Птица-пересмешник - Даррелл Джеральд (читать книги без .TXT) 📗
Между тем «Императрица Индии» держала курс на Зенкали и в положенный час бросила якорь у зенкалийских берегов. Прибывшие на торжества лоумширская бригада легкой инфантерии, флотский оркестр и команда по физическому воспитанию, представлявшая королевский воздушный флот, сойдя на берег в самом беззаботном настроении, неожиданно вынуждены были выступить в роли миротворческих сил. Они ждали, что их встретят цветами и улыбками добродушные зенкалийцы, не говоря уже об очаровательных зенкалийках, а вместо этого их встретили бранью, угрозами и градом камней, ни один из которых, к счастью, не попал в цель. Нетрудно догадаться, как разочарованы были бравые вояки — они-то надеялись блаженно провести салют, а потом уже отвести душу с курочками Мамаши Кэри. И вот, здрасьте пожалуйста, им вручают крышки от мусорных баков вместо щитов и посылают на раскаленные от солнца улицы Дзамандзара усмирять толпы разбушевавшихся фангуасов и гинка!
Сэр Осберт и высшие военные чины нашли убежище в Доме правительства под охраной королевской лейб-гвардии. Но и в Доме правительства ситуация стала накаляться. Тамошний повар, выходец из племени гинка, повздорил с дворецким, который был фангу асом, и тот вскрыл ему череп открывалкой для консервов. В результате в голове у бедняги-повара все тонкости и хитрости кулинарного искусства перепутались, и как он ни старался, все обитатели Дома правительства сошлись во мнении, что его кушаниями можно только свиней кормить. К тому же у Изумрудной леди, едва она прослышала о сенсации, возникла навязчивая идея, что к ней вот-вот ворвутся островитяне и передушат всех ее цесарок на жаркое. Спросите, с чего ей это пришло в голову? А вот с чего: до нее дошло, что виновницей возникшей заварушки стала какая-то птица, но она не понимала какая и решила от греха подальше запереть все свои сорок цесарок в гостиной — целее будут.
В эти смутные дни негодование Питера, вызванное возникшей глупой ситуацией, несколько смягчалось тем, что он проводил время в обществе своего дядюшки. В их компанию входили также хрупкий старец-маразматик в звании маршала авиации; рябой, словно грецкий орех, и к тому же беспробудно пьяный бригадир; контр-адмирал с красным, как земляника, лицом и круглыми голубыми глазами истого морского волка — в том смысле, что они были абсолютно пусты; и лорд Хаммер1 (ну, это был парень не промах, не зря носил такое имя!). Забавно было смотреть,
^Хаммер– по-английски «молот».
как вся четверка пробиралась к своему утреннему кофе по ковру из цесарочьего помета.
Между тем ситуация на острове становилась все хуже. И католический, и протестантский миссионеры одновременно почувствовали, что от них отходит верная паства, по большей части состоявшая из фангуасов. Единственной, от кого никто не ушел, была Джу. Поэтому, когда отец О'Мэлли и его преподобие Брэдстич пригласили ее пойти с ними во дворец для заявления протеста, она согласилась крайне неохотно.
– Отвратительно… Это же богохульство… Поклоняться птице…— сказал королю отец О'Мэлли. По мере того как негодование его возрастало, его ирландский акцент становился все более густым, словно овсяная каша.— Вы же глава государства! Явите собой пример, положите этому конец! Неужели вы не понимаете?
– Име-е-енно так, име-е-енно так,— проблеял его преподобие Брэдстич, вытирая пот с лица, похожего на толстенную сальную свечу.— Не мне вам рассказывать, как это подрывает основы христианства! Вчера я читал проповедь всего лишь четверым.
– Какой стыд!.. Какой позор!..— вторил О'Мэлли.
Кинги возлежал в своем кресле и любезно смотрел на них. Затем он обратился к Джу, которая еще не брала слова.
– Ну а вы что скажете, ваше преподобие Длиннаяшаль?
– А мне-то что? Мне все равно,— сказала Джу, слегка возмущенная тем, что ее привели сюда да еще заставляют
выступать.— Меня все это не касается. Я так и сказала своей пастве: можете относиться к пересмешнику как вам заблагорассудится, я все равно никого из вас не прогоню. Мое мнение — Бог создал пересмешника прежде человека, и Божью волю мы обязаны уважать. Если ты боготворишь птицу— значит, почитаешь одно из творений Божьих, а следовательно, почитаешь и Его Самого. Так я считаю.
