Неожиданная Россия. XX век (СИ) - Волынец Алексей Николаевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
При этом на пике мировой войны в Российской империи просто отсутствовало какое бы то ни было уголовное наказание для студентов, уклоняющихся от отбывания воинской повинности. Когда Военное министерство в июле 1916 года впервые озаботилось этим вопросом, предложив наказать студентов, уклонившихся от весеннего призыва, то Министерство внутренних дел вдруг выступило против, напомнив, что «закон обратной силы не имеет».
Заметим, что вся эта бюрократическая игра в законность происходила в июле 1916 года, в разгар ожесточённых и кровопролитных боев. За этот месяц только в ходе «Брусиловского прорыва» в Галиции русская армия потеряла убитыми и ранеными почти полмиллиона человек, а в Белоруссии, при попытке отбить у немцев город Барановичи, только лишь за первую линию немецких траншей русская армия заплатила 80 тысячами человек.
Огромные потери привели к тому, что на должности младших офицеров стали назначать кого угодно, лишь бы с достаточным образованием, включая лиц, находящихся под надзором полиции за принадлежность к антимонархическим организациям. Например, в городе Царицыне, где всего через три года взойдёт политическая звезда Сталина, в июне 1916 года был сформирован «Подготовительный студенческий батальон», куда направлялись все «неблагонадёжные элементы» из образованных, включая лиц, находившихся под негласным надзором полиции за принадлежность к революционному подполью.
В итоге из этого батальона вышло несколько десятков активных деятелей будущей революции – от ведущего идеолога сталинизма Андрея Жданова до одного из руководителей советской внешней разведки Льва Фельдбина или главного советского специалиста по творчеству Маяковского Виктора Перцова.
«Мало офицеров, знающих и любящих военное дело…»
В итоге к началу 1917 года четыре десятка школ прапорщиков сумели справиться с нехваткой командных кадров на фронте, но одновременно резко социальный и политический облик Русской императорской армии, младшее офицерство которой уже совсем не отличалось лояльностью к правящей династии. Всё это и сказалось решающим образом в феврале 1917-го.
Временное правительство внесло свою лепту в судьбе прапорщиков военного времени. В мае 1917 года, уже на следующий день после своего назначения военным министром Александр Керенский издал приказ о допуске к производству в прапорщики всех «нижних чинов в званиях унтер-офицеров», вне зависимости от уровня образования, но с опытом службы во фронтовых частях не менее четырёх месяцев. Команда Керенского готовила на июнь большое «летнее наступление» русской армии, для чего требовалась масса младших командиров.
Наступление Керенского провалилось, и германские войска на русском фронте начали своё контрнаступление. К осени кризис русской армии начал переходить в откровенный развал. Временное правительство пыталось поправить положение на фронте любыми лихорадочными мерами. Например, 28 сентября 1917 года к производству в чин прапорщика было разрешено допускать даже женщин, проходивших службу в добровольческих «ударных» частях, прозванных в народе «батальонами смерти».
В тот же день, 28 сентября 1917 года комиссар Северного фронта (Временное правительство задолго до большевиков ввело практику назначения в войска политических комиссаров) Владимир Станкевич докладывал в Петроград, что «на фронте громадный сверхкомплект офицеров. Но мало офицеров, знающих и любящих военное дело. Из училищ и школ подготовки прапорщиков офицеры выходят с крайне низким уровнем знаний. В виду этого считал бы необходимым выпускать из училищ и школ кандидатами на офицерский чин с тем, чтобы производство в офицерский чин давалось в частях и на фронте, если строевое начальство сочтёт кандидата достойным этого…»
Действительно, 1917 год не просто ликвидировал нехватку младших командиров, но и создал их избыток за счёт понижения качества подготовки и отбора кадров. Если с 1914 по 1917 год армия получила около 160 тысяч младших офицеров, то только за первые 10 месяцев 1917 года в стране появилось свыше 70 тысяч новых прапорщиков военного времени. Это новые офицеры не только не укрепили фронт, но наоборот, лишь усилили политический хаос в стране и армии.
