Сборник Поход «Челюскина» - Коллектив авторов (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
Дорога шла по льду моря у высоких отвесных скал. Красоты береговых утесов навсегда врезались мне в память. Прилетевшие на Север-птицы оживляли наш путь. Над головами витали самолеты, перевозя больных. [416]
Блестящая победа
Из передовой «Правды» 19 апреля 1934 г.
Великая война на Северном ледовитом океане закончилась блестящей победой большевиков. Большевики победили в этой войне потому, что на их стороне была мощная современная техника и высшее командование страны могло сразу же своими собственными средствами сосредоточить необходимые для отпора силы.
Большевики победили потому, что в этой войне они проявили сочетание американской деловитости с революционным размахом, показали замечательное искусство организации и пламенный энтузиазм.
Большевики победили потому, что по первому требованию они могли мобилизовать в указанном месте столько бойцов-героев, сколько их было необходимо.
Большевики победили потому, что ломающимся льдам могли противопоставить свою несокрушимую спайку, свою революционную цельность, свое стальное единство.
Ляпидевский, Леваневский, Молоков, Каманин, Слепнев, Водопьянов, Доронин показали чудеса героизма, показали, на что способен стосемидесятимиллионный народ, когда встанет вопрос о защите его родины.
Кочегар Н. Бутаков. Каюры зовут дальше
Двенадцатого апреля я вылетел на самолете Молокова в парашютном ящике. Через 50 минут меня уже высадили в Ванкареме. Здесь я закусил и с четырех часов дня был поставлен на зарядку моторов.
13 апреля в семь часов утра по распоряжению Баевского 13 матросов «Челюскина» во главе с бригадиром Петей Буйко отправились на четырех нартах в Уэллен. Расстояние, которое предстояло пройти до Уэллена, было около 500 километров. Продуктов у нас было в обрез. В первый день мы прошли 35 километров, во второй — 60 километров. Продуктов у нас почти не осталось, а купить их у чукчей было невозможно, так как промысел весной был плохой.
В восемь часов утра мы покинули чукотскую ярангу и, несмотря на пургу, двинулись дальше. Итти было тяжело. Пурга резала лицо, глаза слипались, тело коченело. В пять часов дня мы сели отдохнуть. Съели по куску сырой оленины и по паре галет и через полчаса двинулись дальше. [417]
Шли еще три часа. В восемь часов вечера остановились — дальше итти нехватало сил. Мы проголодались, устали, намерзлись, и ко всему этому каюры (чукчи-проводники) заблудились и никак не могли найти дорогу. Они кружили, кружили, выискивая ее, но поиски их были безрезультатны.
Стали думать о ночлеге. С собой у нас были малицы, спальные мешки. Разгребли снег, расстелили малицы, совсем приготовились для ночлега и за минуту перед сном решили проверить оставшиеся продукты. Их оставалось очень немного. Разделили эти остатки, закусили, залезли в мешки и заснули. Проспали часов до трех ночи.
Каюры проснулись даже несколько раньше. Один каюр подходит к упряжке, смотрит — сдохли две собаки, а третья лежит полумертвая. Положение было тяжелым. Хорошо, что к утру стихла пурга и к нашему пробуждению каюры нашли дорогу.
Около 11 часов дня мы добрались до базы кооператива. Здесь нас основательно подкормили.
Ребята устали, а каюры зовут итти дальше. Вышел корм у собак, а здесь его купить негде. Мы решили отправить на нартах троих. Это были Баранов, Петров и Голубев. Остальные отдохнули полтора дня, пока подошла новая партия собак и можно было двинуться дальше.
Расстояние в 500 километров мы прошли за 12 дней. Эти 12 дней перехода из Ванкарема в Уэллен останутся навсегда у меня в памяти.
Из Уэллена я вылетел в бухту Лаврентия и оттуда на собаках доехал до бухты Провидения. [419]
Гидрохимик П. Лобза. Мы в Уэллене
Когда Ляпидевский перевез женщин и детей в Уэллен, в тот же день через час после нашего приезда было созвано колхозное собрание.
