Дневник путешествия в Европу и Левант - Мелвилл Герман (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗

Собаки. Они бродят внушительными бандами, словно степные волки. Хозяев нет. Турки, кажется, не заводят собак. Не одомашнены. Бродячие. Убийство их противоречит религии. Санитары улиц. Временами слышны ужасные вопли. По ночам собачьи драки. Довольно неприятно наткнуться на такую свору в заброшенном переулке. В основном желтые, с длинными вытянутыми мордами. Многие покрыты шрамами, другие паршой. Видел, как они лежат посреди свалки, почти не отличаясь от куч мусора такого же цвета. Видел, как собаки собрались над трупом лошади на морском берегу. Блуждая по окрестностям, нашел Черную Дыру [17] прямо на улице. Не осмелился зайти дальше.

Гарем (неприкосновенный) на борту паровых судов. Решетчатые перегородки. Леди светлокожие, с прямыми носами. Правильные черты лица, отличные бюсты. В своих простых одеждах похожи на монахинь, однако округлость бюста говорит о том, что не принадлежат к этой категории. Между сектами соблюдается отменное приличие. Никаких переглядываний. Никакой развязности. Не ищут взаимного восхищения. Никакой распущенности. Нет пьяных. Не видел никого, хотя спиртное и продается. Здесь заняты делом.

Красота фонтана у святой Софии. Позолота. Виноград и листва.

Четверг 18 декабря.

Утром нанял каик и пересек Босфор, чтобы попасть в Скутари. Роскошное плавание. Развалился на кушетке, как оттоман. Располагаешься на дне лодки. Тело покоится ниже уровня воды. Лодкапостель. Каик что-то вроде подноса или доски для разрезания хлеба. Флот рыбаков в устье Золотого Рога. Спокойствие водной поверхности. Легкая рябь. Солнце ярко освещает султанский дворец. Восход напротив Сераля. Если Константинополь — самое великолепное место на земле для устройства столицы, Сераль — для увеселения. Огромные бараки в Скутари. Величественный вид Константинополя вверх по Босфору. Кладбище — словно черный лес. Тюрингский ландшафт. Его пересекают дороги. Чудесные маргаритки. Пристани. Плавучая мечеть. Холмы и пляж. Общие размышления о Константинополе. Что касается его нечистот, так это просто влажная пыльца цветка. Вино Тенедоса на столе. Негр-мусульманин. В отличие от других наций, рассеянных на земле (евреи, армяне, цыгане), словно в упрек прозелитизму остающихся преданными вере своих отцов, негры относятся к форме религии, как лошади к покрою чепрака, совершенно безразлично.

В 4 часа пополудни отплыл на пароходе «Акадия» в Александрию через Смирну. Когда огибали мыс Сераль, садилось солнце. Величественный вид. Скутари и его холмы, горящие словно сапфиры. Удивительная чистота воздуха. Подобно какому-нибудь полуострову, покрытому деревьями, растущими террасами до самой макушки, одет домами Константинополь. Длинные стены. Вот и Мраморное море.

Пятница 19 декабря.

Чуть забрезжил рассвет, прошли Дарданеллы. Ливневый дождь. Прояснилось. Прошли Троянскую долину. Вдалеке гора Ида. Прошли курган Ахилла. Правили между Тенедосом и материком. Проследовали мимо гавани и города Тенедос. Полуостров, виднеющийся посреди бухты, покрыт мощными оборонительными сооружениями. Работа генуэзцев. Прошли мыс Баба с его фортом, защищающим город с вершины. Азиатский берег тянется высокими грядами желтоватых гор, маячащих вдалеке. Оказались между Мителеном и материком. Большой и красивый остров, покрытый оливковыми деревьями. Там делают вино. От пляжа до самой вершины остров покрыт зеленью, темной с бронзовым отливом, и этим Мителен резко отличается от остальных островов архипелага, желтых и иссушенных. Азия по цвету сильно напоминает своих львов, живущих в зверинцах, — ленивых и сонных. На Мителене множество красивых девушек. В средней части острова есть бухточка, наглухо запертая сушей. Перед заходом солнца стали на якорь в бухточке Мителена для того, чтобы воспользоваться преимуществами дневного освещения при заходе в труднодоступную гавань Смирны. Выслали вперед шлюпку для промеров глубины. Приблизилась лодка с берега — купил оливков и фиников. Разглядывая капитанскую карту «Подходы к Дарданеллам и Троянская долина», обнаружил, что местность в глубине побережья изобилует остатками древностей. Проплыли заливом Безика, частично защищенным островом Тенедос, там, где в 1853 году впервые соединились английская и французская эскадры.

