Иголка в стоге сена (СИ) - Зарвин Владимир (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
— Для начала ты всыпешь в питье Воеводы и его людей сонное зелье. Этой ночью ни один из них не должен проснуться. То, что поляки решили бражничать, нам на руку. От обильной выпивки сон крепок сам по себе, и никому не придет в голову, что в вино добавлен дурманящий порошок.
— Что ж, это нетрудно сделать, — кивнул Харальд. — Что еще, господин?
Слово «господин» было произнесено явно не с той почтительностью, на которую рассчитывал фон Велль. Это насторожило Командора. Харальд был покорен воле Руперта, пока испытывал перед ним страх, и крестоносец всеми силами поддерживал это чувство в душе подчиненного.
Как только датчанин перестанет его бояться, он станет неуправляем, и тогда от него жди подвоха. Годы, проведенные на постоялом дворе, не смогли изменить нрав старого пирата. Подобно волку, посаженному на цепь, он временно смирился со своим положением, но ждал подходящего случая, чтобы вырваться на волю.
Он мог однажды собрать свои пожитки и вместе с сыном скрыться в неизвестном направлении. Не особо доверяя датчанину, Руперт приставил к нему нескольких своих людей.
Пока Харальд повинуется приказаниям, они исполняют роль покорных слуг, если же хромой ослушается куратора — мигом превратятся в безжалостных убийц. Впрочем, такому ловкачу, как Харальд, не составит труда отравить своих соглядатаев, если он, и впрямь, решится на побег.
Помня об этом, Руперт при каждом удобном случае напоминал датчанину о том, что Орден найдет его повсюду. Но, видно, напоминаний было недостаточно, чтобы убить в душе Харальда желание избавиться от опеки.
— Когда говорят «господин», опускают глаза, а не пялятся на своего покровителя! — холодно отчеканил фон Велль. — Ты, кажется, забыл об этом, Харальд?
Во взоре датчанина промелькнули злые огоньки, но он тотчас загасил их, потупив глаза в пол.
— Кажется, я сделал для Ордена достаточно, чтобы он не требовал от меня рабской покорности, — произнес он, не поднимая взгляд на тевтонца.
— Да, пожалуй, — усмехнулся фон Велль, — но и Орден сделал для тебя немало! Благодаря его помощи, ты из нищего калеки стал хозяином гостиницы, приносящей немалый доход. Без опеки Ордена ты давно бы умер под забором, а так у тебя есть все, чтобы встретить сытую, обеспеченную старость!
— Так-то оно так, — нехотя согласился датчанин, — да только за всю эту сытость мне приходится рисковать своей шкурой…
— А разве ты не рисковал ею за меньшие барыши? — ухмыльнулся фон Велль. — А ныне ты имеешь все, о чем мечтал на Готланде, и даже больше!
— Имею… — бледное лицо Харальда исказила болезненная гримаса. — Но поверь, господин, будь у меня возможность, я бы бросил все это и удрал, куда глаза глядят!..
— И что ты станешь делать со своей усохшей рукой и хромой ногой? — надменно усмехнулся тевтонец. — Топить корабли, разделывать коровьи туши? Что ж, беги, если тебе чужда благодарность. Только помни: во всем христианском мире не найти державы, чьи суда ты бы не отправлял на дно.
А это значит, что тебя везде ждут петля и плаха! Посему самое разумное для тебя — оставить все, как есть, и продолжать службу во славу Тевтонского Братства! Надеюсь, ты разумеешь меня, Харальд?
— Как не понять… — глухо вздохнул датчанин. — Каковы будут дальнейшие повеления, ГОСПОДИН?
— То-то же! Мне нужно знать все о людях, сопровождающих московита. Расскажи о них подробнее.
— Да я и сам не понял, кто они и откуда… — пожал плечами Харальд. — Похоже, какие-то мятежники с юга, бунтующие против Унии. Я так мыслю, боярин их встретил в лесу, на большой дороге.
Не знаю, что за разговор между ними вышел, но они не только сохранили московиту жизнь, но и подались к нему в услужение. С их помощью он изловил татя, убившего посла…
…За сей подвиг Воевода пообещал боярину, что не станет преследовать его подручных, если тот заберет их в Московию. Это все, что я сумел понять из беседы московита с Воеводой, господин… — Харальд покорно опустил очи долу.