На этом собрании мне пришлось делать доклад о походе «Челюскина» и его гибели. С этого времени началась моя регулярная общественная работа в Уэллене.
На следующий день с утра началась подготовка к празднованию 8 марта. Велись беседы о значении праздника, шли приготовления к торжеству. Большинство челюскинских женщин приняло горячее участие в подготовке. Уборщица «Челюскина» Лена Буркова стала печь пироги и ватрушки. Ей помогало еще несколько женщин. Столы были накрыты в нашей комнате. Вечер с чукчанками прошел оживленно. После празднования 8 марта почти все женщины выехали в бухту Лаврентия.
Тов. Комова была направлена на метеорологическую станцию, где она работала более полутора месяцев. [420]
Мы с Леной остались в Уэллене и тоже занялись работой. Лена помогала в столовой полярной станции, я же была назначена редактором стенгазеты «Арктика». До меня газету редактировал врач Леонтьев, который должен был с нашими женщинами ехать до бухты Лаврентия. Газету приходилось не только редактировать, но и в значительной степени самой писать.
Затем местная партийная организация предложила мне поехать в район для проведения отчетной и перевыборной кампании в национальные советы. Язык чукчей мне был незнаком, нравы также. Экономики района я не знала. Пришлось спешно знакомиться с районом. Решения партийных собраний, пленумов райисполкома, колхозных собраний — все это надо было просмотреть и продумать.
Наконец все материалы были просмотрены. Организована бригада из трех человек. В бригаде, кроме меня, были два комсомольца, в том числе чукча Эттелен. Эттелену очень нравятся русские имена, и он уже несколько лет называет себя Петром Петровичем. Эттелен хорошо знает район. Несколько лет он работал по ликвидации неграмотности в селениях Имилин и Эннурмин.
Наступил день отъезда. Поданы собачьи упряжки. В сани положен мешок с продуктами. Я снова в малице и теплых брюках.
Из селения в селение тащились собаки. Путь лежал преимущественно по берегу моря. Берег отвесный. В одном месте треснувшая скала подалась в море; получилось ущелье, сверху почти закрытое. Сильный ветер сметал с оголенных скал снежную пыль и заносил нас…
За грядами скал, где берег становился более отлогим, обычно располагались чукотские селения. Самые крупные имеют 12–16 яранг да одну-две сваи для байдарок.
Мы останавливались на два-три дня в каждом селении. Надо было подробно рассказывать, для чего нужны колхозы, как они растут на материке и какие задачи стоят перед чукотскими колхозами. Я рассказывала о быте русских женщин. Чукчанки мало представляли себе наш быт. Меня слушали с большим интересом, в яранге стояла полнейшая тишина. Беседа прерывалась только тогда, когда уставший переводчик останавливался, умоляя приоткрыть полог яранги и проветрить ее. И тогда не только мы, не привыкшие к духоте, но и чукчи, до сих пор не замечавшие духоты, спохватывались и выползали наружу.
С местным активом мы намечали кандидатуры в советы и потом обсуждали их на общих собраниях. Затем в течение нескольких [421] часов с новым составом совета проводили беседы об их конкретных задачах в ближайшее время.
Нередко приходилось встречаться с влиянием шаманов. Тогда мы собирали бедняков и на живых примерах разоблачали священнослужителей. Но приходилось встречать и селения, где нам гордо заявляли, что отсюда выгнали шамана и «все станут коммунистами».
За время моей поездки был полностью ликвидирован лагерь Шмидта, и в дороге мы встречали направляющиеся в Уэллен пешие партии челюскинцев. По этому же пути летели и самолеты, перевозившие челюскинцев из Ванкарема в Уэллен.
Бывали случаи, когда во время собрания раздавался стук мотора и яранга моментально пустела. Все выходили смотреть редких в этих краях птиц. Тут же начинались оживленные разговоры и споры, и через переводчика я узнавала, что чукчи спорят о том, сколько самолет поднимает людей. В дни, когда прилетали самолеты, беседа в селениях шла исключительно вокруг спасательных операций. [422]
27 апреля наша бригада вернулась в Уэллен, где мы отчитались в своей работе.