Поэтому, едва захватив власть, большевики сразу же попытались сократить офицерский корпус. Уже 1 ноября 1917 года приказом народного комиссара по военным и морским делам Николая Крыленко отменялись все выпуски в офицеры из «военно-учёбных заведений» и запрещалась организация набора новых юнкеров в военные училища и школы прапорщиков.
В итоге именно этот приказ привёл к массовой борьбе обиженных юнкеров против большевиков – от московских перестрелок в ноябре 1917-го до первого «ледяного похода» в феврале следующего года. Так Россия из мировой войны вползала в гражданскую, на фронтах которой по все стороны будут активно сражаться друг с другом бывшие выпускники «школ прапорщиков».
Глава 14. «Зарплаты» и пенсии русской армии в годы Первой мировой войны
Рассказывая о Первой мировой войне, историки обычно обходят столь бытовые подробности, акцентируя внимание на численности армий, пушек и пулеметов, цифрах потерь, а на финансы обращают внимание лишь в связи с вопросами глобальной военной экономики. Какие же деньги лежали век с лишним назад в карманах офицерских френчей и солдатских гимнастерок?..
Богатые генералы и скромные поручики
В начале войны «жалование» офицеров русской армии определялось приказом военного министерства № 141 от 15 июня 1899 года. В свое время этот приказ существенно повысил доходы военных. В соответствии с ним полный генерал получал 775 рублей в месяц, генерал-лейтенант – 500, полковник – 325, капитан (командир роты) – 145 рублей. Самым низкооплачиваемым офицером в мирное время был подпоручик (аналог в кавалерии – корнет, у казаков – хорунжий; первый офицерский чин в войсках, условно равнозначен нынешнему званию лейтенанта), получавший 55 рублей в месяц.
Этот «оклад по чину» состоял из трех компонентов – собственно жалования, так называемых столовых денег и добавочного жалования. «Столовые деньги» полагались офицерам от капитана (командира роты) включительно и выше, размер их зависел от занимаемой должности. Внушительные по тем временам суммы столовых денег получали генералы и командиры полков – от 475 до 225 рублей в месяц. Максимальные суммы «столовых денег» получал генеральский и высший офицерский состав, занимавший должности в управлениях военных округов, корпусных и дивизионных интендантствах. Полные генералы помимо иных выплат получали еще 125 рублей в месяц «представительских денег» на, как понятно из наименования, различные представительские расходы.
Капитан (командир роты) получал 30 рублей «столовых денег» в месяц. Для сравнения – обед в среднем ресторане в 1914 году стоил около 2 рублей с человека, килограмм свежего мяса стоил около 50 копеек, килограмм сахара – 30 копеек, литр молока – 15 копеек, а средняя зарплата промышленного рабочего без высокой квалификации составлял чуть более 22 рублей в месяц.
Традиционно считалось, что «столовые деньги» полагаются командиру для того, чтобы он мог регулярно собирать в своем доме подчиненных офицеров на общие обеды. В начале XX столетия эта средневековая традиция все еще соблюдалась, хотя уже не регулярно и не повсеместно. Младшим офицерам (командирам взводов) столовые деньги не полагались – в их подчинении офицеров не было, а солдаты фактически и юридически тогда считались другим социальным слоем, ведь чин подпоручика уже давал личное дворянство, напрочь отсекая его носителя от нижестоящей солдатской массы.
Столь же традиционно с XVIII столетия в русской армии существовал большой разрыв в жаловании между высшим командным составом и средним и младшим офицерством. Если генералы и полковники получали весьма солидные деньги даже по меркам богатейших стран Европы, то офицеры более низких чинов вполне справедливо считались низкооплачиваемыми.
В начале XX столетия жалование армейского поручика (дворянина, закончившего военное училище) было всего в 2–3 раза выше средней зарплаты неквалифицированного рабочего. Поэтому в 1909 году для повышения доходов среднего и младшего офицерского состава («штаб-офицеров» и «обер-офицераов» в армейской терминологии того времени) было введено так называемое «дополнительное жалование». Отныне поручик получал к жалованию еще 15 рублей в месяц, капитан – 40 рублей в месяц, а подполковник – 55 рублей в месяц «дополнительного жалования».
