Линейный корабль - Форестер Сесил Скотт (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
– Когда вы мне понадобитесь, я позову, – сказал Хорнблауэр сурово.
Сжав руками виски, он попробовал припомнить вчерашний день. Не только Полвил, но и Буш с Джерардом – а значит и вся команда – знают о его слабости. Стоило задуматься, и он припомнил кой-какие мелочи, утвердившие его в этой догадке. Сперва он просто расстроился, даже застонал. Потом разозлился. Наконец верх взяло чувство юмора, и Хорнблауэр улыбнулся. Тут ноздрей его достиг приятный аромат кофе. Он потянул носом: запах пробуждал одновременно голод и отвращение. Победил голод. Хорнблауэр налил и отхлебнул кофе, тщательно избегая останавливаться взглядом на качающихся предметах. Почувствовав в желудке блаженную теплоту, он машинально откусил хлеба, и, только очистив поднос, засомневался, стоило ли это делать. Однако удача ему сопутствовала: не успела накатить новая волна дурноты, как в дверь постучал мичман и сообщил, что видно землю. Начав действовать, Хорнблауэр позабыл о морской болезни.
С палубы Уэссан был еще не виден, только с мачты, а лезть по вантам Хорнблауэр не собирался. Ветер свистел перебирая натянутые тросы у него над головой. Он глядел на серое море, туда, где лежала за горизонтом Франция. Из всех приметных морских ориентиров остров Уэссан, быть может чаще других фигурировал в английской морской истории: Дрейк и Блейк, Шовел и Рук, Хоук и Боскавен, Родни Джервис и Нельсон каждый в свое время глядели отсюда на восток, как сейчас Хорнблауэр. Три четверти британского торгового флота огибали Уэссан на пути в дальние края и возвращаясь домой. Лейтенантом под началом Пелью Хорнблауэр мотался на «Неустанном» в виду Уэссана во время блокады Бреста. В этих самых водах «Неустанный» и «Амазонка» загнали «Друа-де-л'ом» в полосу прибоя, отправив на тот свет тысячу французских моряков. Подробности этого яростного сражения тринадцатилетней давности он помнил так же отчетливо, как бой с «Нативидадом» всего шесть месяцев назад – признак надвигающейся старости.
Хорнблауэр стряхнул накатившую на него задумчивость и занялся делами: проложил курс на Финистерре и заставил индийцев ему следовать – первое оказалось значительно проще второго. Целый час пришлось сигналить и даже палить из пушки, прежде чем ведомые удовлетворительно повторили сигналы, Хорнблауэру казалось, что шкипера нарочно не понимают сигналов, перевирают или оставляют без внимания. «Лорд Монингтон» десять минут держал сигнал приспущенным, словно нарочно, чтоб его было не прочесть. Только когда «Сатерленд» приблизился почти на расстояние окрика, а Хорнблауэр дошел до точки кипения, сигнальный фал наконец распутали и подняли флажки правильно.
Видя это, Буш язвительно хохотнул и заметил, что индийцы еще бестолковей военного корабля в начале плавания, но Хорнблауэр сердито затопал прочь, оставив Буша таращиться ему вслед. Нелепое происшествие разозлило Хорнблауэра: он боялся, что сам выглядит нелепо. Зато он на время позабыл про морскую болезнь и только простояв некоторое время в одиночестве у правого борта – Буш тем временем отдавал приказы, по которым «Сатерленд» вернулся к позиции на ветре от каравана – и успокоившись, вновь ощутил тревожные симптомы. Он уже шел вниз, когда внезапный крик Буша вернул его на шканцы.
– «Уолмерский замок» привелся к ветру, сэр!
Хорнблауэр поднял подзорную трубу и направил ее за левый борт. «Уолмерский замок» – передовой корабль каравана – был от «Сатерленда» дальше всего, милях примерно в трех. Ошибиться было невозможно – корабль повернул и теперь несся в наветренную сторону.
– Они сигналят, сэр, – сказал Винсент, – но я не могу прочесть. Может быть, номер двадцать девять, но это «прекратить сражение» – не это же они хотят сказать.
– Эй, на мачте! – заорал Буш. – Что видите на левой скуле?
– Ничего, сэр.
– Этот сигнал спустили, сэр, – продолжил Винсент. – Вот подняли новый. Номер одиннадцать, сэр. «Вижу неприятеля».
