Белый индеец - Портер Дональд Клэйтон (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
Собравшимся подали чай с ромом, и вскоре беседа с общих вопросов перешла на положение дел в колонии. Недавно избранный на столь высокий пост, как делегат от Спрингфилда, Авдий Дженкинс с удивлением отмечал непринужденную обстановку и отсутствие протокола.
На встречу прибыл также бригадный генерал Уильям Пепперелл, и все встали, приветствуя человека, уже более двадцати лет принимавшего самое активное участие в бесконечной войне с французами и индейцами. Как и губернатор, генерал не носил парик и настаивал, чтобы подчиненные говорили только по существу.
— Полагаю, ваша честь, — обратился генерал к губернатору, — вы еще не объяснили собравшимся цель нашей встречи?
— Мы ждали вас, — ответил Шерли, — вы более всех осведомлены в этом вопросе.
— Очень хорошо, сэр. — Генерал повернулся к аудитории. — Джентльмены, с прискорбием сообщаю вам, что Алан де Грамон вновь вышел на тропу войны. Наш лазутчик в Квебеке несколько дней назад прислал сообщение, что Грамон снял форменный мундир, обрил голову и нанес боевую раскраску гуронов.
Командир бостонского отряда нахмурился, полковник из центрального района вздохнул, а Эндрю Уилсон выразил общее мнение, пробормотав:
— Грамон — наше возмездие: странный, непонятный человек. Гениален, словно Александр Македонский, и коварен, словно дикий лев.
— Прошу прощения, — вмешался Авдий Дженкинс, — кто этот Алан де Грамон?
— Когда-то, — ответил генерал Пепперелл, — еще лейтенантом, он принял командование небольшим гарнизоном в форте Мон Рояль, на месте нынешнего поселка Монреаль. Однажды отряд отправился на задание, и пока солдат не было, кто-то напал на форт. Жена и дочь Грамона погибли. С тех пор он никогда не жил подолгу на одном месте, поклявшись отомстить убийцам.
— Кто это сделал, генерал? — спросил Авдий.
— Никто не знает наверняка, — вздохнул Пепперелл. — Официально считается, что это дело рук сенеков, заклятых врагов гуронов.
— Говорят также, — добавил представитель северного района колонии, — что сенеки были в сговоре с англичанами, из Нью-Йорка или Массачусетса. Это маловероятно и до сих пор осталось недоказанным, хотя сам Грамон твердо убежден в этом.
Генерал Пепперелл подался вперед:
— После смерти жены скорбь Грамона была столь велика, что он ушел к дикарям и стал жить вместе с гуронами. Неизвестно, чем он занимался, но через пять лет вернулся в Квебек и получил звание капитана.
— И теперь, — подхватил полковник Уилсон, — он возглавляет то французские войска, то отряды гуронов.
Пепперелл развел руками:
— На сегодняшний день он полковник и командует кавалерией короля Людовика в Новом Свете. С другой стороны, именно сейчас он вернулся к гуронам. В любом случае каждый выпад Грамона направлен в сторону нашей границы. Гуроны постоянно тревожат английские поселения, оставляя нас в покое, только когда им приходится отбиваться от сенеков.
— Наибольшей опасности подвергается Нью-Йорк, — вступил в беседу губернатор, — и я связался с командующим гарнизоном в Олбани.
— Есть ли у них контакты с сенеками, ваша честь?
Шерли пожал плечами:
— Они почти не общаются, хотя живут по соседству. Великий сахем ирокезов Гонка очень упрям и решительно отказывается иметь дело с белыми.
— Французам, как и нам, очень хотелось бы заключить союз с ирокезами, но Грамон никогда не допустит этого. Мы обязаны воспользоваться своим преимуществом и постараться завоевать доверие Гонки. Правда, до сих пор он отвергал любые наши предложения.
— Но если полковник Грамон атакует сенеков, не захочет ли Гонка обратиться к нам за помощью? — спросил Авдий.
Пепперелл взглянул на губернатора:
— Маловероятно. Даже если сенеки потерпят поражение, они позовут других ирокезов. Нам остается только надеяться, что рано или поздно Гонка согласится установить дружеские отношения с английскими колонистами. В то же время нам не следует забывать о собственных интересах. Необходимо оповестить все отряды милиции на местах. Грамон — хитрый дьявол. Невозможно предсказать, куда будет нанесен первый удар. Наиболее вероятно, что это будет западный район, ближайший к границе. Но я допускаю, что у Грамона хватит наглости явиться и в Бостон, если он будет уверен, что сумеет потом вырваться.
