Роковое наследство - Феваль Поль Анри (список книг txt) 📗
– Это голос доктора Самюэля, – тихонько шепнула бывшая укротительница.
И тот же голос, уже прямо напротив двери, спросил:
– А здесь кто живет?
– Муж и жена Канада, – ответили ему. Вновь раздались шаги, но вскоре стихли.
– Наш квартал не хуже других, – вновь заговорила укротительница, убедившись, что на площадке никого нет, – но полиция далековато, и поэтому, как только стемнеет, всякий сброд считает себя здесь хозяином. Я уверена, что негодяев этих у нас по темным закоулкам, будто мух... Что он там говорит?
Последний вопрос был обращен к Эшалоту, потому что Винсент что-то тихо-тихо пробормотал.
– Я хорошенько не расслышал, – ответил Эшалот, – но, похоже, что-то вроде: «У меня дело, мне надо идти...»
– Он заговаривается, бедняга. Держи его покрепче. А вы, молодые люди, слушайте, я еще не закончила. И осталось мне рассказать вам самое интересное.
XXI
ТАЙНА КЛАДБИЩА ПЕР-ЛАШЕЗ
На добром круглом лице мамаши Лео сияла простодушная радостная улыбка рассказчика, который добрался до самого интересного места. – По другую сторону кипариса стояли пятеро членов сообщества Черных Мантий, или «Охотников за Сокровищами», как они решили переименовать свое сообщество, пятеро злобный чертей, которые слетелись на свой шабаш: один по прозвищу Принц, два новеньких – Комейроль и Добряк Жафрэ – так к ним обращались остальные, – наконец доктор Самюэль и графиня Маргарита. Вокруг что-то шуршало и шелестело, и я догадалась, что на кладбище, кроме тех пятерых, бродит много народу, но никто не показывался, и только на каждой кладбищенской аллее выставлено по дозорному.
Когда луна появлялась из-за туч, я видела сквозь листву могилу и тылы нашего дома. В доме горел свет в одном-единственном окне, как раз на нашем этаже, в квартире господина Мора.
О шевалье Мора там говорили много. Маргарита, которая, похоже, стала у них главой организации, твердила:
– Если мы не найдем в гробу медальон или хотя бы какие-то указания, где его искать – а это меня очень удивит, поскольку Отец-Благодетель к старости впал в детство и от его уловок так и разило младенчеством, и он считал бы превосходной шуткой унести медальон с собой в могилу, – так вот, если мы ничего не найдем, у нас еще остается Винсент Карпантье, с одной стороны, и итальянец – с другой. В свое время Винсент отказался стать членом нашего сообщества «Охотников за Сокровищами». Он работал один и сражался тоже один. Полковник питал к нему слабость, ему нравилось следить за его усилиями, разгадывать его расчеты. Старый мерзавец любил подолгу играть со своей жертвой, прежде чем ее умерщвлять.
Но, похоже, пришло время, когда жертва может отомстить палачу. Однако она попала в ловушку, наша жертва. И. Кокотт с Пиклюсом могли бы вам доложить, что сегодня они принесут сюда связанного по рукам и ногам архитектора и оставят тут наедине с полковником, но уже с утра все сбились с ног, пытаясь найти Винсента Карпантье. Жертва скрылась...
Тут рассказ госпожи Канады был прерван тихим радостным смехом. Смеялся Винсент Карпантье.
– Так все это правда, господин архитектор? – спросила укротительница. – Я-то, вы сами понимаете, ничего не знаю. Все это говорила Маргарита.
– Ренье должен хорошо ее помнить, – сказал Карпантье, – она позировала ему в мастерской для картины «Венера в облаке». Она тогда закрывала лицо густой вуалью.
– Так это была она?! – невольно воскликнул молодой художник.
– Она меня спрашивала, не хочу ли я присоединиться к «Охотникам за Сокровищами», – продолжал Винсент, с презрением передергивая плечами. – К этим искателям Нищеты! Они бегают все с завязанными глазами и играют в жмурки. Нет никаких сокровищ!
– А тогда, – вступила в разговор укротительница, подмигивая остальным слушателям, – о каком таком деле вы все время твердите? Деле, которое должны завершить непременно этой ночью?
Винсент метнул на нее гневный взгляд.
– И почему, – добавила госпожа Канада, – старый тигр пытался сожрать вас трижды за один день? В день, который последовал за той ночью, когда Пиклюс и Кокотт связали вас по рукам и ногам?