– Эй, Сэвидж, – сказал Буш. – Берите подзорную трубу и лезьте на мачту.
Следующий корабль в рассыпанной колонне тоже привелся к ветру. Сэвидж был на середине вант, когда впередсмотрящий закричал:
– Вижу их, сэр. Два люггера на левой скуле.
Люггеры возле Уэссана – французские каперы и никто больше.
Быстрые, маневренные, с большой командой, опытом не уступающей британскому флоту, они пойдут на любую опасность, лишь бы захватить богатенького Ост-Индийца. Такая добыча озолотит их капитанов. Буш, Винсент и все остальные на палубе взглянули на Хорнблауэра. Если он потеряет хоть один из доверенных его заботам кораблей, то безнадежно уронит себя в глазах Адмиралтейства.
– Свистать всех наверх, мистер Буш, – сказал Хорнблауэр. Взволнованный приближением боя, он позабыл о драматической стороне дела и не рисовался перед подчиненными, впрочем, занятый расчетами, он и так не обнаружил волнения.
Все индийцы несут пушки – у «Лорда Монингтона» так по восемнадцать орудийных портов в каждом борту – и на большом расстоянии они от капера отобьются. Поэтому люггеры постараются взять их на абордаж – ни абордажные сетки, ни команда торгового судна не остановят снедаемых алчностью французов. Люггеры будут маневрировать, чтоб отрезать кого-то из индийцев от «Сатерленда» – пока тот будет лавировать против ветра, французы захватят судно и уведут из-под самого его носа. До этого доводить нельзя, однако индийцы тихоходны, команда «Сатерленда» необучена, а французы маневрируют с быстротой молнии – к тому же их двое, отбиваться придется сразу от обоих.
Теперь и с палубы можно было различить над самым горизонтом темные прямоугольники обрасопленных круто к ветру парусов. Они приближались, исполненные угрозы, и Хорнблауэр уже различал не одни призрачные силуэты на фоне ясного неба. Люггеры были малы, не больше чем на двадцать пушек каждый, да и то девятифунтовок – подойди они близко к «Сатерленду», тот потопил бы их двумя бортовыми залпами. Но они быстроходны – над горизонтом уже показались их корпуса, и Хорнблауэр различал белую воду под водорезами. Люггеры шли по меньшей мере на румб круче к ветру, чем это возможно для «Сатерленда». На каждом человек полтораста, если не больше: каперам не приходится заботиться об удобствах для команды, достаточно выскользнуть из порта, захватить приз и скрыться обратно.
– Мы подготовим корабль к бою? – осмелился спросить Буш.
– Нет, – буркнул Хорнблауэр. – Поставьте людей на боевые посты и погасите огонь.
Серьезного сражения не предвидится – нет необходимости снимать переборки, подвергать опасности свое имущество и живность. Однако шальное девятифунтовое ядро, угодившее в камбузный огонь, может поджечь все судно. Под приглушенные угрозы и брань унтер-офицеров матросы двинулись к своим постам. Иных пришлось вести или подталкивать – кое-кто все еще путал правый и левый борт.
– Пожалуйста, зарядите и выдвиньте пушки, мистер Буш.
Больше половины матросов никогда не видели стреляющей пушки. Сейчас они впервые услышат сумасшедшую музыку грохочущих по доскам орудийных катков. У Хорнблауэра при этом звуке перехватило дыхание – столько пробудилось воспоминаний. Он пристально наблюдал за каперами, но тех выдвинутые пушки явно не напугали. Люггеры шли прежним курсом, в бейдевинд, наперехват конвою. Впрочем, опасность, как никакие приказы, согнала торговцев вместе. Только страх мог заставить шкиперов сбиться в такую тесную кучу. По бортам судов натягивали абордажные сетки, выдвигали пушки. Слабая защита, но сейчас главное, что они вообще готовы защищаться.
Громыхнул выстрел, у борта первого капера показался клуб дыма; куда угодило ядро, Хорнблауэр не видел. Тут на грот-мачтах обоих люггеров взмыли трехцветные флаги; в ответ на этот наглый вызов Хорнблауэр приказал поднять на флагштоке «Сатерленда» красный военно-морской флаг. В следующий момент люггеры поравнялись с «Уолмерским замком», самым дальним из кораблей. Они явно намеревались подойти еще ближе.
– Поставьте брамсели, мистер Буш, – сказал Хорнблауэр. – Право руля. Одерживай. Так держать.
