Мир приключений 1962 г. № 8 - Платов Леонид Дмитриевич (бесплатные серии книг txt) 📗
Первым проснулся Райт.
Ему снилось, что солнечным днем он плавает далеко в море, и он с отвращением приподнялся на мокрой постели. Непривычно громко плескались волны на пляже за окном, легкий бриз шевелил рукава его рубашки, брошенной на стул. Для раннего утра было слишком светло.
Он посмотрел на окно и увидел, что занавеска на окне вздулась парусом. «Вот как!» — подумал он. И будто над самым его ухом пронзительно и печально прокричала чайка. Райт нервно поежился и взглянул вниз, потом резко выпрямился и сел, свесив босые ноги. Он попал в холодную лужу на полу. На полфута комната была залита водой, слышалось журчание, по комнате будто в медленном вальсе кружились пара купальных туфель его жены, один его ботинок на особо толстой подметке для экскурсий по коралловым рифам, две пустые бутылки; отдельной стайкой держались карандаши. У изголовья кровати, накренившись на одну сторону, точно лодка на якоре, плавал его старый дорожный саквояж.
Райт повернул голову и скосил глаза вправо: он с облегчением убедился, что на соседней постели спала его жена, над краем простыни он видел кончик ее загорелого носа и половину подбородка. Ступая босыми ногами по воде, он выудил из-под стула разбухший том, написанный внуком Чарлза Дарвина, — «Ближайший миллион лет». Райт задумчиво полистал слипшиеся страницы и положил книгу на стул. Потом он перевел взгляд на дверь. Она показалась ему прикрытой слишком плотно. И он, шлепая по воде как можно тише, пошел к окну. Бамбуковое жалюзи было сорвано и брошено на спинку его кровати.
«Однако который час?» — подумал он, спрыгивая с подоконника на горячий песок, испещренный обрывками водорослей цвета болотной тины. Но возвращаться за часами он не хотел. «Я узнаю время в лаборатории», — сказал он себе и отошел на несколько шагов от окна. Отсюда ему видна была вся станция. «Как она устояла?! Старушке, конечно, пришлось выдержать изрядный натиск», — решил он, всматриваясь в нанесенные ей увечья: станция выглядела полуразрушенной.
Под ноги ему беспрестанно попадались выброшенные ураганным прибоем обломки бревен и куски дерева; то и другое еще недавно могло быть сваями и причалами в ближайшем порту. Все было пропитано противогнилостным составом, похожим на нефть и на смолу, и уже источено морским древоточцем — тередо.
На песке встречались и другие предметы — явно местного происхождения: черепаховый футляр для очков пробирки, грязные листы писчей бумаги, слегка подсушенные солнцем, чья-то резиновая грелка…
Он не спеша зашагал дальше, вглядываясь в голубую прозрачность небес, кое-где перечеркнутых легкими горизонтальными полосами. Вдруг он что-то вспомнил и быстро обернулся к центру острова: привычных темно-зеленых верхушек пальм не было. Это открытие среди ряда других поразило его больше всего.
Дом покосился и как бы осел, хотя такое впечатление создавалось благодаря песчаным дюнам, которые нагромоздил прибой. Станция утонула в них. У окна комнаты мистера Ричи подоконник сравнялся с гребнем намытой волнами косы. «Может быть, только это обстоятельство и спасло станцию?» — подумал Райт.
Он свернул за угол и остановился как вкопанный — перед ним были странные следы, словно по песку, как по воде, старались проехать на большой лодке, загребая длинными веслами… Виднелись четкие полосы от их концов и широкая, глубокая канава, словно от перетаскивания большой тяжести. Киль лодки прочертил на песке полуосыпавшуюся борозду. А поодаль, там, где намытые валы образовали более ровную поверхность, этот фантастический след напоминал следы трактора. Казалось, гусеничный трактор танцевал, нагромождая валы песка и прорывая одним мощным усилием целые траншеи…
Райт был настолько поражен, что без сил опустился на землю, собираясь с мыслями.
— Это все наделали волны! — сказал он вслух, сознавая, что сам не верит этому.
Он повернул голову, чтобы проследить, насколько близко след борозды к станции, и тотчас же вскочил, как от ожога: гигантские следы вели к окну Челленджера… Он обратил внимание, что борется с нелепой мыслью, будто истекшей ночью Челленджера похитили пираты.
