Ловцы желаний - Сельдемешев Михаил (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Поутру, заглянув в лазарет, я наткнулся там на унтер-офицера Терехина.
— Яков Михайлович! — радушно поприветствовал он меня. — Решил вот заглянуть, а то все времени не хватало. Мельком вас вижу, такой занятый вы постоянно. Подумал, что с утреца правильнее будет.
— Как ваше самочувствие, Пантелей? — поинтересовался я.
— Не жалуюсь и хочу лишний раз поблагодарить, — Терехин снял фуражку. — Спасли вы меня от смерти мучительной.
— Не меня, не меня, Пантелей, — улыбнулся я.
— Да, да, — закивал унтер-офицер. — А ведь я его, признаться, чуть было того, не придушил. А вышло вон как. Но и вам я по гроб жизни. Не позволь вы тогда сумасшедшему этому пойло мне в глотку влить — лежал бы я сейчас на кладбище, червя потчевал.
— Значит, сумасшедшим его считаешь? — поинтересовался я.
— Мне то неведомо, — пожал плечами Терехин. — Главное — гибнуть народ честной перестал.
— И не только честной, — усмехнулся я. — Арестантов Можицкий тоже спасает.
— Знаю, — кивнул Терехин. — Слыхал — даже особого одного навещали. Как же его…
— Логрезе, — подсказал я.
— Точно. Как он, кстати?
Я хотел было не задумываясь ответить, что все в порядке, как вдруг вспомнил вчерашнее предупреждение Алфимова. «Пантелей Терехин! Зачем же ты спрашиваешь?» Кровь прилила к моему лицу, я на время потерял дар речи.
— Что с вами, Яков Михайлович? — обеспокоился унтер-офицер.
— Хорошо, что ты напомнил мне, Пантелей, — вымолвил я, вспоминая указания Николая. — Господину Логрезе Можицкий отчего-то помочь не смог. Даже не знаю — в чем дело. Ему хуже и хуже с каждым часом. Побегу, навещу его…
— А что же он не в лазарете? — не отставал от меня Терехин.
— Особым не положено, ты же знаешь.
— И то верно, — согласился Терехин. — Я бы на вашем месте Можицкого еще раз к нему привел — может, напутал чего, в голове-то у него ветер гуляет.
— Так и сделаю, Пантелей, а сейчас извини… — я ускорил шаг.
— Удачи, Яков Михайлович! — отставая, Пантелей помахал мне в след фуражкой.
Алфимова, к счастью, удалось отыскать быстро. Тот снова был бодр и деятелен.
— Терехин Пантелей! — выпалил я, едва подбежав к Николаю.
— Я так и думал! — потер он ладони.
— Неужели он? — изумился я.
— Да, — кивнул Алфимов. — Каким бы диким это ни показалось.
— Но зачем?
— Позже, Яков Михалыч, вопросы позже, — он увлек меня к лестнице на второй этаж. — Он о чем-нибудь просил тебя? Давал советы?
— Советовал привести Можицкого к Логрезе еще раз.
— Все сходится! — ликовал Алфимов.
Пришли мы к камере Можицкого.
— Что же вы, господин чудотворец, вашему последнему подопечному не помогли? — заявил арестанту Николай.
Можицкий непонимающе захлопал глазами.
— Господин Логрезе лежит в своей камере, — продолжал Алфимов. — Дрожит, вскрикивает, подушку зубами рвет.
Мне отчетливо увиделось, как глаза Можицкого на миг вспыхнули. Не утаилось это и от взора Николая. Узник подсел к столу, набросал несколько строк и протянул нам:
«Демону Окаменения удалось обмануть Демона Пепла. Но сейчас все стало ясно, и мы должны вылечить Логрезе. Мало времени!»
Прочитав, я ждал реакции Николая, ибо не был посвящен в задуманные им планы.
— Отправляемся к нему немедля, — решил Алфимов.
В предыдущий раз Можицкий лишь дошел до дверей господина Логрезе. Снадобье подмешали ему в еду. Сейчас же Алфимов дал указание своим людям пропустить нас в камеру всех троих.
Логрезе предстал перед нами целым и невредимым. Сей факт поверг Можицкого в смятение.
— Удивлены, господин целитель? — ухмыльнулся Алфимов. — Узнаете этого человека? — обратился он к Логрезе.
— Безусловно, — ответил тот с небольшим акцентом. — Этот господин — мой заклятый враг. Его единственная цель — убить меня.
