Сокровище Чингисхана - Касслер Клайв (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
Джордино лишь улыбнулся, схватил ее за волосы и сунул ей ствол пистолета в самое ухо. Татьяна поморщилась от боли и прекратила сопротивление.
Пока все смотрели на Татьяну, Питт медленно поднял «кольт» и направил ствол в живот Боржину. Левой рукой он нажал кнопку «вкл.» на рации, надеясь, что Ганн сообразит, в какую переделку они попали.
Боржин без особого интереса посмотрел на сестру. Казалось, ее отчаянное положение не произвело на него никакого впечатления. Питта и Джордино он разглядывал уже пристальнее, и когда узнал, лицо его налилось кровью, а глаза вспыхнули ненавистью.
— Вы?! — воскликнул он, обретя хладнокровие. — Вы не погибли в пустыне? Снова явились сюда, в мои владения? Зачем вы так глупо рискуете? Чтобы спасти своих друзей? — Он кивнул в сторону Терезы и Уоффорда, благоразумно спрятавшихся за Татьяну.
— Мы явились, чтобы положить конец твоим планам. Заставить тебя прекратить поиски нефти, ради которой ты идешь на убийства и разрушения, вызывая землетрясения, — ответил Питт. — Да, мы спасаем своих друзей. А еще мы явились сюда за Чингисом.
Упоминание Питта о землетрясениях не вызвало у Боржина никакой реакции, но стоило ему только произнести имя Чингисхана, как он побледнел и едва не затрясся. Глаза его превратились в щелочки, лицо напряглось. Питту показалось, что еще немного, и изо рта его изрыгнется пламя.
— Сначала вы встретитесь со смертью, — выкрикнул он, кивая на окружавших его стражников.
— Возможно, но в компании с тобой и твоей сестрой. Приятное будет путешествие.
Боржин не без любопытства взирал на наглеца, осмелившегося открыто угрожать ему, и по его спокойному лицу и твердому взгляду понял, что Питту не раз доводилось смотреть в глаза смерти. Спокойная уверенность Питта не оставляла у Боржина сомнений в его решимости. Как и его кумир Чингис, он не выказывал страха перед смертельной схваткой. Однако Боржин подозревал наличие у Питта одной слабости, которую надеялся использовать в качестве своего главного преимущества, дабы раз и навсегда отделаться от этого человека.
— Мои люди превратят вас в решето, — ответил он угрозой. — Но я не желаю смерти своей сестре. Отпусти ее, и твои друзья свободны.
— Нет! — протестующее воскликнула Тереза и, выступив вперед, закрыла собой Джордино и Татьяну.
— Уйти мы должны все, — заявила она и прошептала в сторону, Джордино: — Мы вас не оставим.
— В вашем положении условий не выставляют, — усмехнулся Боржин. — Соглашайтесь, пока есть возможность. — Он сделал вид, что собирается немного пройтись, но Питт сразу разгадал его маневр — Боржин хотел всего лишь уйти из-под линии огня, спрятаться за спины стражников. Немного походив взад и вперед, Боржин так и поступил. Питт, не сводя с него глаз, продолжал целиться в его сторону. Наступала решительная минута. «Сейчас он отдаст приказ стрелять», — подумал Питт и медленно положил палец на спусковой крючок «Кольта».
Внезапно послышавшийся гул заставил всех застыть. Казалось, где-то далеко кто-то с силой непрерывно колотит громадной кувалдой по гигантскому стальному котелку, вызывая взрывное эхо. Однако источником странных залпов было не оружие в руках людей, стоявших возле центрального входа в здание резиденции. Звуки доносились с противоположной стороны поселения, оттуда, где находился лабораторный корпус. Спустя двадцать секунд, в продолжении которых никто не пошевелился, раздался второй удар, как и первый, напоминавший отдаленный взрыв. Татьяна, первой придя в себя, узнала звук. Голосом, в котором явственно сквозил ужас, она закричала брату:
— Кто-то включил устройство фон Вахтера!
Словно в подтверждение ее слов эхо разнесло третий удар, теперь напоминавший приглушенный звон большого храмового гонга, заглушивший слова Татьяны и сотрясший лабораторный корпус.