— Необходимо как следует подготовиться, — заговорил Шерли. — Население должно знать о нависшей угрозе.
Эндрю Уилсон заложил пальцы за пояс.
— Я удвою караулы в форте Спрингфилд и других гарнизонах, а также оповещу тех, кто живет в опасных районах. Кроме того, необходимо регулярно высылать патрули в лес. Как вы думаете, что еще можно сделать?
Пепперелл на мгновение задумался.
— Нужно принять такие же меры в каждом районе. И нам останется только молиться, чтобы Грамон со своими индейцами оставили нас в покое.
Глава пятая
Солнечным утром Ренно притаился в кустах неподалеку от тропы, ведущей к маисовому полю. К своему семнадцатому лету юноша думал уже не только об охоте. Вот и сегодня Ренно еще до рассвета отправился в лес, а теперь со связкой диких индеек ждал, когда женщины пойдут в поле. Если повезет, он подарит добычу Ановаре.
Ренно не знал, нравятся ли девушкам такие подарки, и очень боялся не угодить. Он один из лучших охотников племени и знает Ановару всю жизнь, сколько себя помнит, так отчего же так волноваться?
Ренно как раз думал об этих сложных вещах, как вдруг услышал звонкий детский смех, и тяжело вздохнул. Конечно, Ба-лин-та снова увязалась следом.
Прошлой весной гуроны вырезали и сожгли одну из дальних деревень сенеков. Немногих оставшихся в живых жителей доставили в главное поселение. Восьмилетняя круглолицая Ба-лин-та из клана Медведя осталась сиротой, и великий сахем, давно мечтавший о дочери, принял ее в свой дом. Теперь девочка стала всеобщей любимицей.
Гонка, Ина и Са-ни-ва откровенно баловали ее, а Эл-и-чи все свободное время проводил с названой сестренкой. Но больше всех Ба-лин-та любила Ренно и всегда ходила за ним по пятам. Иногда Ренно начинал сердиться, но так привязался к малышке, что прощал ей все капризы и шалости.
— Ха, Ренно! А ты и не знал, что я иду следом. Если бы я была врагом, ты был бы уже мертв, и я сняла бы твой скальп.
Ба-лин-та сделала вид, что затыкает воображаемый скальп за пояс юбки.
Ренно с притворной строгостью посмотрел на девочку.
— А ты не слишком рано убежала из дома? Мама будет тревожиться.
Ба-лин-та замотала головой:
— О нет. Она ведь знает, что с тобой я в безопасности. Но ты не слушаешь меня, брат. И я знаю, почему.
Ребенок предлагал мир. Ренно не хотелось лишний раз дразнить девчонку.
— Почему?
Ба-лин-та хихикнула:
— Ты опять думаешь об Ановаре, а она на тебя и не смотрит.
Са-ни-ва как-то сказала, что в некоторых вещах даже маленькие девочки разбираются лучше, чем молодые воины.
— С чего ты взяла, что я думаю о ней?
— Потому, что когда ты на нее смотришь, твои глаза становятся нежными, как у оленя. Но тебе не придется долго ждать. Ановара сегодня обязательно выйдет в поле.
Ба-лин-та уселась на землю и приготовилась ждать. Ренно с досадой вздохнул.
— Мама обещала сделать на завтрак кашу с кленовым сиропом, — заявил юноша, хотя не имел и малейшего представления о планах матери.
— Я поела холодного картофеля перед уходом, так что не голодна.
Девочка с трудом удержалась от улыбки. Ренно понял, что сестра дразнит его, и рассмеялся.
— Не бойся, я сейчас уйду, — заверила сестренка. — Не пойму только, зачем так мучиться? Не такая уж она красивая, и потом, говорят, когда она была маленькой, то все время плакала. А я — нет! Я никогда не плачу. Я настоящая сенека. А знаешь что? Девушки говорят, что ты — лесной маниту. Знаешь, кто это придумал? Йала. И все согласились. Я сама слышала, когда играла с ними в длинном доме. Может, лучше отдать этих индеек Йале? — Девочка замолчала, чтобы перевести дыхание.