И почему тогда возникла у вас идея бежать на другой конец света и жить в горе, будто погребенный заживо? Слава Богу, что никаких сокровищ нет. Но безумцам не так-то легко сбежать от своих сиделок и броситься вниз головой с пятого этажа или прыгнуть прямиком в огонь – имейте это в виду... А теперь вернемся к нашим баранам. Внимание, господин Ренье! Сейчас я расскажу о том, что имеет прямое отношение к вам. Графиня Маргарита говорила так:
– Что касается второго, того итальянца, который называет себя шевалье Мора, с ним все обстоит прямо противоположным образом: он хотел войти в наше сообщество, но мы ему отказали. И правильно сделали. Это наш самый опасный враг. Он помечен знаком избранных, и окажись он среди нас, он непременно стал бы Хозяином. Но нам Хозяин больше не нужен. Он, как и Винсент, останется в живых до тех пор, пока мы не проникнем в его тайну.
Последний, граф Ренье, который ничего не знает о своем происхождении, принадлежит нам целиком и полностью. Нам даже нет никакой необходимости убивать его. Он пришел к доктору Самюэлю с тремя кровоточащими ранами, каждая из которых могла быть смертельной...
– Это правда, молодой человек? – прервала сама себя укротительница, обращаясь к художнику.
Ренье страшно побледнел и, не глядя на Ирен, ответил:
– Правда все, что касается ран, но я никогда не слышал, чтобы к моему имени прибавляли графский титул, который мне не принадлежит.
Винсент бросил на Ренье многозначительный взгляд и проговорил:
– Его предок мог купить себе даже титул короля!
– Но кем же он был, отец? – вскричала Ирен.
– Спроси у Ренье, девочка моя, – ответил Винсент. – Он знает это с той ночи, когда увидел свой собственный портрет в проклятом доме на окраинах Сартена. Меня все это не касается. Мне надо заниматься своим делом.
– Вы думаете, можно сунуть мизинчик во все эти хитрые интриги и не увязнуть в них целиком? – Мамаша Лео уперла руки в бока, всем своим видом изображая несказанное изумление. – Да все эти тайны захватят вас и будут держать крепче, чем полсотни жандармов. Разве тебе неинтересно, господин Канада? – она неожиданно обратилась к супругу.
– Ты еще спрашиваешь, Леокадия?! Интересно, захватывающе интересно, но вот многое я так и не понял.
Ирен взяла Ренье за руку и прошептала:
– Это поразительное сходство! Оно так обманчиво! Из-за него я потеряла разум, но люблю я все-таки тебя.
– Что до меня, – торжественным тоном продолжала укротительница, – то я прямо чувствую, как от всех этих интриг я умнею на глазах – все понимаю, обо всем догадываюсь. Если сейчас отпустить нашего друга Винсента, он стрелой полетит к своим сокровищам, но где-нибудь на полдороге его или пристрелят, или зарежут. Я готова была плюнуть в глаза тому, кто сказал бы, что я снова ввяжусь во все эти интриги! Смерть я видела так близко, что, не хвалясь, могу сказать: я знаю, куда поворачивается сердце, когда закатываются глаза. И вот на тебе! Как с гуся вода! И я опять с головой нырнула в этот омут, без всякого страха и отвращения, будто все их ужасы невинны, как театральная пьеса. Представление начинается! Рабочие – свет! Оркестр – туш! Нет, для храбрости надо мне пропустить еще рюмочку! За здоровье честной компании!
Она отхлебнула добрый глоток и прищелкнула языком.
– Это всегда помогает, поверьте! Если кто желает, скажите только слово. А я тем временем продолжу. Но только покороче, потому что Маргарита болтлива, как сорока, и если передавать все, что она там наговорила, мы до завтра не разойдемся!
В общем, вывод из всего, ею сказанного, такой: сокровища убивают, но они и защищают. Для Винсента Карпантье и итальянца сокровища словно железные доспехи, без которых им пустили бы кровь уже не один раз.
Итальянец сыграл для Черных Мантий роль хорошей розыскной собаки: благодаря присутствующей здесь мадемуазель Ирен он взял след и вскоре обнаружил местопребывание Винсента Карпантье. Маргарита держит на шахте своего шпиона, он вернется на свой пост сегодня в четыре часа, опередив дилижанс и предупредив о возвращении нашего голубчика.
