Поединок. Выпуск 17 - Ромов Анатолий Сергеевич (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
— Значит, вы ушли, оставив монету Лещенко?
— Все верно.
— А Лещенко?
— А что Лещенко? Проводил меня до двери, и все. А что должно быть еще?
— Еще должно быть то, что Лещенко после вашего ухода нашли убитым.
— Говорю же, когда я уходил, он был жив, не трогал я вашего Лещенко.
— И коллекцию не похищали?
— Коллекцию? Да вы смеетесь. Ее, во-первых, не унесешь.
— Вы взяли только античные монеты, хранившиеся в сейфе.
— Не брал я никаких античных монет. Ушел, и все.
— Взяли, Лагин. Взяли, и цель у вас была вполне определенная: передать похищенные монеты иностранцам, с которыми вы связаны.
— Какие еще иностранцы? Вы что, гражданин следователь? Не знаю я никаких иностранцев!
— Знаете, только тщательно скрываете эту связь.
— Какую еще связь? Я вам признался как на духу: у Лещенко вчера я был, хотел вернуть свою монету. Остального, о чем вы говорите, знать не знаю.
Ловлю взгляд стоящего за спиной Лагина Русинова. Понимаю, полковник дает понять: с такими темпами допрос может затянуться надолго. Что ж, кажется, на сегодня его можно заканчивать. Интересно, конечно, что это за монета, серебряный рубль 1742 года, но в монетах я понимаю слабо и вряд ли справлюсь с этим без помощи Уварова. По крайней мере, я выяснила главное: все ответы Лагина тщательно продуманы, значит, в какой-то степени лживы.
Утром позвонил Русинов:
— Юлия Сергеевна, вам уже сообщили, что знакомая Лагина — некто Шахова? Шахова Марина Андреевна, проживающая на Лиговке, дом тридцать восемь.
— Нет. Кто ее опознал?
— Мать Лагина, по фото. Эта Шахова работает официанткой в ресторане «Тройка». Кроме того, у меня есть информация, что Лагина и Долгополова не один раз видели вместе.
— Спасибо, Владимир Анатольевич, приму к сведению.
Положив трубку, подумала: крайне важно, если я хочу, чтобы следующий допрос Лагина увенчался успехом, привлечь к нему Уварова. Пусть Уваров сидит и слушает все, что будет говорить Лагин. Уваров может молчать, может задать пару вопросов, но это будет мой тыл, во всем, что касается нумизматики, я должна чувствовать себя уверенно. Ведь от того, как я спрошу Лагина, зависит многое, может быть, даже все. Кроме того, надо встретиться с Сурковым и, конечно, поговорить с Шаховой. Причем сделать это так, чтобы узнать хоть что-то о коллекции и возможном местопребывании Долгополова. Нет, вызывать Шахову в прокуратуру я не буду, просто зайду в ресторан «Тройка». Я уже собралась идти к Уварову в Петропавловскую крепость, когда позвонил Русинов:
— Юлия Сергеевна, я разговаривал с Константином Кирилловичем Уваровым, у него есть интереснейшие соображения. Свяжитесь с ним.
— Как раз собираюсь это сделать.
— Никаких особых новостей нет?
— Пока нет, Владимир Анатольевич. Как только будут, сообщу.
Уварова я застала в келье: вооруженный лупой, он сидел на высокой табуретке над заменявшей стол каменной доской. Когда я вошла, ловко съехал с табуретки, одновременно отодвинув в сторону старинную рукопись и заложив за ухо инструмент, напоминавший длинную иглу с рукояткой. Усадив меня на некое подобие скамейки с резной спинкой, сел напротив на низенький сундучок.
— Весь вечер вчера прождал вашего звонка, звонил сам — бесполезно. Что-нибудь случилось?
— Ничего не случилось, Константин Кириллович, просто тот, кого мы искали, пришел домой довольно поздно, только и всего. Сами знаете, что такое задержание, знакомы с этим.
Уваров уставился в угол, будто что-то потерял на вытертых временем каменных плитах.
— Молодой человек по фамилии Лагин?
— Лагин, совершенно верно.
— Вчера я попробовал навести о нем справки. Действительно, некоторые коллекционеры знают этого юношу. И что с ним? Он задержан?
— Задержан, но причастность к убийству Лещенко категорически отрицает. Но не скрывает, что у него нет алиби.
