Любовник Большой Медведицы - Песецкий Сергей Михайлович (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Невдалеке от границы Юрлин с Лордом вытянули из зарослей мат длиною в несколько метров, сплетенный из соломы и лозы, по краям прочно обметанный шнурами. Лорд принес две длинные жерди, а Комета потянул скрученный ковром мат.
Медленно пробираясь по лесу, добрались до границы. Темно было. Небо обложило тучами. Долго прислушивались, стоя на краю леса, затем вышли на просеку и подобрались к заграждению. Привязали к концу мата жерди и, подняв, уложили мат на проволоку. Другой конец мата, с нашей стороны, тоже привязали к жерди.
Начали перелазить. По очереди карабкались наверх, держась за жерди, на коленках перебирались на ту сторону. Все — быстро и бесшумно. Когда перелезли, снова подняли мат за жерди, перетянули, отвязали жерди. Мат скрутили и спрятали вместе с жердями в глубине леса. Подальше от границы, в густом малиннике. На обратном пути собирались перелазить так же и забрать мат.
Без происшествий перешли приграничный лес и реку на второй линии. Чтобы сократить путь, Юрлин повел нас узкой тропкой через лес. Ночь выдалась тихая и теплая, темень в лесу была кромешная. А шли быстро и потому часто утыкались в спину идущих впереди.
Лес поредел. Вскоре вышли к узкой долине, клином вошедшей в лес. Посреди долины бежала речушка. Юрлин повел нас вдоль нее. Лес скрылся в темноте. Стало виднее, можно разглядеть на несколько шагов вокруг. Долина становилась шире.
Вдруг спереди послышался металлический лязг. Юрлин замер. За ним и вся партия. Лязгнуло еще несколько раз. Тут мы поняли: это бренчат железные путы на ногах пасущихся коней.
Юрлин перескочил в узком месте на другой берег речушки и, удаляясь от него, зашел в болото. Вскоре почва под ногами начала колыхаться, пришлось вернуться.
Когда снова вышли к берегу речки и остановились там, услышали шаги быстро идущих к нам людей. Юрлин дернул вправо, чуть не бегом. Спереди сверкнул фонарик. В его свете я увидел силуэты идущих впереди товарищей. Юрлин завернул в болото. И в этот же момент сбоку раздалось:
— Стой! Стой! Сто-ой! Ребята, заходите от леса, живо!
Сверкнуло еще несколько фонарей. Послышался топот, крики, проклятия.
— Стой, сто-ой!
— Говорят вам, стоять! Стрелять будем!
«Наверное, карабинов у них нет с собой, — думаю, — а то давно бы уже стреляли».
Щур бежал рядом со мной и чертыхался:
— Ну жлобье! Ну хамы! Ну дрянь!
Понял я, что не удерем. Тогда прыгнул в бок. Щур крикнул:
— Ты где?
Я не ответил. Постоял немного, увидел приближающиеся темные силуэты. Высветил их фонариком да и начал гасить по ним из нагана весь барабан подряд. Увидел: наши преследователи кинулись наутек. Поспешно выкинул из барабана стреляные гильзы, сунул новые патроны. Услышал сбоку, рядом совсем, легкие шаги. Чуть не выстрелил. Но посветил фонариком коротко и узнал Щура.
— Круто! — сказал тот.
— Кто это был? — спрашиваю.
— Или погранцы в ночном коней пасли безоружные, или хамы разбойные ночевали да нас услышали, что скорее всего. А ты их здорово шуганул. Они б нас догнали. Каждую кочку тут знают и на спине ничего не тащат. Ну, ладно ты им приложил, ладно!
— За нашими пойдем? — спрашиваю.
— За нашими? — Щур присвистнул. — Где их сейчас отыщешь, наших. Возвращаемся в местечко… А товар наш без всякой агранды! — добавил и рассмеялся тихонько.
Пошли, не торопясь, болотом к речке и вдоль нее добрались до лесу. Еще до полуночи вернулись в местечко.
— Где товар продавать будешь? — спрашиваю.
— Ты мне хоть сотню фур давай — все продам.
— Может, и мой продашь?
— Лады. Только помоги домой занести, а утром будешь с бабками.
Рядом с домом, где Щур жил, распрощались. Щур задержал мою ладонь в своей.
— Ты того… хлопцам не говори, что по гадам тем из машины садил… Забоятся ходить с тобой.
— Добре!
— А про товар скажи: в болото кинул, сам чуть вылез. Понимаешь? Чтоб не подумали про агранду!
— Лады.
— Вечером приду к тебе, — пообещал Щур и с двумя носками на плечах исчез в глубине двора.
