Каждый умирает в своем отсеке - Рябинин Виктор (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Первую волну атакующей мозг абракадабры он встретил уже далеко от этой комнаты, воспарив куда-то в небеса. А может, это были не заоблачные выси – напротив, глубокий лабиринт подсознания. Это уж как кому и где интересней ощущать себя. Андрею показалось, что он снова на подводной лодке, среди своих прежних друзей и сослуживцев, отчего на душе вмиг стало радостно и спокойно. В кресле центрального поста восседал Батя. На рулях глубины нес вахту верный Сан Саныч. Управленцы за пультами откровенно маялись от скуки, а старпом у «Лиственницы» принимал доклады из отсеков.
– Как себя чувствуешь, Андрей? – незнакомый голос доктора, казалось, исходит откуда-то из глубины.
– Отлично чувствую. Отсек осмотрен, замечаний нет.
– Ты помнишь, где находишься? – вкрадчивым елейным голоском продолжал док.
– Что за вопрос? Отлично помню. На лодке. Сегодня ровно шестьдесят суток похода, – недоумевал Андрей. – Еще тридцать – и домой.
– Ты понимаешь, что находишься среди друзей?
– Конечно, – закудахтал Андрей, словно кто-то хотел мешать броситься в дружеские объятия присутствующих. Ему было очень хорошо и совершенно все равно, что с ним будет через секунду. Никакой боли, зуда или забот. Огненная капля прежнего сознания, словно конденсат, вдруг сорвавшись с подволока отсека, повисла на ресницах. Волнующее ощущение необходимости ни в чем не обмануть и не подвести этих людей защекотало горло. Какие-то вопросы он пропускал мимо ушей, но сильно расстроился, когда услышал, как Пашка все время спрашивал у него об одном и том же:
– Где документы? Куда ты их спрятал? Отвечай!
От недоверия этих добрых людей Андрею стало обидно, и слезы покатились из глаз.
– Они у Лешки. Это маленький мальчик, который живет с дедом. У него родители погибли в автокатастрофе. Хороший такой мальчуган…
– Какой, на хер, мальчуган! – грозно ревел Пашка. – Где документы?
– Они положили их в секретер и обещали сохранить. Павлик, почему ты мне не веришь? – опять расстроился Андрей.
– Где находится секретер? В чей квартире находится этот секретер? – в бешенстве орал Пашка.
– У Лешки дома. Его дед обещал сохранить, – умилялся Андрей. – Это порядочные люди. Мы с тобой, Павлик, к ним обязательно потом съездим.
– Адрес?
– Адрес я не помню, но могу так показать. Они живут в Серебрянке. Я Лешке свой телефон подарил, – под воздействием метадона Андрей говорил недругам сущую правду.
– Костя, быстро выясняй адрес, – заревел Павел Николаевич в сторону Визгунова и, повернувшись к Андрею, сильно засадил ему кулаком в скулу.
Андрей боли не почувствовал. Лишь мятущаяся огненная точка в башке, заставлявшая его искренне отвечать на все вопросы, разорвалась на сотни кровяных осколков, и сознание вновь перенесло его в прошлое на свою субмарину…
Очнулся он на лежаке в темной комнате, через окно которой заглядывала полная луна. Пробуждался не сразу, толчками, и долго не мог понять, где он находится. То ли еще действовало лекарство, то ли необратимое произошло что-то в организме, но чувствовал себя пловцом, пытающимся изо всех сил выплыть из черной глубины. Еще пригрезилось, что возраст у него теперь изменился и ему не тридцать пять по паспорту, а все восемьдесят. Андрей задыхался. Казалось, это всплытие из бездны никогда не закончится. Профессионально, по привычке, он пытался определить, сколько азотно-гелиевой смеси осталось у него в баллонах индивидуального дыхательного аппарата, но с ужасом понял: с глубины он всплывает без ИДАшки. От этой мысли коченели руки и ноги. Андрей закричал и очнулся.
Наконец полусон, полуявь отпустили. Андрей открыл глаза. Непроглядная темень мрачной завесой простиралась вокруг, тупая боль в левом боку растекалась по всему телу. Вдобавок он был связан и не мог пошевелиться. Но в комнате кто-то был кроме него. Причем не враг, а свой, родной человек. Андрей был в этом уверен.
