Чудесный мир - Батуев Андрей Михайлович (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
С большинством птиц дружба устанавливается благодаря кормлению, а особенно при помощи лакомств. Но путь к сердцу попугая лежит через ласку. Попугаи очень любят, чтобы их ласкали, брали на руки, чесали им голову и шею, перебирали перья. Собак, кошек мы всегда гладим по шерсти, а попугаю нравится, когда ему ерошат перья в обратном направлении. Попугай может годами брать корм из рук, но если он не дает чесать себе голову — он остается чужим. Но стоит вам суметь его приласкать, и ваша дружба двинется вперед семимильными шагами.
Приобретя Куконю, я решил форсировать события и с первого дня пытался приласкать его. Ну и попадало же мне! Четыре дня мои попытки оставались тщетными, а руки так были искусаны, точно я с котами воевал. Но к исходу четвертого дня мне удалось почесать ему голову, и покоренный лаской попугай сразу присмирел и разнежился. Вскоре мы крепко подружились и Куконя не только охотно давал ласкать себя, брать на руки и прочее, но и сам, взлетев ко мне на плечо, перебирал мои волосы или тянулся ко рту и лизал своим языком-щеточкой, приговаривая: «Давай поцелуемся, давай поцелуемся…»
Мне часто приходилось слышать утверждение, что птицы ничего не понимают и вся их деятельность чисто рефлекторная, или, как любят говорить, — инстинктивная. Но это неверно. И у птиц есть свои друзья и недруги, свои радости и обиды. Я уже рассказал вам, как не щадя своих рук завоевывал расположение Кукони, а вот мой друг Галина Михайловна завоевала его сердце уже с первой встречи. У Кукони это была, так сказать, любовь с первого взгляда. Он сразу пошел к ней на руки и разрешил себе чесать голову, словно она долгое время уже была его хозяйкой. Встречая свою симпатию, Куконя всегда издавал пронзительный радостный крик и спешил к дверце клетки в ожидании, что его возьмут на руки. Словом, это была дружба — водой не разольешь. И вот однажды, когда Куконя гулял по комнате, Галина Михайловна, собираясь уходить, надела зимнее пальто и подошла попрощаться с Куконей. Увидев на рукавах меховую отделку, Куконя взлетел на руку и принялся выдирать мех. Разумеется, он был посажен в клетку. Ни я, ни Галина Михайловна не заметили, что попугай был страшно обижен столь бесцеремонным пресечением понравившегося ему занятия.
Куконя любит поболтать, сидя у меня на плече.
Прошло три недели, и Галина Михайловна вновь навестила нас с Куконей. «Здравствуй, Кукошенька», — сказала она, но обычного радостного приветствия не последовало. Куконя сидел насупившись, молча. Ничего не подозревая, Галина Михайловна открыла клетку. Попугай не спеша вышел, взлетел на плечо и вдруг стремительно кинулся к ней на голову и стал яростно клевать. Я немедленно водворил его в клетку, и мы недоуменно переглянулись. В чем дело? Почему он, всегда так радовавшийся ее приходу, на этот раз так яростно напал на нее? Может быть, не узнал, перепутал? Решили проверить. Галина Михайловна спряталась за шкаф, а я открыл дверцу. Куконя вышел, поднялся на верх клетки, быстро оглядел комнату и, не колеблясь, полетел за шкаф и с остервенением опять кинулся на Галину Михайловну. Я бросился на выручку, но Куконя так рассердился, что в суматохе досталось и мне. Только теперь мы вспомнили последнее прощание Галины Михайловны с Куконей, и нам стало ясно, что попугай не только прекрасно узнал ее, но он помнит тот вечер и не простил ее. Стремясь к восстановлению добрых отношений с Куконей, Галина Михайловна старалась задобрить птицу, принося ей различные лакомства. Куконя брал от нее бананы, мандарины, яблоки, но еще долго относился враждебно и только месяц спустя дружба была восстановлена.
Куконя очень любит, чтобы им занимались, играли с ним. Он охотно позволяет брать себя на руки и даже лежит на ладони вверх ногами. Играя, он свистит, рычит и шипит, как змея, но все это вполне доброжелательно. Не было случая, чтобы он рассердился или укусил. Стоит свернуть журнал трубочкой, и Куконя ныряет в него, как в тоннель, и там грозно рычит. По клеенчатой скатерти он катается, как на коньках.
