Джэксон остается в России - Свиридов Георгий Иванович (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Антрепренер галантно раскланялся перед миссис Джэксон:
– Примите мои сердечные поздравления. У вас такой замечательный сын! Ведь он рисковал: у него послезавтра матч в Балтиморе, но он, как истинный американец, бросился спасать пострадавших. Это подвиг. Благородный подвиг!
Сидней смущенно переминался с ноги на ногу. В своем поступке он не видел ничего необычного.
– Хелло, Сид! Сегодня вся страна гордится тобой! – Норисон хлопал его по плечу, спине, обнимал, поздравлял и быстро спрашивал: – А как руки? Целы? Кулаки в порядке? Ноги в порядке?
Пришел домовладелец с газетой в руках. Увидев мистера Норисона, он угодливо раскланялся и громко поздравил Джэксонов. В дверь заглядывали соседи, поздравляли. Неожиданно появился хмурый, сосредоточенный Иллай.
– Сид, собирайся. Идем на митинг.
– Какой митинг? – спросил боксер.
– Рабочий. Всего района.
– О, вы хотите чествовать героя пожара! – сказал с покровительственной улыбкой Норисон. – Неплохая идея.
– Вы ошибаетесь, мистер Норисон. Это митинг памяти жертв пожара, митинг протеста.
– А вы читали сегодня газеты?
– Читал, – Иллай усмехнулся. – Красиво расписали поступок брата. Но о причинах возникновения пожара нет ни строчки. Нет ни слова о том, что в темном чердачном помещении надрывали свое здоровье четыреста портних. Без вентиляции и даже без запасного выхода! Умолчали газеты и о количестве погибших. А там сгорело, если хотите знать, сто сорок шесть работниц.
Норисон насмешливо сузил глаза:
– Не следует преувеличивать, мальчик, создавать трагедию.
– Не следует из трагедии делать сенсацию – создавать рекламу!
– Иллай! Ты ведешь себя непочтительно! – миссис Джэксон подняла палец. – Сейчас же прекрати!
Иллай повернулся к Сиднею:
– Пойдешь на митинг?
Боксер не успел ответить. За него это сделал Норисон:
– У вашего брата, к сожалению, нет времени, чтобы ходить на всякие сомнительные сборища. Через час он уезжает в Балтимору. Там у него ответственный матч.
Весь путь до Балтиморы Сидней Джэксон размышлял. Едва поезд тронулся, Максуэлл улегся спать. Сидней хотел сделать то же. Но разве уснешь, когда в голове роится столько мыслей! Газетная полоса с его портретом все время стоит перед глазами. Сегодня ее читали десятки тысяч людей. Может быть, вся страна. Все узнали о том, что он спас девушку, вынес ее из огня. Он – герой! Сидней старался убедить себя в этом, поверить в слова Норисона. Патрон знает цену славе. Он не ошибается!
Под монотонный стук колес Джэксон думал о будущем. Когда-нибудь будут так писать о нем как о чемпионе. Обязательно будут! Он уснул перед рассветом.
В Балтимору приехали утром. Едва Джэксон с Максуэллом вышли из вагона, как их сразу окружили мальчишки.
– Купите газету! Феноменальный результат Юркинга!
– Последние спортивные новости!
– Новый рекорд Чарли Юркинга!
Сидней дал им несколько центов. Схватив монеты, мальчишки устремились к другим приезжим. Максуэлл сунул газеты в карман.
– Трубач делает успехи. Прочтем в отеле.
– Какой трубач?
– Чарли Юркииг. Он был последним трубачом в захудалом оркестре, а сейчас стал первым шарлатаном в спорте.
– Это интересно, Мики!
– Противно.
Сидней посмотрел на тренера. Тот говорил совершенно серьезно. В номере гостиницы Максуэлл быстро перелистал газеты.
– В нашем матче совсем мало поместили. Все, черт возьми, о Юркинге, о его сверхдальнем плевке.
– Он мастерски плюется.
– Тебе стыдно так говорить, Сидней. Разве это спорт? Плевок есть плевок и никакого отношения к спорту не имеет. Это шарлатанство! – Максуэлл прошелся по комнате. – Королям жевательных резинок нужна реклама. Вот они и устраивают состязания по плевкам. А за доллары люди будут не только плеваться – на животе проползут от Нью-Йорка до Сан-Франциско.