А я пошел домой.
Вот так я впервые испробовал свой револьвер.
Назавтра в полдень ко мне пришел Щур.
— Загнал носки? — спрашиваю его.
— Не-а… За весь товар, твой и мой разом, дают сто восемьдесят рублей. За горло берут, дряни! Знают, что дело нечисто. Я бы отдал, но засомневался — а ты как? Кабы чего не подумал.
— Что подумал?
— Что от твоей доли часть присвоил.
— Да знаю я: не сделаешь ты такого! Тут и говорить не о чем! Иди да бери деньги.
Щур пошел, вернулся вечером, принеся девяносто рублей. Смеялся от души.
— Знаешь, — говорит, — Юрлинова группа тоже вернулась.
— Все вернулись?
— Юрлин вернулся с жидом, Лордом и Кометой. Элегант с Соской вернулись вместе. А Соньку Ванька Большевик под утро привел. Наверное, всю траву на пограничье помяли. Вот уж порезвились!
— А Кавалерчик? — спрашиваю, имея в виду Юбину.
— Не вернулся. Может, заблудился где.
— Как с товаром?
— Юрлин да Лорд с Кометой отдали, с жидом ведь шли. А остальное — фьють! — Щур присвистнул протяжно. — Дураков нет!
Пошли мы до Гинты. В салоне было полно контрабандистов. «Гильдия» работала вовсю. Тут по рукам били, договаривались. Группы набирали. Тут и тратили заработанное. Гармонь играла и водка лилась, а не раз и кровь. В карты тут играли.
Когда зашли мы, разглядели сквозь густую завесу табачного дыма всех наших за столом посреди зала, даже Юрлина, редко к Гинте захаживавшего. Освободили для нас место за столом.
— Выпейте-ка, а после поболтаем, — предложил Лорд загадочно.
Выпили по два стакана водки. Потом Лорд спросил у Щура:
— Ты вчера валял из машины по хамам?
— Нет, не я… А что?
— Ничего.
— Ты лупил по гадам? — спросил Лорд у меня.
— Нет.
— Да они это, — подал голос Юрлин. — Или один, или второй. Я знаю. Я близко был!
— Может, это хамы по нам палили? — предположил Щур.
— А кто на них фонариком светил? Кто? — спросил Юрлин.
— А что вам с того? — спрашиваю у Лорда, изрядно разозленный допросом.
— Того, что группа у нас спокойная. На чистую работу ходим, стволов нам не нужно. Если с машинами ходить, то всем. Иначе — одного со стволом словят, а к стенке все пойдут! Вот, Кавалерчик не вернулся. Может, там его и сцапали?
— Эх вы, зайцы! — Щур рассмеялся. — А если бы всех вас сцапали, что тогда?
— И ничего тогда! — отрезал Юрлин.
— Это тебе — ничего. Тебя жиды выкупят, а мы в чрезвычайке сдохнем!
— Может, и тебя выкупят.
— Я им не лакей!
— Чего ты так, а?! — вмешался Комета. — Юрлин — наш хлопец, знает, что говорит!
— Знает, да это он для себя знает, а не для нас! — Щур вскочил. — Помните тех пятерых кучкуновских хлопцев, которых в прошлом году гады у Горани в болото втоптали? Что, вспомнили? А?.. Нас ведь тоже в лесу у Горани подстерегли!
Все смолкли. Тогда я встал и сказал:
— Это я стрелял по гадам!
Никто не отозвался. Только Щур объявил торжественно:
— И хорошо сделал!
— …Не, тут другое, — подал голос Лорд. — Ты ведь не знал, что никто из наших машин с собой не берет.
— Знал я.
— Так чтобы больше такого не делал, — сказал тогда Юрлин.
— Это мое дело! — отвечаю. — Ты мне еще приказывать будешь! Ходил я с машиной и буду с машиной ходить!
— Круто! — выдохнул Щур.
— Значит, с моей группой ты больше не ходишь, — заключил Юрлин.
— И не надо! — ответил за меня Щур. — Какой гонористый, а? Может, хлопец нас от тюрьмы спас, а он носом крутит!
Вдруг от двери послышалось зычное:
— Из квасу пива не сваришь!
Все обернулись. В дверях, окутанный табачным облаком, стоял Сашка Веблин. Я и не заметил, как он вошел. Двери всегда были открыты, вентиляции ради. Сашка у порога стоял и слышал весь наш разговор. А теперь неспешно подошел к столу. За Сашкой — Живица. Оба держали руки в карманах.
Послышались приветствия. За столом для них освободили места. А Юрлин ушел вскоре после их прихода.