– Кто здесь? – задал вопрос темноте.
Где-то в ногах зашевелился светлый комочек, а по ноге скользнула теплая ладошка.
– Андрюша, это я.
– Наташа?
– Да, милый. Как ты?
– Развяжи меня.
– Сейчас, подожди секундочку. Я только кортик достану и перережу веревки.
Вот это да! Андрей изумился и вспомнил, что еще в гараже отдал девушке на хранение свой флотский кортик, а она, оказывается, сумела его не только сохранить, но и принести сюда. Женщины, что ни говори, великие создания! Когда путы были разрезаны, Наташа протянула ему в темноте прохладное и такое знакомое на ощупь личное оружие морских офицеров. Андрей принялся ее расспрашивать. Оказалось, что пробралась она сюда тайком. Сейчас три часа ночи, у нее есть ключи от всех дверей. Этот коттедж когда-то принадлежал ее родителям, пока взамен за какие-то родственные услуги Павел Николаевич не перекупил его за бесценок и не приспособил для своих нужд. Она раньше не знала для каких, а теперь ей стыдно, что тут мучают людей, добиваясь от них признания. Родной дядька устроил здесь личную тюрьму. Он вообще оказался бандитом, и если мама об этом узнает, то ее больное сердце не выдержит…
– В доме много народу? – перебил девушку Андрей.
Оказалось, немного, человек шесть, которыми руководит Барсуков, и еще человек пять приехали с дядей. Не люди – дикари! Да и сам дядя, если разобраться…
– Потом разберешься со своей родней, снова прервал ее Андрей, сделав попытку распрямиться и сесть. – Какая-то ты чересчур возбужденная сегодня. Докладывай обстановку!
– Это как?
– Расположение комнат, кто в какой находится…
– Что ты задумал, Андрюша?
– Это мужское дело. Я благодарен тебе, что ты сейчас со мной, но дальше, прости, тебя впутывать не буду. Тебя это не должно касаться.
– Как это не должно? – возмутилась Наташа. – Хорошо, что сейчас темно и ты не видишь, какой мне синяк под глазом дядя поставил. А потом пообещал, что если я буду тебе помогать, то он не посмотрит, что я его племянница, а утопит нас с тобой в озере вместе. Я думаю, он это может сделать. Андрюша, да отдай ты ему эти проклятые документы! Тебе с ними все равно не справиться. Это звери и их много!
Андрей с трудом встал и почувствовал, что владеет не всем телом, а только половиной. Левая сторона от плеча до паха была чем-то инородным, тяжелым, болезненным. К тому же Наташа повисла на нем, как тогда в гараже:
– Не пущу!
Он должен был очень бережно расходовать силы, поэтому не стал сопротивляться.
– Скоро рассветет, – сказал он. – Тогда нам обоим крышка. Наташенька, выхода нет. Поверь мне. Если уцелеем, то я все тебе потом расскажу.
– Я пойду с тобой!
– Нет, ты останешься здесь!
В голосе, чуть глуховатом и властном, девушка уловила нечто такое, чему не решилась противиться. Она была взбалмошная, немного капризная, но умная молодая женщина, хорошо понимающая, что с твердым решением мужчины бороться бесполезно. Покорно отступив, Наташа присела на край лежанки и заплакала…
…Коридор был слабо освещен, но стоило Андрею сделать несколько шагов, как навстречу вышел улыбающийся Барсуков, одетый в длинный домашний халат.
– Ну, прямо предчувствие было, что ты, голубок, попытаешься напроказничать, – заговорил он. – Дай, думаю, погляжу! А тут такая удача! Прямо ко мне в руки преступник крадется. На ловца, как говорится, и зверь бежит. Куда собрался, родимый?
– Семен Петрович, – с чувством ответил Андрей, – не могу я больше терпеть. Все понял и осознал и хочу сделать чистосердечное признание. Отведите, ради Христа, к хозяину. Жить хочу!
– Вот оно как. Выходит, раскаяние замучило. Не мог до утра потерпеть. Знаю, это с преступниками случается. Самое заскорузлое сердце порой встрепенется к добру, коли на него умно возыметь действие. Что ж, дверь рядом, вот она, пойдем провожу. Сам-то не рухнешь?
По изможденному, полусогнутому виду Андрея можно было предположить, что он уже рухнул, но ответил моряк бодро: