Люди тумана - Хаггард Генри Райдер (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
– Сто двадцать, – ответил спокойно Леонард, хотя он предложил последнюю имевшуюся в его распоряжении унцию и, если бы Ксавье прибавил еше, то должен был бы прекратить состязание или предложить в уплату рубин Соа. Конечно, он сделал бы это с удовольствием, но, пожалуй, никто не поверил бы, что камень таких размеров – настоящий рубин.
Тем не менее, ни одна черточка на лице Леонарда не выдала его волнения: напротив, спокойно повернувшись к слуге, он приказал подать себе бутылку с вином и сам наполнил свой стакан. Леонард знал, что его противник следил за ним. Прояви он малейшее волнение – и все пропало.
Между тем, зрители издали возгласы одобрения, а Перейра заставлял Ксавье прибавить еще. Одно мгновение португалец колебался, взглянув на Хуанну, которая, бледная, молча стояла, опустив голову на грудь.
Со стаканом вина в руке Леонард повернулся к своему противнику.
– Вы прибавите еще, сеньор? – спросил он.
– Нет, черт с вами! Берите ее! Я не дам больше ни одной унции ни за нее, ни за какую другую женщину на свете!
Леонард только улыбнулся и посмотрел на Перейру.
– Белая девушка, Хуанна, – начал тот медленно, – переходит к чужестранцу Пьеру за сто двадцать унций золота. Ксавье, не теряйте ее. Смотрите, пожалеете после. Я спрашиваю вас в последний раз! – И он поднял вверх стой стакан.
Ксавье сделал шаг вперед и хотел что-то сказать. Сердце Леонарда сильно забилось, но внезапно португалец раздумал и отвернулся.
– Кончено! – прокричал Перейра, стукнув стаканом о ручку своего кресла с такой силой, что осколки стекла полетели в разные стороны.
XIII. ПОЛНОЧНОЕ БРАКОСОЧЕТАНИЕ
– Кончено! – сказал снова Перейра. – Теперь, друг Пьер, прежде, чем мы узаконим это дело при помощи нашей святой церкви, быть может, вы отдадите золото. Вы помните, что дело шло на наличные.
– Конечно, – отвечал Леонард. – Где эта черная собака, мой карлик? А, вот он! Собака, дай золото. Если у тебя его недостаточно, то вот еще! – и, сняв свой пояс, из которого он предварительно вынул рубин, Леонард швырнул его Оттеру.
– А теперь, сеньоры товарищи, – продолжал он, – выпейте за мое здоровье и невесты; надеюсь, что мы еще будем иметь дела с вами. Я заплатил довольно дорого за эту девушку, но что же делать? Люди нашей профессии должны быть готовы удовлетворить свои прихоти, чтобы сделать веселее нашу краткую жизнь!
– Зато она будет лучшего мнения о вас, а вы о ней. – произнес чей-то голос. – За здоровье капитана Пьера и его невесты! – и они выпили, громко крича в пьяном весельи.
Между тем Оттер, подобострастно приблизившись к Перейре, стал пригоршнями класть золотые слитки и монеты на чашку весов, которые держал в руках Желтый дьявол. Наконец, все золото, имевшееся у Леонарда, было положено на весы блестящей грудой.
– Немного не хватает до 120 унций, – сказал Ксавье, – я беру девушку!
– Баас, – тихо сказал Оттер, – у тебя есть еще золото? Тут не хватает до полного веса!
Леонард беззаботно посмотрел на чашку с золотом, которая, колеблясь, стояла почти вровень с другой чашкой весов.
– Сколько угодно, – сказал он, – но сюда будет достаточно вот этого!
С этими словами, сняв со своего пальца кольцо с печатью, он бросил его на весы. Исключая рубин, это была последняя ценная вещь, которую он имел при себе. Чашка с золотом опустилась.
– Хорошо, – сказал Перейра, потирая от удовольствия руки при виде такого богатства. – Принесите мне кислоты, чтобы испытать золото. Не обижайтесь, чужестранец Пьер, но ведь есть негодные люди, которые выдают медь за золото!
Исследовав качество золота и найдя его хорошим, Перейра, обратившись к патеру, произнес:
– Ну, отец, приступайте к своему делу!
Патер Франсиско выступил вперед. Он был очень бледен и казался сильно испуганным. Леонард, при взгляде на него, с удивлением увидел, что лицо патера отличалось тонкостью черт и дышало добротой.