Джэксон заглянул в газеты. Действительно, тренер прав. Соревнования по плевкам на первенство штата и реклама жевательных резинок оттеснили на задний план все другие события, даже уголовную хронику. Что жe касается нью-йоркского пожара, то о нем вообще не упоминалось. Словно его вовсе не было. Реклама была так заманчива, что Сиднею захотелось попробовать новинку – ароматную жевательную резинку.
– Мики, давай купим жвачку. Она, кажется, укрепляет челюсти.
Тренер не ответил. И только укоризненно покачал головой. Вошел служащий отеля и на подносе принес набор жевательных резинок.
– У нас неделя укрепления челюстей. Предлагаю вам самые лучшие сорта, последний выпуск, – он указал пальцем на голубые и розовые коробочки, – а это – новинки! Ароматные и мятные. Укрепляют десны и освежают полость рта. Сколько прикажете?
Джэксон взял по две пачки. Распечатал. В каждой из них было по дюжине резиночек, гладеньких, блестящих, как карамель.
Потом в отель вошли представители местной печати. Они засыпали Джэксона и Максуэлла вопросами. Их интересовало все: когда начал Сидней тренироваться и сколько провел поединков, откуда родом и кто его родители. И, конечно, допытывались, какая из жевательных резинок ему больше нравится.
– Сегодня ни один балтиморец не ходит без резинки в зубах.
Сначала Сиднею понравилась неделя укрепления челюстей. Боксер с удовольствием жевал резинку и добродушно посмеивался над Максуэллом, который видеть не желал, как он говорил, этой дряни.
На улице, в трамваях и автобусах, в кафе и магазинах – всюду продавали и усиленно рекламировали разные сорта жевательных резинок. Рядом с рекламами повсюду пестрели объявления: «Король жевательных резинок Фьюльтон вручит чек на тысячу долларов тому, кто побьет рекорд Юркинга». Это было заманчиво. Взрослые люди, не говоря уж о подростках, на ходу усиленно работали зубами, собирались небольшими группами и, окружив урну, плевались, состязались в дальности и точности. Каждый мечтал заработать тысячу долларов. Ведь это так просто!
Жевательная резинка была всюду.
К вечеру она стала раздражать Сиднея. Теперь над ним подшучивал тренер, советовал купить новые сорта жвачек.
– А вот эту ты еще не пробовал!
Часа за два до начала поединка Максуэлл уложил Сиднея в постель.
– Полностью расслабься.
Джэксон положил ноги на спинку кровати и посмотрел в окно. Небо над грязными крышами домов было охвачено ярким пламенем всех оттенков красного цвета. Сидней снова вспомнил о пожаре. Вспомнил, как пожарники выносили обугленные, скорчившиеся тела женщин. Сто сорок шесть жертв! Просто невероятно.
– Какой закат! – сказал Максуэлл. – Тебе нравится?
– Что?
– Закат! Тебе нравится?
– Да. Как пожар.
– Не совсем. Пожар приносит горе, а закат – радость.
– Иллай сказал, что там сгорело сто сорок шесть работниц.
– Несчастный случай.
– Случай?! Нет. Иллай сказал, что там не было запасного выхода.
Максуэлл молчал. Он смотрел на закат. Потом задумчиво спросил – скорее самого себя, чем Джэксона:
– А у нас есть запасной выход?
Сидней посмотрел на тренера.
– Не знаю, Мики. Ты думаешь, отель может загореться?
– Нет. Я думаю о жизни.
– Причем тут запасной выход?
– Я просто так. Какой красивый закат!
– Да. Как пожар.
Каждый думал о своем.
Перед матчем состоялось взвешивание противников. Первым на весы встал балтиморец негр Ульсар. На нем были белые трусы и белоснежные боксерские ботинки. Их белизна контрастировала с темным цветом хорошо тренированного тела.
– Семьдесят два килограмма пятьсот грамм! – крикнул судья, производивший взвешивание. – Чистый средний вес!
Журналисты щелкали аппаратами, Максуэлл и тренер негра следили за правильностью взвешивания. Сидней Джэксон оказался легче своего противника на сто пятьдесят граммов.
– Оба соперника почти одного веса! – выкрикнул судья на ринге. – Пусть бой покажет, кто из них сильнейший!
