Искатель приключений. Книга 1 - де Монтепен Ксавье (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Незнакомец не отвечал.
— Пойдемте же, — продолжала Клодион.
Как только они вышли из дома и старуха повернула ключ в массивном замке, незнакомец подал ей маску. Она не колеблясь надела ее. Незнакомец, удостоверясь, что шнурки были крепко завязаны, взял за руку свою спутницу и поспешно тащил ее минут двадцать по лабиринту переулков совершенно пустых. Наконец он остановился и сказал, задыхаясь, старухе:
— Первая часть вашей обязанности исполнена… мы садимся в карету…
В это время был час пополуночи. Карета стояла на углу одного из переулков, о которых мы говорили. Эта карета была запряжена парой вороных лошадей. Кучер был без ливреи и сидел на козлах безмолвно. Незнакомец отворил дверцу, приподнял Клодион и посадил ее.
— Скачи! — закричал он кучеру. — Скачи… во весь опор, чтобы мы приехали непременно через час.
— Слушаю, граф, — пробормотал кучер.
Лошади понеслись во весь опор, сильно тряся карету по неровной мостовой. Через несколько минут карета покатилась спокойнее по гладкой и мягкой земле. Незнакомец и Клодион выехали из города и скакали по одной из больших дорог, которые идут от Тулузы во внутренность Франции. Три четверти часа бег лошадей не замедлялся ни на минуту. Клубы пыли поднимались из-под колес и покрывали карету густым облаком.
Незнакомец и старуха Клодион не обменялись ни одним словом. Молодой человек, без сомнения, был погружен в глубокую озабоченность и считал минуты, которые казались ему продолжительны, как века. Старуха же, конечно, пересчитывала в уме выгоды, которые должна была получить в эту ночь. Вдруг сильный толчок оторвал незнакомца от его задумчивости, а Клодион от ее расчетов: карета повернула налево с большой дороги на проселочную, очень дурно содержимую. Колеса перескакивали с рытвины на рытвину, ось трещала и скрипела. Словом, экипаж, по-видимому, готов был развалиться, к великому ужасу Клодион. Но, без сомнения, кучер понимал так же хорошо, как и хозяин, как необходимо приехать поскорее, потому что не сдерживал быстрого бега своих лошадей, покрытых пеной. Прошел ровно час, как карета выехала из Тулузы.
— Мы приехали? — спросила Клодион, начинавшая умирать от страха.
— Почти, по крайней мере, здесь мы выйдем из кареты.
— А! Какое счастье!..
— Нам придется немного пройти пешком, но не более пяти минут… С этой минуты, прошу вас хранить глубочайшее молчание…
— Да у меня и нет никакой охоты разговаривать! — возразила старуха.
— Тем лучше!
Незнакомец вышел первый и сам высадил из кареты старуху, точно так, как прежде посадил ее. Потом он взял с передних подушек шпагу, надел ее и заткнул за пояс пару маленьких пистолетов. Сделав это, он взял под руку старуху и пошел с нею по направлению к высокой и обширной белой массе, которая, будучи ярко освещена, оттенялась мрачной зеленью высоких деревьев, окружавших ее. Эта белая масса была фасад замка Рокверд. В этом-то замке и ждали незнакомца и Клодион.
XXIV. Замок
Сделав несколько шагов, старуха и проводник ее подошли к стене, окружавшей парк. Минуты через две они дошли до узкой и низкой калитки, которая была совершенно незаметна под густым мхом и ползучими растениями. Незнакомец остановился, вынул из кармана маленький ключик и вложил его в замок калитки. Она тотчас отворилась без малейшего шума. Незнакомец втолкнул старуху в эту калитку, потом вошел сам и старательно закрыл ее за собой. Они очутились в парке, великолепие которого могло бы соперничать с королевской пышностью версальского сада. Синеватое сияние луны неопределенно освещало бесконечные перспективы, утопавшие в прозрачном тумане. Там и тут белые статуи на мраморных пьедесталах казались неподвижными привидениями. Несколько лучей, падавших с золотого полумесяца богини охоты Дианы, бросали искры на струистый водопад, и эти искры казались движущимся дождем причудливых звездочек.
В ту минуту, когда калитка затворилась за ночными посетителями, послышался отдаленный и яростный лай. Лай этот прерывался на секунду, потом раздавался снова еще яростнее, еще ближе. Клодион начала дрожать всем телом, но молодой человек не обнаруживал никакого страха, только вдруг остановился и начал нетерпеливо топать ногой. Лай все приближался.
— Мы погибли!.. — прошептала Клодион, и ее затрясло от испуга.