– Дон Антонио, – сказал священник мягким, почти девическим голосом. – Я протестую против вашего приказания. Судьба бросила меня в вашу среду, и я принужден был видеть много зла, но сам его еще не делал. Я напутствовал умирающих, ухаживал за больными, утешал угнетенных, но еще не принимал участия в кровавых подвигах. Я пастырь нашей святой церкви и если повенчаю этих двоих, то они будут мужем и женой до самой смерти. Я не хочу призывать благословение церкви на этот позорный акт. Я не хочу делать этого!
– Вы не хотите делать этого, бритый изменник? – прорычал Перейра в бешенстве. – Разве вы хотите последовать за вашим братом? Смотрите, мой друг, или вы исполните мое приказание и повенчаете этих двоих людей, или… – Перейра произнес страшную угрозу.
– Нет, нет, – сказал Леонард, желая воспользоваться удобным случаем избежать участия в отвратительном глумлении над святыней. – Оставьте его в покое. Что значат молитвы обманщика? Сеньора и я обойдемся без них!
– Я вам говорю, чужестранец, что вы должны жениться на девушке, а этот плакса повенчает вас. Если вы этого не сделаете, то я удержу золото и девушку. Что же касается его, то он может выбирать. Эй, рабы, принести бич!
Нежное лицо Франсиско покрылось розовой краской.
– Я не герой, чтобы вынести это, – произнес он, – я исполню ваше приказание, дон Антонио, и да простит мне Бог этот грех. Слушайте меня вы, Пьер и Хуанна! Я сделаю вас мужем и женой, соединю вас при помощи таинства, святость которого не уменьшится теми ужасными обстоятельствами, при которых оно будет совершено. Вам, Пьер, я советую оставить ваши злодеяния, любить и оберегать эту женщину, не то проклятие Неба обрушится на вас. Вы, Хуанна, надейтесь на Бога, Бога сирот и угнетенных, который воздаст вам за переносимые вами невзгоды, и простите меня!
После этого патер попросил дать ему воды для освящения и кольцо.
– Вот кольцо, – сказал Перейра, взяв из золотой кучи кольцо Леонарда. – Это мой свадебный подарок!
Вода была налита в сосуд, и священник освятил ее.
Затем он предложил Леонарду стать рядом с девушкой и попросил толпу отступить несколько назад. Все это время Леонард наблюдал за Хуанной. Она не произнесла ни слова, и лицо ее было спокойно, хотя глаза говорили ему об ужасе и отчаянии, которыми было полно ее сердце.
Раз или два она подносила свою сжатую правую руку ко рту, но опускала, не коснувшись губ. Леонард понимал хорошо ее мысли и, чтобы предотвратить роковой исход, решился заговорить с ней, рискуя быть разоблаченным.
Повинуясь указанию священника, он стал, улыбаясь, рядом с нею. Затем, продолжая улыбаться, он взял в руку волну темных волос молодой девушки, как бы любуясь ею, и нагнулся к ней, сделав вид, что хочет поцеловать ее. Бледная и суровая стояла Хуанна, и рука ее еще раз поднялась к устам.
– Стойте! – шепнул ей Леонард по-английски. – Я пришел освободить вас. Перенесите этот фарс, он не имеет никакого значения. Затем, когда я скажу вам, бегите по подъемному мосту в лагерь рабов!
Она поняла, и рука ее опять опустилась.
– Эй, друг Пьер, что это вы там шепчете? – спросил подозрительно Перейра.
– Я говорил невесте, как она прекрасна! – отвечал беспечно Леонард.
Хуанна окинула его притворным взглядом ненависти и гнева, и затем церемония началась.
Молодой священник был одарен прекрасным, звучным голосом и при свете луны совершал венчание так торжественно, что даже негодяи, стоявшие вокруг, прекратили свои шутки и замолкли. Все было сделано правильно, хотя Хуанна и не ответила ничего на обычные вопросы. Бесстыдный Перейра с нахальной любезностью руководил церемонией. Наконец, руки новобрачных были соединены, кольцо надето палец Хуанны, произнесено благословение, и все было кончено.
В течение всего этого времени Леонард стоял как во сне. Ему казалось, что они действительно обвенчаны. Но когда церемония кончилась, он пробудился от своих мечтаний; фарс был сыгран, теперь надо было уходить.
– Ну-с, дон Антонио, – сказал он Перейре, – теперь я должен попрощаться с вами. Моя лодка…