– Но это же идолопоклонство, — промямлил отец О'Мэлли.
– Не-е-гоже так поступать истинному христианину,— проблеял Брэдстич.— Вы ме-е-е-ня удивляете, Длиннаяшаль.
– Не перестану заявлять, что это — подрыв истинной веры,— пробурчал О'Мэлли.— Это нужно прекратить.
Услышав это, Кинги, до того мирно возлежавший на подушках, вдруг сел.
– Я, кажется, не учу вас, чему поклоняться, а чему не надо,— холодно заявил он.— Мы, зенкалийцы, почли бы такое за дерзость. Ну так вот: завтра я издам указ — всем иностранцам или начать почитать пересмешника, или по кинуть Зенкали. Что вы на это скажете, а?
Отец О'Мэлли вздрогнул, как будто Кинги ударил его.
– И это… после стольких лет моей работы… после того, как я спас столько душ?
– Э-э-это… будет ве-е-есьма ре-е-е-троградный шаг,— проблеял Брэдстич.
Джу печально улыбнулась Кинги:
– Я так считаю — твой остров, поступай как знаешь,— сказала она.— Но мне будет очень жаль его покинуть.
Король долго смотрел на них, а затем вздохнул.
– Ну-ну, не беспокойтесь. Такого указа я не издам,— сказал он, и миссионеры вздохнули с облегчением.
– Вместе с тем,— продолжил он, подняв могучую розовую ладонь,— попрошу выслушать, все, что я скажу, чтобы вы не забывали, где находитесь. Если хотите знать мою точку зрения — мне все равно, что вы там проповедуете, лишь бы это не причиняло вреда другим. Оценивая позиции всех троих, я скажу без обиняков: права Джудит
Длиннаяшаль. У меня нет ни малейшего намерения вмешиваться в верования моего нарбда, и я не собираюсь при водить их в соответствие с вашими, кстати сказать, весьма эксцентричными представлениями о божественном. Если кто-нибудь из моего народа пожелает обратиться в вашу веру, он имеет на это полную свободу. Равно как и полную свободу веровать во все, что ему нравится, лишь бы это не шло во вред Зенкали. Вы всегда должны помнить следующее: то, что один человек почитает как божество, для другого, может статься,— просто волшебная сказка. Но ведь и божества, и волшебные сказки имеют право на существование в этом мире.
– Кинги, да вы остры, как гвоздь! — с удовлетворением сказала Джу.
– Благодарю,— величественно произнес Кинги.
Он встал с кресла, давая понять, что аудиенция окончена, и поникшие духом представители католической и англиканской церквей, а также торжествующая Джу побрели к выходу.
– Ну, ребята,— сказала она, когда вся троица покинула дворец,— мне пора. Моя паства меня заждалась. У нас сегодня занятия по хоровому пению.
Ей явно хотелось насыпать соперникам соль на раны.
…В смутной ситуации, когда едва ли сотый понимает, что творится вокруг, когда каждый ожидает зла от любого себе подобного, когда никто не стесняется в средствах для достижения цели, люди начинают принимать на веру любую чушь, которую они в нормальных обстоятельствах пропустили бы мимо ушей. Когда кто-то пустил слух, что вся популяция пересмешников была тайком отловлена и спрятана не где-нибудь, а в Английском клубе, в этом ни на минуту не усомнился ни один зенкалиец. В результате у стен Английского клуба сошлись воинственная группа гинка, вознамерившаяся перебить пойманных птиц, и команда крепких, как сталь, фангуасов, вознамерившаяся их защитить.
События развернулись в тот блаженный час, когда все английские поселенцы на Зенкали, общим числом около тридцати пяти душ, блаженно попивают напитки со льдом, флиртуют с чужими супругами (обычно в самой бесхитростной манере, не требующей похвальбы остроумием), почитывают «Панч» или «Иллюстрейтед Лондон ньюс» месячной давности, играют на бильярде или в крокет, а то и просто сидят на скамеечках и обсуждают поведение аборигенов. Несмотря на то что в последние дни поведение черномазых становилось все возмутительнее, англичане были по-прежнему убеждены, что благополучно отсидятся за высокой, аккуратно подстриженной живой оградой из ги-бикуса. Что бы там ни творили снаружи зенкалийцы, англичане верили, что здесь, в ухоженном райском уголке, они в полной безопасности. Каково же было их удивление, когда высокая живая ограда оказалась поверженной лавиной воинственно настроенных фангуасов и гинка.