Наконец явилась огромная пиренейская собака. Она бежала с глазами, налитыми кровью, со взъерошенной шерстью; но едва свирепое животное узнало молодого человека, как из страшного и угрожающего превратилось в смиренное и покорное. Собака перестала лаять, легла на землю и ползком приблизилась к незнакомцу, вертя своим огромным хвостом и визжа от радости.
— Хорошо, хорошо, — прошептал молодой человек, — хорошо, мой добрый Фидель, но ни к чему было так шуметь сейчас.
Собака подняла свою огромную голову и начала лизать руки того, кто говорил с ней таким образом. Клодион совершенно успокоилась. Молодой человек продолжал:
— Теперь, Фидель, ступай и ляг…
Он сделал знак, который собака верно поняла, потому что тотчас встала и удалилась в ту сторону, откуда пришла.
— Теперь мы избавились от этой собаки, — сказал молодой человек своей спутнице, — но очень может быть, что ее проклятый лай поднял тревогу, и потому осторожность требует, чтобы мы подождали здесь несколько минут.
Старуха утвердительно кивнула. Волнение, испытанное ею за минуту перед тем, лишило ее на время дара речи. Незнакомец ввел ее в рощу, и оба молчаливо и неподвижно ждали минут пять. Не слышно было никакого шума. Все осталось спокойно в парке и около замка.
— Теперь пойдемте и поскорее!.. — сказал наконец незнакомец. — И более чем прежде соблюдайте тишину!..
Они шли тихо, удерживая дыхание, и дошли таким образом до фасада замка. Это грандиозное и почти княжеское здание являло взорам все сокровища своей архитектуры. Широкое крыльцо с каменной лестницей, с железной баллюстрадой, причудливо вычеканенной, вело к трем дверям. Гигантские кариатиды поддерживали на своих крепких плечах балкон первого этажа. Каждое из окон было украшено лепными орнаментами, достойными резца Жана Гужона.
Молодой человек довел старуху до входа, так хорошо скрытого в стене, что, не зная о нем, нельзя было догадаться о его существовании. С помощью второго ключа молодой человек отворил дверь, и спутники вошли в темный коридор. В конце коридора находилась узкая и крутая лестница. Взойдя на верх лестницы, незнакомец коснулся пальцем пружины, и открылось, словно по волшебству, пространство, довольно широкое для того, чтобы человек мог пройти боком. Молодой человек и Клодион очутились в широком коридоре или, скорее, в галерее, слабо освещенной двумя лампами, горевшими на обоих концах ее. Направо и налево по галерее было несколько широких и высоких дверей. С каждой стороны их было по двенадцать, всего двадцать четыре двери. Между дверями висели большие фамильные портреты в великолепных рамах с гербами. Неопределенно виднелись в полусвете свирепые лица рыцарей в тяжелых вооружениях, — торжественные лица генеральных прокуроров и президентов, и аристократически накрахмаленные корсажи красивых и безобразных дам. Это были предки маркиза Рокверда.
Незнакомец дошел до конца галереи. Отворив с левой стороны позолоченную дверь, он взял Клодион за руку, ввел ее за собой и запер дверь запором изнутри.
— Мы приближаемся к цели, — сказал он шепотом, — до сих пор все идет хорошо… Подождите меня здесь, я вернусь через минуту. Теперь вы можете снять маску.
XXV. Комната маркизы
Произнеся последние слова, незнакомец исчез во второй комнате. Старуха, очень раздосадованная тем, что осталась одна, должна была покориться необходимости и ждать терпеливо, чтобы ее странный проводник заблагорассудил вернуться.
Слабые лучи света, пробивавшиеся из соседней комнаты в полурастворенную дверь, позволяли различать предметы. Клодион опустилась в кресло в небольшой гостиной, служившей ей убежищем, или, лучше сказать, тюрьмой; потом предалась размышлениям, не весьма приятным, относительно того положения, в котором она находилась по своей же вине. Она прикинула все опасности, действительные или мнимые, еще преувеличила их в взволнованных мыслях и горько пожалела, что уступила жажде прибыли и впуталась, очертя голову, в ужасную интригу, из которой, может быть, не выпутается невредимой. Без всякого сомнения, в эту минуту Клодион отдала бы от всего сердца не только то золото, которое получила от незнакомца и которое еще должна была получить от него, чтобы только очутиться опять в своей квартире на улице Рибод, но дала бы еще в придачу несколько старых луидоров из сокровища, скопленного ею и заботливо запрятанного в таком месте, где никто, кроме нее, не мог найти его. Однако делать было нечего, оставалось покориться всем последствиям этой неосторожности.