Райт слушал тишину, как занесенный молот нависшую над «коттеджем». «Что было с остальными? Живы ли они? И что за наваждение эти песчаные буруны?»
Райт бросился к окну Челленджера. Уже в нескольких ярдах от зияющего оконного проема он мог видеть опустошение, произведенное в его комнате.
Райт сунул голову в окно, и ему показалось, что стены этой убогой комнатушки были свидетелями отчаянной битвы. Половина стены и угол покрылись черной краской, вероятно огромной струей брызнувшей из какого-то неизвестного источника. Койка Челленджера лежала на боку, посередине комнаты, нетронутая постель его жены вся была залита густой черно-бурой жижей. Стол был переломлен пополам и походил своими расползшимися ножками на гигантского раздавленного паука; три стула были превращены в обломки, и спинка одного пробила тонкую перегородку стены и застряла в ней. Все другие вещи и одежда были разбросаны в полнейшем беспорядке, книги смяты и разорваны. Пятна белого кораллового песка, словно известка, покрывали все предметы и стены. И еще в глаза бросались свисавшие со стен темно-зеленые фестоны влажных водорослей.
Откуда-то сверху лились ослепительные, горячие солнечные лучи, и от мокрого стола поднимался туманными кольцами пар. Райт как зачарованный глядел на эту картину разрушения и вдруг, скользнув взглядом по двери, заметил, что задвижка двери заперта.
Райт поднял голову, и ему стало ясно, что во время урагана гребни волн перекатывали через дом, что крыши и потолок в комнате Челленджера продавлены их напором, и что это тонны морской воды принесли сюда водоросли и песок. Две балки свисали над головой Райта, все еще придерживая на себе остатки перекрытия. Челленджера нигде не было.
Райт испытывал такое чувство, как будто он попал в фантастический мир. Догадки, одна другой несообразнее, вихрем кружили в его голове, пока он не увидел внезапно Бреки Уайта, выросшего перед ним, как из-под земли. Мгновение Райт собирался с мыслями. Бреки Уайт оторопело смотрел на него.
— Я выбрался в окно! — вдохновенно сообщил он. — Я не делал этого уже четыре года — с тех пор как женился… Что-то случилось с дверью — она не поддавалась. Моя жена спит. Но почему такая тишина в доме? Неужели все еще спят?
Бреки Уайт был в трусах и пробковом шлеме — он считал верхом неосторожности выходить на солнце без шлема.
— Вы не встретили Челленджера? — вместо ответа спросил Райт.
— А что, он исчез куда-нибудь? Вот как! — воскликнул Бреки Уайт в большом волнении. — Нас, кажется, едва не засыпало! Как мы уцелели?!
Он побежал вокруг станции, вслух поражаясь разрушением, а Райт отправился в холл. Он уже занес ногу на подоконник, когда крик Бреки Уайта, донесшийся издалека, остановил его. Мгновение он ориентировался, потом бросился к коллеге.
— Ну?! — раздраженно гаркнул он. — Это уже старо! Я это видел. — Он ткнул пальцем в развороченные груды песка. — Что вы нашли еще?!
Но Бреки Уайт не успел ответить. Райт взглянул на песок у ног товарища, и глаза его округлились.
Он упал на колени и впился взором в четкий отпечаток руки, сжатой в кулак. А немного поодаль они с замиранием сердца увидели след словно от пальцев левой ноги, какой остается, когда человек ступает на «цыпочках». Воображению обоих представились невероятные вещи.
— Это все? — спросил изменившийся в лице Райт.
— Этого вполне достаточно… — пробормотал Бреки Уайт.
— Еще поищем, — сказал Райт.
— Следы, несомненно, приведут к воде, — в раздумье проговорил Бреки Уайт.
От берега их отделяли две гряды невысоких голых дюн. Дул ровный южный ветер, снова пронзительно и неприятно кричали чайки, едва не задевая их крыльями, в струях нагретого воздуха уже затеяли пляску очертания далеких дюн.
— Надо идти стороной, чтобы не уничтожить следы, — сказал Райт.
— Я уверен, что они ведут к воде, — повторил Бреки Уайт и добавил: — Бедняга Челленджер!
