История барсучихи. Мой тайный мир - Киднер Паулина (читаем книги онлайн .TXT, .FB2) 📗
Многие газеты охотно публикуют материалы о жизни животных. Когда нам в очередной раз позвонили корреспонденты — узнать, что у нас новенького, мы рассказали о недавно появившихся на ферме летучей мыши пипистрели и птенцах малиновки. На следующий день передовая статья в местной газете была озаглавлена так: «На ферме Нью-Роуд летучим мышам не жизнь — малина!» Однако в действительности выхаживать летучих мышат очень трудно — все, что нам известно по этому поводу, мы узнали от Чери Винсента, который годами возился с различными видами летучих мышей. Нам приносили только пипистрелей, хотя графство Сомерсет может похвастаться пятнадцатью видами, прекрасно себя чувствующими в здешних лесах и пещерах. Крошка пипистрель весит не больше, чем три 20-пенсовые монеты [4]; невероятно, но в этом крохотном организме заключается все — и летательный аппарат, и внутренние органы, и превосходная эхолокационная система.
Вообще-то по вечерам на ферму прилетают летучие мыши, но немного, и гнезда здесь не устраивают. Очевидно, территория фермы слишком мала, чтобы их прокормить. Детенышей летучих мышей мы выкармливаем козьим молоком, но все трудности начинаются тогда, когда им пора переходить на взрослый рацион. Летучая мышь съедает за одну ночь две-три тысячи насекомых. Мелких мошек и комаров она лопает прямо на лету, но если ей удается схватить мотылька, она тащит его к себе в гнездо и там уписывает за обе щеки; при этом остатки трапезы скапливаются на полу. Поначалу было очень трудно подобрать им рацион, подходящее питание, но вскоре выяснилось, что летучие мыши охотно едят мучных червей. Но их надо еще приготовить! Отрезаешь голову и выдавливаешь содержимое, как из тюбика с зубной пастой. Впрочем, я сделала из этого небольшое «шоу» — показываю людям, как я кормлю летучих мышей. Пусть убедятся, что на самом деле эти существа отнюдь не страшны и пугаться их не надо.
Будучи столь маленькими, летучие мыши способны проникнуть почти в любую дыру в крыше — там, где отошел лист железа или черепица. Обычно воображение рисует колонию мышей где-нибудь на затянутом паутиной и открытом всем сквознякам чердаке заброшенного дома; в действительности же они предпочитают новые теплые дома. Многие и не знают, что у них под крышами обитают такие вот арендаторы-неплательщики. Поскольку летучие мыши пипистрели живут колониями до тысячи особей в одном гнезде, им очень важно чувствовать теплоту другого тела. Я решила и эту задачу: беру водяную грелку, покрываю ее тканью — и они отлично повисают на ней; а иногда я просто балую их — ношу как украшения на своем джемпере. Был такой случай — я, как обычно, выхожу к публике и начинаю кормежку висящих на джемпере летучих мышей. При этом объясняю, что даю им десять — двенадцать червей вместо двух-трех тысяч насекомых, которых они ловят на воле. Но, видимо, объяснение прозвучало недостаточно ясно. Когда посетители расходились, я слышала, как одна леди сказала своему другу: «И откуда у такой крошки берутся силы, чтобы выжать за одну ночь две-три тысячи червей?» Я мигом представила себе бедную летучую мышь с соковыжималкой, а перед ней — гору мучных червей, которых она выжимает одного за другим, приводя инструмент в действие своими крыльями… Разубеждать дамочку я не стала.
Летучие мыши находятся под охраной закона, и всякий, кто найдет их у себя на чердаке, должен знать, какую огромную пользу они приносят. Вас раздражают комары и мошки? Так подумайте, во сколько раз их было бы больше, если бы не летучие мыши. А ведь мы, люди, — порою невольно — отнимаем у них среду обитания, как, впрочем, и у других животных. Например, мы распыляем над лесами средства против червей-древоточцев, от которых летучие мыши гибнут и через десять лет после их применения. Нередко губят летучих мышей те, кто затевает перестройку в своем жилище. Будьте сознательны — если вы хотите перестраивать или ремонтировать дом и есть хоть малейшие подозрения, что там могут быть летучие мыши, позвоните в Общество охраны природы — там вас внимательно выслушают и, возможно, пришлют представителя Группы по защите летучих мышей. Против червей созданы средства, не причиняющие вреда летучим мышам. Впрочем, я подозреваю, что больше всего летучих мышей гибнет… в когтях тех, кому сам Бог велел ловить мышей. Догадались? Я имею в виду нашу общую любимицу — домашнюю кошку.