— Немного! — покачал головой фон Велль. — А что скажешь о них самих? Что они за люди? Что влечет их, страшит?
— Прости, господин, сего я не успел разузнать… — удрученно вздохнул датчанин. — При мне они особо не откровенничали, да и пробыл я возле них недолго. Лишь когда вел их к месту ночлега, слышал обрывки речей…
— И что было в этих обрывках? — продолжал допытываться тевтонец.
— Да так, сущая мелочь… один из троицы, тот, что меньше ростом, стал причитать, что все их беды из-за того, что они пошли на поводу у московита. Второй, со шрамом, обозвал его трусом и базарной бабой. Коротышка огрызнулся, что если бы они послушались пленного татя, у них были бы и деньги, и свобода…
— Это не мелочь, Харальд, это совсем не мелочь, — задумчиво проронил рыцарь, теребя свою светлую бородку, — я должен переговорить с сим достойным мужем. Устрой нам тайную встречу!
— Встречу? Тайную? Здесь? — от изумления датчанин забыл о подобающих слуге манерах. — Не шутишь ли, господин?
Фон Велль не шутил. Харальд понял это, встретившись с ним взглядом. Глаза тевтонца горели хищным огнем, как у ястреба, завидевшего добычу. Упрямое выражение лица делало рыцаря страшным.
— Устрой мне встречу с ним! — зло прошипел Командор. — Не мне тебя учить, как это делается. Ты подашь московиту и его людям питье, от которого они крепко заснут. Все, кроме степняка, о коем ты мне поведал, — тевтонец холодно усмехнулся, — вот ему-то этой ночью должно быть не до сна!
— Хорошо, сделаю, — облизал тонкие губы Харальд. — Что еще, господин?
— Подлей в кубок московита яд. Из тех медленно действующих зелий, что убивают через пару дней. Боярин должен умереть в Самборе, тогда ни у кого не возникнет подозрения, что его отравили на постоялом дворе. Убийцу начнут искать в крепости, а ты выйдешь сухим из воды!
Харальд судорожно сглотнул слюну. В душе его шла борьба. С одной стороны, он не мог противиться воле грозного куратора, с другой — ему хотелось хоть чем-то досадить фон Веллю.
Он знал, тевтонец не оставит его в покое, пока будет жив. Даже если Харальд с сыном убегут отсюда, Командор отыщет их, как когда-то уже отыскал в минувшем.
В зачерствевшей душе Харальда нежданно родилась потребность уберечь московита от смерти. Причиной тому едва ли было его сердечное расположение к Бутурлину. Но, судя по желанию фон Велля извести боярина, тот был для него опасен, а раз так — Дмитрию стоило помочь.
Впервые за годы безропотного повиновения Харальд пошел наперекор тевтонцу.
— Извини, господин, но этого я не могу сделать, — тихо, но твердо произнес он.
— Это почему же? — от ледяных ноток, звучащих в голосе Командора, по спине датчанина пробежал колючий холодок.
— Иные снадобья плохо сочетаются, — пояснил сказанное Харальд, — если их смешать, одно из них сведет на нет действие другого. Так, яды нельзя давать жертве одновременно с сонным зельем.
Человек, испивший такой смеси, не только выживет, но и долго не сможет заснуть. Напротив, он будет веселиться до утра, досаждая всем своей неуместной бодростью.
Так что, ты сам решай, господин, что тебе нужнее: чтобы московит через пару дней скончался в Самборе или, не тревожа тебя, мирно проспал эту ночь?
За то время, что Харальд служил Ордену под надзором фон Велля, он научился не только составлять яды, но и искусно лгать. И он знал, если Руперт поверит его словам о несовместимости яда и снотворного, то предпочтет оставить московита в живых.
Какой прок Командору в том, что боярин умрет на днях, если этой ночью он может разрушить его планы? Осторожность и здравый смысл, заставят фон Велля отказаться от убийства Бутурлина…
…Многолетняя служба в разведке Ордена научила Руперта не доверять никому, а особенно тем, кто служит из-под палки. Харальд не был исключением из правил, но рыцарь не мог удостовериться в его неправдивости.
Обладавший провизорскими навыками, фон Велль хорошо разбирался в ядах, но Харальд совершенствовал рецептуры по своему усмотрению, и свойства многих его зелий тевтонцу были неизвестны.
