Пожиратели огня - Жаколио Луи (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
Голос его дрожал от бешенства.
Перевозчик понял свою ошибку и тотчас поспешил исправить ее.
— Как, ваше сиятельство на коне, в такое время? — воскликнул он с самым неподдельным изумлением. — Верно, мухи доняли вас… ну, я и приказал закрыть ворота…
При такой наглости князь подумал, что лучше оставить дело так; быть может, теперь, когда замысел его не удался, перевозчик призадумается открыто выступить против них и заявить себя сторонником Ивановича, и потому молодой князь, сделав вид, что поверил Черни-Чагу, сказал:
— Если так, то нам надо извиниться перед тобой, старик, что мы так внезапно вынуждены покинуть твой гостеприимный кров! Но мы только что получили вести, которые заставляют нас сейчас же продолжать путь!
— Помилуйте, ваше сиятельство, вам ли передо мной «извиняться?! Ваша воля остаться и ваша воля уехать… Оно, конечно, жаль, что вы нашего хлеба-соли не откушали… Но, видно, не судьба…
— Да, на этот раз никак нельзя; но на обратном пути мы твоего хлеба-соли отведаем, а теперь прощай!
Князь пришпорил коня и выехал со двора, а за ним и остальные. Черни-Чаг раболепно кланялся господам, а затем, злобно хмурясь, прошел в избу.
Руководимые Захаром, наши путешественники в ту же ночь добрались до лагеря Митьки, где все до последнего закутали свои лица черными тряпками, как у Черных всадников. В наскоро созванном совете, ввиду необычайных обстоятельств, решено было немедленно атаковать монастырь, прежде чем Черни-Чаг успеет известить Ивановича о случившемся.
И спустя несколько минут маленький отряд Черных всадников, мнимых и действительных, несся уже по направлению к развалинам монастыря.
XXIII
А Джильпинга все еще не было. Что же делал этот благородный лорд в то время, когда его друзья шли навстречу опасности?
Не беспокойтесь, читатель, Джон Джильпинг не посрамил своего имени.
Благополучно возвратившись в село вместе с Томом, он терпеливо выждал, пока пронесся ураган, чуть было не погубивший его друзей, затем, взяв опытного проводника, направился прямым путем к перевозу.
Целебная мазь из бараньего сала, яичных желтков и каких-то трав поправила поврежденные части тела британского подданного; последний значительно повеселел и, взобравшись на спину своего возлюбленного Пасифика, не спеша двинулся в путь.
Первую ночь пришлось ночевать в открытой степи, и Джильпинг уснул сном праведника в своей маленькой походной палатке, но каково было его изумление, когда, проснувшись поутру, он узнал, что его проводник исчез!
Однако, вспомнив, что в Австралии с ним и не то еще бывало, храбрый британец не упал духом, а, плотно позавтракав запасами из своей дорожной сумки, развернул карту уральской степи и с помощью своего компаса точно определил направление, каким они должны были следовать, чтобы добраться до перевоза.
Но этим приключения их не кончились.
Они успели уже отъехать довольно далеко от последней стоянки, как вдруг Том, немного было поотставший, стал указывать мистеру Джильпингу на что-то.
— Что там такое? — спросил Джильпинг. — Что тебя так напугало? — И вдруг и сам чуть не остолбенел от ужаса: три громадных косматых медведя быстро приближались к ним, тихо ворча и мотая своими косматыми головами.
Том в испуге взобрался на вьючную лошадь и ускакал в степь. Пасифик же насторожил уши и скорее с любопытством, чем со страхом, уставился на медведей.
Не успел Джильпинг опомниться, как все медведи были уже подле него: инстинктивно он поднял свой кларнет, бывший у него в руках, и вдруг медведи, находившиеся уже в нескольких шагах от него, поднялись на задние лапы и стали, точно солдаты на часах. Тогда Джильпингу пришла гениальная мысль: он поднял к губам свой кларнет и принялся наигрывать шотландский национальный танец; медведи немедленно пустились в пляс, соразмеряя свои движения с темпом танца.