В создавшейся критической ситуации Ганн выказал редкое спокойствие. Задачу Питт ему поставил несложную — сфотографировать доказательства и, что бы ни случилось, уходить с территории поселения, связаться с американскими властями и передать им фотоснимки для изобличения Боржина перед лицом мирового сообщества как человека непредсказуемого. Однако Ганн не мог просто уйти, оставив друзей вбеде. Он понимал также, что рваться им на помощь с монтажным ломиком в руках не только глупо, но и опасно — он сам может погибнуть. И тогда Ганн решил использовать джинна, выпущенного Боржином из кувшина, против него самого. «Пусть слуга уничтожит своего хозяина», — прошептал он.
Ганн прикрыл дверь и бросился к пульту управления. Мысленно поблагодарив оператора, оставившего систему включенной, он потратил считанные минуты на изучение основных принципов ее работы. Затем он вскочил в кресло, схватил трекбол-мышку и начал перелистывать изображения в поисках одного из первых, увиденных им. Следуя его командам, устройство с треногой меняло угол направления. Ганн отключил его, оставив мышку и перейдя на клавиатуру. Наконец он увидел нужное изображение со странным скачком линии осадочного слоя, явно показывавшей разрез в двух осадочных слоях. Вблизи разреза виднелось множество пятен и линий, фактически означавших трещины в основании скалы. Ганн не имел ни малейшего представления, действительно ли он видит разлом и не испытывает ли тот какое-либо давление. Да это ему было и не важно — при помощи акустико-сейсмического отражателя он мог и сам создать давление. Ганн не представлял результатов своих действий, да и не задумывался о них, рассудив, что в создавшейся обстановке иного, лучшего варианта у него попросту нет.
Он направил курсор в самый центр осадочного разреза и кликнул мышкой. Поверх указанной точки вспыхнул красный прицел, и сразу же затикало устройство. Ганн перевел курсор в верхнюю часть экрана и быстро пролистал пункты меню. От торопливой, напряженной работы в душной от жары камере на лбу у него появились капельки пота. Вполне естественно, все команды были на немецком, поскольку программа создавалась фон Вахтером и его группой. Ганн судорожно напрягал мозги, вызывая в памяти забытые слова и фразы. Ему вспомнился отчет Йегера, в котором тот говорил, что для получения изображения фон Вахтер использовал концентрированные пучки волн высокой частоты, поэтому выбрал наивысшее ее значение. Слово WEITE, по его предположению, должно было означать амплитуду, поэтому, для достижения максимальной мощности, он поставил ее на высшее значение. Затем он выставил интервал между повторными циклами — двадцать секунд. На экране появился красный прямоугольник с крупными белыми буквами AKTIVIEREN. Ганн мысленно скрестил пальцы и кликнул мышкой.
В первые секунды ничего не происходило. Потом заработала программа, на экране замелькали какие-то цифры и надписи. Вначале Ганн подумал, что это ему только кажется от напряжения, но через пару секундой уже на самом деле и видел, и слышал, как в камере стали по очереди оживать и включаться в работу усилители и системные блоки. Камера наполнилась тихим шумом, температура в ней поднялась не меньше чем на десять градусов. Ганн вытер мокрый лоб. Тренога фон Вахтера снова затикала, на этот раз с нарастающей громкостью и частотой. Затем из ее нижней части вырвалась вспышка и послышался грохот. У Ганна было такое ощущение, словно в нескольких дюймах от него вспыхнула молния. Акустический удар сотряс здание, едва не сбросив Ганна на пол. В ушах у него зазвенело. Он вскочил с кресла и, пошатываясь, направился было к двери, затем остановился и испуганно обернулся.
«Это все изоляторы. Они не дают распространиться звуку, — прошептал он, оглядывая камеру. — Она же для того и создавалась, чтобы поглощать звуковые волны. Даже концентрированный акустический удар и тот глушится звукопоглощающими панелями на полу. А я как дурак бью по ним. Выходит, все мои попытки напрасны?» Логика подсказывала Ганну единственный неприятный, но правильный вывод — ничего у него не получилось.
Ганн спрыгнул с возвышения и, наступая на конусы-глушители, двинулся к основанию трехногого устройства фон Вахтера. По времени должен был прозвучать второй удар, и Ганн, приготовившись к нему, зажал уши. Мгновением позже из преобразователей вырвался второй оглушающий акустический удар, мощнее первого.