Эксперт встал, повернулся к подслеповатому оконцу кельи.
— Интересно. Как я понимаю, вы приехали утром?
— Нет, вчера в три часа ночи. — А ведь я должна поделиться своим открытием с Уваровым. Должна, обязана. — Константин Кириллович…
Уваров обернулся:
— Да? Слушаю, Юлия Сергеевна.
— У меня появились кое-какие мысли, я хотела даже вам позвонить вчера ночью, но не решилась.
— Почему, позвонили бы — в три часа ночи я как раз просматривал последнюю справочную литературу. Вот… — тронул лежащий на столе толстый том в суперобложке. — Очень интересная книга, определитель русской серебряной монеты Дьячкова и Узденникова. Посмотрите, это любопытно.
Я взяла книгу, перелистала страницы. Фотографии монет, гравюры с изображением значков, таинственные буквы глаголицы, колонки описаний. Ничего не понимая, все же сказала:
— Да, в самом деле интересно.
— Именно здесь я нашел подтверждение моих сомнений по поводу женщины, которую искал ваш молодой человек.
Услышав это, я поневоле уставилась на один из значков, изображающих всадника с копьем на крылатом коне.
— Здесь?
— Здесь, Юлия Сергеевна, не улыбайтесь. Похоже, ваш молодой человек искал не женщину, а монету.
Не женщину, а монету. Ну конечно, Лагин требовал у Лещенко вернуть монету, именно монету. Слова Уварова предугадывают мое открытие — о монете, открывающей не только дверь квартиры, но и сейф. Еще не зная, что имеет в виду Уваров, подумала: важно, что этот мой вывод подтверждает сейчас эксперт-специалист.
— Знаете, Константин Кириллович, это очень важно.
— Что именно важно?
— То, что Лагин искал монету. Но мне нужно подтверждение, официальное подтверждение, что это было именно так.
— Подтверждение в этой самой книге, у вас в руках. Видите ли, у нумизматов свой язык, непосвященному их разговор вообще может показаться тарабарщиной. Свидетельница, слышавшая, как Лагин настойчиво требовал вернуть ему какую-то Елизавету или Екатерину, точно она не помнит, подумала, что речь шла о женщине. А на самом деле… Разрешите? — Уваров взял книгу, перелистал страницы. — Вот, эта мысль мелькнула у меня сразу, когда я услышал о фразе: «Отдайте мне мою Елизавету», но я хотел ее проверить. Видите? Вот что требовал отдать ему Лагин, вот эту «Елизавету», вот она. — Он показал фотографию монеты с женским профилем. — Так называемая «Елизавета», монета достоинством в один рубль с профилем императрицы Елизаветы, отчеканена в 1758 году, конечно же речь шла не о женщине, а о монете, и о монете редчайшей, видите индекс — тире, совмещенное с двоеточием? Это предпоследняя степень редкости, но есть и последняя, которая обозначается двумя буквами — «ЕД» и означает «единичная», иначе, монет существует всего несколько штук, адрес, как правило, хранится в тайне. Вот видите, еще одна «Елизавета», также достоинством в один рубль, но отчеканенная в 1742 году, у нее именно этот индекс — «ЕД».
Я вгляделась в фотографию. Вполне может быть, что это тот самый русский рубль 1742 года, о котором говорил Лагин.
— Простите, Константин Кириллович, за наивный вопрос: эта «Елизавета», конечно, монета ценная?
— К монетам такого класса слово «ценная» не очень подходит. У монеты есть госцена, если вы откроете последний каталог, там проставлена стоимость, двенадцать тысяч рублей. Но цена эта проставлена чисто номинально, если такие монеты и появляются в продаже — они выставляются на аукционы. Допустим, если бы на аукционе «Сотби» появилась одна из четырех «Елизавет» 1742 года, во что я не верю, она бы ушла за сумму, в десятки, если не в сотни раз превышающую номинальную плату. Вы говорите, Лагин сам назвал эту монету?
— Сам. Он сказал, что эта монета, русский рубль 1742 года, послужила поводом для его знакомства с Лещенко.
— Что значит «поводом»?
— Он отдал эту монету Лещенко для консультации.
— Он что, утверждает, что был владельцем монеты?
— Утверждает. По его словам, около двенадцати лет назад эту монету подарил ему некто Савостиков. Вы слышали такую фамилию?