Впрочем, те кошки, которые живут у нас на ферме, прекрасно знают: все живое, что мы приносим в дом или нам приносят, — отнюдь не для еды. На мой взгляд, они даже слишком дисциплинированны: на ферме житья не стало от крыс и мышей, так что пришлось вызвать сотрудников санэпидемстанции и обследовать одну за другой все старые постройки. Так мы познакомились с «флейтистом из Гаммельна» по имени Джим — одним из тех милейших созданий, которых всегда так приятно видеть. Правда, он стесняется своего ремесла и предусмотрительно ставит свой желтый фургончик подальше от глаз посетителей. Но вот однажды, направляясь к одному из дальних сарайчиков, он столкнулся в саду со вновь прибывшей группой детей. Спрятав за спиной ведерко с отравой (само собой разумеется, приманка используется такая, которая действует только на мышей и крыс, — не приведи Господь, чтобы на нее польстился кто-нибудь из наших питомцев!), он стал делать вид, будто ухаживает за садом. И в тот же миг услышал:
— Мое почтение, господин Крысодав!
Это крикнул ребенок, в семье которого Джим как-то побывал, выполняя профессиональные обязанности. Ребенок был явно горд тем, что узнал Крысодава, и 65 пар глаз тут же устремились на Джима. Вяло улыбаясь, он помахал детишкам ручкой и пошел прочь, раздосадованный тем, что его разоблачили…
В обязанности Джима входит также надзор за голубями — когда с ними нет сладу, их приходится отлавливать и истреблять. Такие меры у многих вызывают недоумение — нельзя ли просто отлавливать их и выпускать где-нибудь в другом месте?
Джим, которому осатанели подобные вопросы, поставил опыт: утром поймал нескольких голубей, пометил специальной краской и посадил в свой фургончик. «Я делал все, чтобы сбить их с толку, — рассказывал он потом. — Весь день кружил по самым извилистым дорогам — то в Вуки, то в Мендипс, удивляясь, как у них от этого не закружилась голова! Наконец я выпустил их в Бристоле, дую домой — и, что бы вы думали, голубчики встречают меня на том самом месте, откуда я их вывез!»
Крыть было нечем.
Большинство людей мало знают о птицах. Однажды нам позвонили люди, подобравшие у себя в саду птенца ястреба-тетеревятника, но не представлявшие, как за ним ухаживать. Может быть, мы заберем? В это время на ферме жили мой племянник Линкольн и его подружка Лиз. Они приехали из Кента в отпуск. Линкольн здорово помог нам с ремонтом построек, а Лиз славно потрудилась в саду. Оба не переставали удивляться разнообразию животных и птиц, появлявшихся у нашего порога, а когда я сказала, что нужно съездить за птенцом, попросили взять их с собой.
Линкольн, который едва разменял третий десяток, был весь в отца: стройный, рослый — по крайней мере 6 футов 7 дюймов, так что ему пришлось сложиться, как портновский метр, чтобы залезть в машину. Погода выдалась жаркая, и мы ехали с открытыми окнами. Ветер задорно трепал длинные волосы Линкольна, которым позавидовала бы любая девчонка. «Эй, осторожнее, испортишь прическу!» — поддразнивали мы его. Переводя разговор на другую тему, он объяснил, что всегда интересовался хищными птицами и горел желанием увидеть птенца какой-нибудь из них.
— Это может оказаться вовсе не ястреб-тетеревятник, — предупредила я. — Далеко не все умеют различать птиц. Но, по крайней мере, он у них в коробке, так что свою искать не надо.
Когда мы подкатили к дому, я велела Линкольну забрать птицу, а сама развернула машину. Мы с Лиз нетерпеливо ждали его возвращения. Но вот парадная дверь открылась, и оттуда вышли Линкольн и хозяйка дома, благодарившая его за то, что он забрал птенца, и наказывавшая беречь его как зеницу ока. Линкольн бережно прижимал к груди накрытую платком коробку из-под мороженого. Наконец он забрался в машину, и мы все с нетерпением уставились на коробку — что же в ней? Линкольн торжественно сдернул платок…