Достопочтенный мастер Джильпинг готов был уже приписать это магическому влиянию своей музыки, но при ближайшем осмотре оказалось, что медведи были снабжены ошейниками и скованы между собой довольно длинной цепью. Очевидно, это были выдрессированные животные, вероятно принадлежавшие какому-нибудь бродячему поводильщику, застигнутому в степи недавним бураном, и хозяин их, вероятно, погиб под песком, а животные, предуведомленные своим инстинктом самосохранения, сумели спастись и теперь бродили по степи, связанные своей неразрывной цепью. Завидев Джильпинга, они побежали к нему, обрадованные тем, что снова обрели общество человека, к которому они привыкли и без которого чувствовали себя одинокими в этих уральских степях.
У среднего медведя, кроме того, была еще обмотана вокруг шеи длинная цепь, за которую, вероятно, водил по городам свою бурую тройку погибший поводильщик.
Отскакав на некоторое расстояние, Том остановился и глядел издали, что будет дальше. Джильпинг, оглянувшись, стал звать его назад, угрожая в случае неповиновения своей магазинкой.
— Ну же, слезай с коня, — крикнул ему лорд Воанго, — трус ты этакий! Разве не видишь, что нет никакой опасности!
С этими словами мистер Джильпинг схватил лошадь под уздцы, а Том, соскочив на землю, поспешно спрятался за спину Пасифика.
По приказанию добродушного ученого Тому пришлось раскрыть один ящик с сухарями и предоставить содержимое в распоряжение медведей, которые принялись уписывать это угощение с величайшим аппетитом. Ласка со стороны мистера Джильпинга настолько расположила косматых плясунов в его пользу, что когда он стал дружеским тоном уговаривать их, после угощения, отправляться, куда им будет благоугодно, то они в свою очередь отвечали ему самым ласковым рычанием, что никуда они от него уходить не желают. Когда Джильпинг снова взобрался на своего Пасифика, чтобы продолжать путь, трое медведей побежали за ним следом, останавливаясь, когда он останавливался, и ускоряя аллюр, когда он его ускорял.
Напрасно Джильпинг старался обмануть непрошеных попутчиков хитростью, сбив их со следа, или увернуться от них тем или другим путем. Это удавалось ему лишь на минуту, затем медведи опять уже бежали за ним следом, как верные собаки.
Такая привязанность была поистине трогательна. Но так не могло долго продолжаться. Джильпинг должен был спешить на выручку своих друзей, и медведи могли только стеснить его; кроме того, он вынужден был кормить их бисквитами, сухариками и печеньем, а пополнять эти запасы в степи не из чего было.
Что же было делать?
Джильпинг решил пуститься на хитрость.
С наступлением ночи наши спутники по обыкновению разбили палатку и расположились на ночлег. Затем, когда Джильпинг убедился, что медведи, свернувшись клубочком, заснули крепким сном, он сделал знак Тому, который был уже заранее предупрежден и держался наготове, чтобы тот сложил палатку, навьючил ее на коня, а коня взял под уздцы и тихонько, крадучись отвел его в сторону. Сам Джильпинг с теми же предосторожностями отвел Пасифика, и, только когда они были уже довольно далеко от медведей, они побежали изо всех сил.
В продолжение целых четырех часов, поминутно оглядываясь, чтобы убедиться, не гонятся ли за ними медведи, скакали наши путники; наконец, убедившись, что медведи остались далеко позади, они снова разбили палатку и расположились отдохнуть до утра. С восходом солнца мистер Джильпинг был уже на ногах. По его расчетам, они должны были в этот же день, еще перед наступлением ночи, прибыть к перевозу. Том еще спал.
— Вставай, лентяй! — крикнул добродушный ученый. — Долго ли ты будешь спать?
С этими словами он вышел из палатки, но едва переступил порог, как чуть было не лишился чувств от изумления: все три медведя, свернувшись клубочком, мирно спали у самой его палатки, бок о бок с кротким Пасификом.
Джильпинг был тронут до слез.
— Ну, что делать, — сказал он, — видно, уж так надо. Сидя на Пасифике и сопровождаемый Томом, который будет вести за собой этих трех медведей, я совершу весьма торжественный въезд в свой милый Лондон! — И он самодовольно улыбнулся при этой мысли.
