Тайна Обители Спасения - Феваль Поль Анри (книги онлайн TXT) 📗
Некоторое время Валентина молчала.
– О, Реми... брат мой! – внезапно воскликнула она. Потом Валентина вскрыла конверт и развернула сложенный вдвое листок бумаги.
Молодая женщина взглянула на неровный, корявый почерк и тут в первый раз заплакала.
«Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, – начала читать Валентина. – Завещание. Чувствуя, что конец мой близок и готовясь предстать пред Господом, я обращаюсь к сестре моей, Марии-Амелии д'Аркс, которая в настоящее время носит имя Валентины де Вилланове, получив оное в результате ошибки или обмана.
Документы, удостоверяющие личность мадемуазель д 'Арке, находятся в руках моего верного друга Жермена Ломбера, прослужившего нашей семье более сорока лет.
Моей единственной законной наследницей является Мария-Амелия д 'Аркс. Какое бы имя она ни носила – имя Валентины де Вилланове или Флоретты, к которой привыкла с детства, – я завещаю ей все свое имущество, движимое и недвижимое.
Умирая, я нахожусь в здравом рассудке и подписываю это завещание собственноручно, как того требует закон».
Действительно, под документом стояла подпись несчастного, начертанная достаточно твердой рукой.
Но это было еще не все. Потом шли слова, обращенные к Валентине, хотя почерк становился все более неразборчивым. Чем дольше следователь писал, тем быстрее покидали его силы.
Вглядываясь в жалкие каракули больного и поминутно отирая слезы, застилавшие ей глаза, молодая женщина продолжала читать:
«Сестра моя Валентина, позвольте, я буду называть Вас этим именем, которое так полюбил.
Теперь наша мать может заглянуть в мое сердце. Оно исцелилось от своей раны.
Я люблю Вас так, как позволено мне любить Вас Богом, который призывает меня к себе. Я люблю Вас, как ребенка, которым я когда-то восторгался и чей сон боялся нарушить.
Мы очень несчастны, сестра. Надеюсь, моя смерть положит конец нашим страданиям.
Валентина, это произойдет, если Вы последуете моему совету, вернее, если выполните мою просьбу. Я хочу, чтобы моя гибель послужила Вам предостережением: не пытайтесь бороться с этими людьми. Они обладают сверхъестественным могуществом.
Как на стороне солдата – сила оружия, так на моей стороне бьыа сила закона. Я думал, что моя должность делает меня неуязвимым. У меня были влиятельные покровители. Однако, несмотря на это, я ничего не смог сделать. Так что было бы чистым безумием, если бы Вы решили повторить мою попытку.
Этот безрассудный шаг был бы не просто бессмысленным. Он был бы еще и греховным, ибо такой поступок равносилен самоубийству. Вы всего лишь ребенок, и Вы совершенно одиноки. Те, кто окружает Вас, кто делает вид, что Вас защищает, – все они принадлежат к грозному тайному обществу. Я хотел победить его и погиб.
Я не сообщу Вам ничего нового, если скажу, что Вы находитесь среди Черных Мантий. Глава этой организации использовал Вас, словно дьявольское оружие, чтобы убить единственного человека, способного противостоять преступному сообществу.
Вас окружают негодяи, и у меня такое ощущение, что их защищает какая-то неведомая сила.
Исключение составляют лишь маркиза д'Орнан, несчастная жертва, потерявшая своего единственного сына, и графиня Корона (впрочем, за последнюю я не поручусь).
Валентина, перед смертью все начинаешь видеть в ином свете. Теперь я понимаю, что отмщать дано не человеку, но лишь Богу. Если бы я был простым следователем, возможно, я бы еще жил.
Однако мною двигало не только служебное рвение. Я жаждал покарать своих врагов.
Валентина, моя дорогая сестра, подумайте о себе, а главное – вспомните о том, кого Вы любите, о Морисе. Теперь я не сумею помочь ему, не смогу доказать его невиновность и продемонстрировать несостоятельность псевдоулик, сетью которых его опутали истинные убийцы.
Я только что видел человека, который займет мое место. Это образованный, рассудительный, осторожный господин. Он – из тех, кого называют трезвомыслящими людьми: все, что выходит за пределы здравого смысла, он отбрасывает как вздор, которым не пристало заниматься умному человеку.