Можицкий бросился на Логрезе, но охранники Алфимова были готовы к подобному исходу. Можицкого тут же скрутили.
— Увести и никого к нему не пускать, — распорядился Николай. — Это его настоящая фамилия?
— Да, — подтвердил Логрезе. — Он поляк.
— Единственное, что для меня осталось загадкой — причина подобной ненависти, — произнес Алфимов. — Не проясните вкратце?
— Мы с ним — члены Ордена Преданности, — ответил Логрезе. — Организация эта разбросана по всему миру. Вступая в нее, даешь клятву. После этого Орден в любой момент времени может отдать приказ, который ты должен выполнить, невзирая ни на что. Чаще всего это связано с помощью попавшим в беду другим членам Ордена. Почти никогда не примешивалась политика. Пока я был молод, готов был ради Ордена на все. Но с годами, обзаведясь семьей, друзьями, думаешь уже совершенно иными категориями. Как вы поняли, я отказался выполнить приказ.
— И за это ждет неминуемая смерть? — угадал я.
— Да, — подтвердил Логрезе. — Мне удалось спрятать свою семью, расставшись с любимыми людьми навсегда. Можицкий — один из фанатиков. Он шел за мной по следу всегда и однажды едва не настиг. О вашей крепости я был наслышан и думал, что лучшего убежища не сыскать. Но, как видите, они едва не добрались до меня и здесь.
— Они были весьма близки к своей цели, должен признать, — произнес Алфимов. — У Можицкого, кстати, был сообщник. Его в данный момент уже должны арестовать.
— Наверное, такой же член Ордена, которому отдали приказ убить меня, — предположил Логрезе. — Этих вы схватили, но где вероятность, что нет кого-то еще или что Орден не пошлет новых? Так и буду сидеть здесь до скончания своей жизни и ждать…
— Неужели балагану наступил конец? — не верилось Юрковскому. Начальник пребывал в отличном расположении духа. — Алфимов, вы будете представлены к награде, но сначала объясните нам, наконец, что творилось в этих стенах последнее время?
— Сразу успокою, Николай Кондратьевич, — никаких чудес, — улыбнулся Николай.
— Слава богу! — возвел руки к небу Юрковский.
— А происходило у нас хитроумное покушение на убийство узника с особыми условиями содержания, — продолжал Алфимов. — Для исполнения плана уничтожались невинные посторонние люди. Исполнители: арестант Можицкий и унтер-офицер Терехин…
— Кто? — изумился Юрковский. — Наш умница Терехин?
— Увы, Николай Кондратьевич, — развел руками Алфимов. — Но давайте обо всем по порядку. Подозревать Можицкого я начал еще до смертельных случаев, как только Яков Михалыч поделился со мной, что распознал в арестанте симулянта психического расстройства.
— Что, и вас к награде представлять? — обратился ко мне Юрковский.
— Безусловно, — заверил его Алфимов. — Без помощи нашего доктора ничего бы у меня не выгорело.
— Полно вам, — заскромничал я.
— Когда начала прослеживаться связь между так называемыми пророчествами Можицкого и реальными происшествиями, я, как вы знаете, установил за ним тщательное наблюдение, — продолжал Николай. — Интересовал способ, посредством которого узнику удается общаться со своим сообщником. С едой ничего не передавалось — это вскоре установили. Но, оказывается, Можицкий продолжал заказывать книги в библиотеке. Представляете?
— В его тогдашнем состоянии это должно было настораживать, — заметил я.
— Меня и насторожило, — улыбнулся Алфимов. — Можно, конечно, было запретить ему чтение до поры до времени, но я боялся, что эта единственная ниточка, связывающая Можицкого с сообщником, оборвется. Поэтому книги доставлялись арестанту исправно, а он с удивительной быстротой их умудрялся прочитывать. Щегольков заверил меня, что любая сданная или выдаваемая книга им самолично проверяется, дабы предотвратить переписку между заключенными. Попросив книгам Можицкого уделять удвоенное внимание, я тем временем засел за библиотечные карточки.
— Поясните, — попросил Юрковский.
— Узник связывался с сообщником посредством книг, — пояснил Алфимов. — В этом не было сомнений. Следовательно, второй участник должен был «читать» те же самые книги, что и Можицкий. Мне оставалось сопоставить это по карточкам выдаваемых книг.