Суббота 20 декабря.

В 2 часа утра стали на якорь у Мителена и с наступлением светлого времени суток начали заходить в бухту Смирны. Просторный залив — 30 миль вглубь, 7 или 8 в ширину. Берега усеяны деревушками, гнездящимися по холмам на фоне высоких гор. Город располагается в конце залива и там, где он расстилается по склону, напоминает поле, усыпанное битой посудой благодаря приземистым домишкам, выставляющим напоказ черепичные крыши. На горе Пагус, позади города, стоит старая крепость, хорошо приметная с моря. В порту встретились с пароходом «Египтянин». Разговаривал с капитаном Тейтом. Пароход сел на мель, и другой стягивал его на глубину. Съехал на берег, зашел к американскому консулу — греку. С час проговорил с ним и его братом. Нанял гида (серьезный, церемонного вида человек во фраке. В одной руке он нес отделанную серебром шпагу в вельветовых ножнах, а в другой — также отделанный серебром хлыст для верховой езды). Отправился на базар поглазеть на невольников. Ничего не получилось.

Поднялся на Пагус. Дорога вьется вокруг вершины. Склоны покрыты осколками камней. Местность напоминает заброшенный земельный участок. Отсюда открывается впечатляющий вид на залив и саму Смирну. Здесь, на вершине, стоит полуразрушенная мечеть. Нацарапано имя какого-то бостонца. Спустился вниз и направился к Караванному мосту, который служит местом развлечения жителей по праздникам и городскими воротами. Непрерывным потоком проходят вереницы верблюдов, лошадей, мулов и ишаков. Иногда впереди верблюжьего каравана идет лошадь, иногда — мул, часто процессия замыкается также мулом. Вооруженные всадники. Буфалло.

Верблюд — самое нескладное существо. Благодаря длинной, изогнутой по-журавлиному шее, которую верблюд не может согнуть, он чем-то напоминает чиновника в тугом воротничке, а по виду передних ног, покрытых словно топорщащимися перьями, и длинных задних конечностей кажется помесью страуса с гигантским кузнечиком. Его копыта мягки, как губка, и скрыты шерстью, растущей до земли. Из-за этого, когда бредет он по тропам, покрытым грязью, кажется, будто передвигаются четыре швабры, похожие на ходули.

Кладбища выглядят очень любопытно. Разрушившиеся колонны и капители древности валяются посреди расколотых надгробий. Иногда полуразвалившийся могильный камень оказывается куском древней колонны — развалина вдвойне. Очень высокие кипарисы, напоминающие столбы.

Воскресенье 21 декабря.

Вместе с капитаном Тейтом зашли к агенту, живущему в уютном особняке в Маринаре. Он женат на гречанке. Ребенок пока говорит только по-гречески, хотя отец — шотландец. Говоря о здешней миссии, он сказал, что ее вот-вот прикроют. Безнадежное дело. Все обращенные слишком продажны. Присутствовал на службе в часовне при английском консульстве. Довольно скучная церемония. Однако капеллан — настоящая диковина. Сегодня за обеденным столом «Акадии» собрались капитаны Орфеус, Тейт, Эстас и я. Много говорилось о рейсах в Индию.

Понедельник 22 декабря.

Утром сошел на берег, привлеченный красочным зрелищем каравана верблюдов, проходившего по узким и оживленным базарным улицам. Многое узнал о торговле Англии с Турцией. Англия почти совсем разорила турецких мануфактурщиков. Там, в Манчестере, умудряются воспроизводить любой сорт ткани мира. В Турции закупается хлопок и шелк, а затем, под видом турецкой продукции, возвращается назад, продается в розницу на базарах, и многие путешественники увозят эти изделия в Англию или в Америку в качестве образчиков местного ткацкого мастерства. В Турции нашли медь, и изрядное количество ее отправляется в Англию, чтобы превратиться там в султанские монеты. Английские промышленники делают из нее какой-то сплав и возвращают низкопробный металл под видом чистого, взимая за это порядочную мзду. В трюме «Египтянина» как раз находилось несколько бочонков неотчеканенных медных монет для Константинополя.