маленький: компактная пятизарядная модель с коротким стволом и металлической дужкой над бойком, не дававшей ему цепляться за одежду. Пол сказал продавцу магазина, что ему нужен револьвер, который не должен занимать много места. Продавец пытался всучить ему однозарядный пистолет 22-го калибра, но Пол отказался, пояснив, что не такой он хороший стрелок, чтобы чувствовать себя в безопасности с одним патроном в стволе. Продавец понимающе улыбнулся и прошептал: «Все имеют право держать оружие в ящичке для перчаток — должно быть, это вам и нужно, не так ли?»
Револьвер был очень легким. Пол спросил, нет ли поблизости тира, где он мог бы потренироваться, и продавец направил его в стрелковый клуб, расположенный в десяти милях от города в горах. Пол уплатил два доллара и провел в тире половину субботы и все воскресенье, расстреляв несколько сотен патронов. К концу воскресенья уши его почти ничего не слышали, правая рука онемела от частой отдачи, но он был уверен, что сможет попасть в цель размером с человека с расстояния в несколько ярдов, а для самозащиты этого достаточно. Воскресным вечером он тщательно почистил револьвер, смазал его, завернул в носок и аккуратно уложил на дно портфеля. Лишь при посадке в самолет он испытал несколько неприятных минут, когда осматривали пассажиров. Но Пол не был похож на похитителя самолетов или контрабандиста и сам знал это. В портфель заглянули, но ничего из него не вынимали.
Пол решил, что лучше рискнуть нарушить закон, чем испытывать страх за свою жизнь. Только уголовники и дураки попадают в тюрьму. Если его когда-либо схватят с револьвером в кармане, то возникнут проблемы. Но он понимал, что ничего страшного не произойдет: у него есть Джек, а у того связи. К тому же существовало достаточное моральное оправдание, чтобы рассчитывать, в худшем случае, на символическое наказание по какому-нибудь мелкому обвинению или на условный приговор. Попадали в тюрьму те, кого хватали на месте совершения крупных преступлений. И если у человека были мозги, он мог найти способ избежать тюремного заключения даже при подобных обстоятельствах. В этом порочность системы. В прошлом году Джек защищал в суде пятнадцатилетнего мальчишку, обвиняемого в том, что он, угрожая кассиру магазина ножом, взял из кассы восемнадцать долларов. По всему магазину были развешены объявления, что он контролируется кинокамерами, но пятнадцатилетний пацан не умел читать. Его взяли через двадцать четыре часа.
«Конечно, мне пришлось заставить его признать себя виновным, — устало сказал Джек Полу. — Терпеть не могу заключать сделки с прокурорами, но так уж приходится поступать. Однако знаете, что больше всего меня огорчает? Этого парнишку научат читать, но не научат отличать добро от зла. Вероятнее всего, через неделю после освобождения его схватят за ограбление магазина, в котором не будет охранных устройств. Или он войдет в лавку и попытается ограбить кассу, а хозяин разнесет ему голову».
Когда с приветствиями и рукопожатиями сослуживцев было покончено, Пол подошел к столу и позвонил Джеку в контору.