Интересно, что его взгляды сформировались под моим влиянием, только он все делает наоборот. Меня он считает мечтателем, а себя – истинно мудрым человеком. Там, где я говорю «нет», он скажет «да».
Если Морис предстанет перед судом присяжных, его несомненно признают виновным. Ни красноречие адвоката, ни проницательность судьи не спасут несчастного. Обстоятельства против Мориса, и с этим ничего не поделаешь.
Не мстите за нас, Валентина, не тревожьте покоя своих родителей и своего брата. Мертвые не знают гнева и обид. Перестаньте ненавидеть, думайте о любви, о Морисе!
Есть только один выход: побег. Вам нужно скрыться и никогда больше не возвращаться в Париж; вы должны поселиться в дальних краях, где вас никто не знает.
Есть ключ, который отпирает все замки: это деньги. Вы богаты, Вы можете тратить сколько угодно. Счастье дороже любых сокровищ.
Прощайте, Валентина, перо выпадает из моей руки. Это моя последняя строка. Если Вы меня любите, не мстите за меня и будьте счаст...»
Валентина оцепенела, не в силах оторвать взгляда от последнего слова, которое умирающий не сумел дописать.
Затем она поднесла листок к губам и поцеловала его в том месте, где остановилась рука ее брата.
Упав на колени, Валентина посмотрела на портрет Реми: молодой человек казался ей живым. Валентине чудилось, что брат повторяет: «Сестра, не мсти за меня!»
Прошло несколько минут. Наконец Валентина, прошептала:
– Прости меня! Прости! Я не могу исполнить твою просьбу!
– А жаль! – внезапно раздался за спиной молодой женщины чей-то грубый голос. – Покойный дал вам хороший совет.
Валентина резко обернулась. На пороге стоял человек, которого так хорошо описал Жермен.
XXX
СНОВА КУАТЬЕ
Куатье, ибо это был именно он, не стал заходить в комнату, а прислонился к двери. Он снял фуражку, обнажив свою давно не стриженную голову.
Лейтенант был в новом костюме, который шел ему. Однако, несмотря на это, вид у Куатье по-прежнему был жутко свирепый. Во взгляде Лейтенанта читались одновременно наглость и застенчивость.
– Ну что, – пробурчал он, – неужели нам пришло в голову ослушаться несчастного месье д'Аркса?
Взгляды Валентины и Куатье скрестились. Несколько секунд мужчина и женщина молча смотрели друг на друга. Наконец Лейтенант не выдержал и отвел глаза.
– Войдите, – вместо ответа сказала Валентина. Куатье шагнул в комнату.
– Нам надо поговорить, – добавила Валентина. – Садитесь сюда.
Она показала на кресло, в котором обычно сидел сам следователь. Лейтенант заколебался.
– Почему бы и нет? – наконец пробормотал он. – Я могу сесть на его место: ведь я не сделал месье д'Арксу ничего дурного.
– Вы сказали: «хороший совет», – произнесла молодая женщина. – Значит, вам известно, что брат написал мне?
– Нет, – ответил Куатье, – но я догадываюсь. Он решил вступить в борьбу. И хотя у меня нет особых причин любить судейских, я предупредил его, что это для него добром не кончится. И все же надо признать, что я видел мало таких храбрецов, как он. Он понимал, что я сказал ему правду; однако он все же продолжал свое дело, которое и свело его в могилу. Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду. Я уверен, что месье д'Аркс запретил вам играть с огнем.
– Вы угадали, – тихо проговорила Валентина.
– Он заплатил мне, и я сообщил ему все, что он хотел знать, – продолжал Лейтенант. – Я не считаю себя предателем: я ничего не обещал этим людям и ничем им не обязан. Просто они набросили мне на шею удавку, и, когда хотят добиться от меня повиновения, затягивают петлю потуже. Я помню все, что говорил Реми д'Арксу, – с первого до последнего слова... В то время я жил в лачуге на границе с Италией. Он пришел ко мне. Судейский явился в гости к Куатье! Это было довольно рискованно. И это мне понравилось: я люблю смелых людей. Я сказал ему: «Господин судья, если бы даже я думал, будто над Черными Мантиями можно взять верх, я предупредил бы вас, что это чрезвычайно сложное дело. К тому же я связан по рукам и ногам: они заставили меня совершить убийство. Но вы тешите себя напрасными надеждами. Черные Мантии не победит никто и никогда».