Но, конечно, самое занимательное — это когда он начинает говорить. Обычно не так просто заставить говорить птицу, но Куконя всегда поддается на одну уловку. Лори нравится человеческое общество, и вот, если он упорно молчит, я обращаюсь к нему: «Не будешь говорить — ну, мы пошли», — и все присутствующие направляются к двери. И тогда хитрая птица немедленно начинает болтать. Интересно, что если хоть один человек из присутствующих останется, то Куконя продолжает упорствовать в своем молчании. Я знал немало говорящих птиц, но Куконя, безусловно, «рекордсмен» среди них. Как и все говорящие попугаи, Куконя любит иногда и покричать, но разве можно сердиться на птицу, которая целует вас, причесывает и говорит, больше ста слов…
Чика
Что попугаи могут говорить — общеизвестно. Но что говорят не только попугаи — для многих является полной неожиданностью. Среди пернатых, способных разговаривать, особенно выделяются майны. Родина их — южная Индия, Шри Ланка. Саранчевая майна гнездится у нас, в СССР, в бассейне Аму-Дарьи. За последние 40 лет эта птица сильно размножилась, и сейчас уже нередко ее можно встретить в окрестностях Душанбе, Самарканда. Молодые майны, взятые на воспитание человеком, могут научиться превосходно говорить, насвистывать песни, смеяться.
У меня живет малайская майна, по кличке Чика. Немного меньше нашей галки, в шелковисто черном оперении, с темно-фиолетовым и зеленым металлическим отливом. Большой оранжевый клюв, позади глаз ярко-желтые кожистые выросты, которыми она встряхивает, как серьгами.
Подвижная, веселая и предприимчивая, Чика способна болтать часами. Она говорит более двадцати слов, отлично имитирует человеческий смех и кашель, издает красивые свисты. Совершенно ручная, она охотно позволяет себя гладить: ласка доставляет ей удовольствие. Стоит мне погладить ее или спрыснуть из пульверизатора водой, и она сейчас же говорит свое имя.
Как и все наши майны, Чика очень любит купаться. И вот ежедневно я беру Чику на руку и несу в кухню. Здесь уже открыт кран, и Чика сразу летит к раковине. Спрыгнув на дно, она сперва ловит воду клювом, приседает, топорщит перья и, наконец решившись, ныряет под струю. Окатившись с головы до ног, она выскакивает на минуту, чтобы перебрать мокрые перышки, и опять летит под кран. Сделав 5–6 таких заходов и промокнув «до нитки», она взлетает на спинку стула, радостно кричит: «Чика, Чика-аня!» — и начинает заниматься своим туалетом.
Я пользуюсь случаем поиграть с ней. Приготовив несколько шариков из булки или какие-либо ягоды (Чика любит все употребляемые нами в пищу ягоды, включая и виноград), я кричу: «Чика, оп-ля!» — и бросаю ей корм. С поразительной ловкостью птица хватает на лету угощение. Если я подброшу ягоду слишком высоко, то Чика взлетает и ловит ее с искусством мухоловки. Со стороны это может показаться фокусом, в действительности же это — врожденная способность.
Майны являются как бы связующим звеном между скворцами и врановыми (вороны, сороки, грачи). Как и скворцы, они гнездятся в дуплах и скворечниках и откладывают голубые яйца, как и скворцы, во время пения топорщат перья, кланяются. Но моя Чика своими повадками гораздо больше напоминает сорок и ворон. Ведь она малайская майна. Она очень любопытна. Все ей надо посмотреть, потрогать, а если что блестящее, то и стащить. Она смело нападает на чужих людей и клюется весьма чувствительно. Не раз мне приходилось вступаться за своих друзей и утихомиривать дерзкую птицу.
У Чики есть редкое, исключительное качество: в любой обстановке она чувствует себя как дома. Обычно птицы поют, говорят только в привычной для себя среде, но стоит их перенести в новое место, и они сразу замолкают. А Чика способна болтать без умолку. Даже в такси. Ее не смущает ни быстрая езда, ни шум большого города.
