Короли Вероны - Бликст Дэвид (полные книги txt) 📗
Зверя, однако, юноша больше не интересовал. Он рычал на Скалигера, который с факелом в руке бросился на защиту сына. По мнению Пьетро, перед Скалигером леопард был не опаснее котенка.
Ческо вдохнул и снова обрел голос. Пьетро моргал, тщетно пытаясь привести глаза в чувство. Позади Кангранде материализовалась огромная фигура. Да это же мавр! Кошмарная кривая сабля нависла над маленьким Ческо.
– Нет, нет, нет! – бормотал Пьетро. Он тянул вперед руку, напрасно стараясь предотвратить удар.
Кангранде не видел, какая опасность угрожает Ческо, – он размахивал факелом, заставляя леопарда пятиться. Однако страх перед огнем отнюдь не улучшил настроения хищника. Послышалось рычанье, затем клацанье клыков, и зверь прыгнул.
Кангранде рванулся вперед, рукою защищая голову, – в другой руке он все еще держал факел. Мавр шагнул к Ческо, поднырнул под Кангранде и, скрестив руки, ударил леопарда в нижнюю челюсть плоскою стороной своей сабли. Леопард всем весом рухнул на плечи Кангранде и руки мавра. Оба качнулись и вынуждены были широко расставить ноги, чтобы не упасть. Отступи они хоть на пядь, зверь задавил бы Ческо.
С помощью факела Кангранде удалось разжать хватку здоровой лапы зверя; затем он прошелся пламенем по брюху. Леопард взвыл жалобно, как обычная кошка. Мавр сделал шаг вперед и извернулся таким образом, чтобы спиною прижаться к обожженному животу зверя. Кангранде выронил факел и тоже извернулся, так что мавр оказался между ним и леопардом. В следующую секунду он подхватил вопящего сына и бросился к сестре, спешившей ему навстречу.
– Помогите мне, пожалуйста! – Голос у мавра оказался низкий, скрипучий, однако злодей говорил почти без акцента. Тон, мигом смягчившийся, давал понять, как тяжело приходится бедному мавру.
– Пусть поубивают друг друга! – крикнул кто-то.
Толпе перспектива пришлась по вкусу. Поспешно делались ставки. Болели за леопарда.
Кангранде уже собирался выручать злодея, но тут появился Цилиберто дель Анжело с шестом, на конце которого была закреплена петля из кожаного ремня. Одним движением руки главный егерь заарканил зверя и поволок его вверх по лестнице. Мавр тотчас отскочил, к вящему неудовольствию толпы.
– Ну и тяжел же ты, котяра! – воскликнул Цилиберто. Леопард злился, лапа кровоточила, обожженное брюхо саднило. Оказавшись на лестнице, он захромал подальше от людей. Цилиберто следовал за зверем, мурлыча, урча и всячески выражая ему свое сочувствие.
Пьетро обхватил себя руками и глаз не сводил с Кангранде. Тот тяжело дышал, кровь струилась по плечу и спине, однако на ногах стоял твердо. С трудом поднявшись, Пьетро огляделся в поисках Ческо.
– Он ранен?
– С Капитаном все в порядке, – произнес чей-то голос.
– Я говорю о ребенке. Он ранен?
– Целехонек, – проскрипело в ответ. Темная рука легла Пьетро на голову и принялась ее ощупывать. – С такими повреждениями тебе следует обратиться к врачу.
Пьетро задрал голову, чтобы посмотреть мавру в лицо.
– Но… но кто ты?
Мавр ответил бы, если бы не камень, пущенный из толпы, злобной и безликой, как всякая толпа. Камень угодил ему в спину. Мавр взвыл и согнулся в три погибели. Следующий снаряд, на сей раз кусок льда, попал в затылок. За льдом пошли снежки с камнями внутри. Пьетро закрыл голову руками и низко наклонился, чтобы избежать залпов, направленных на мавра.
– Как вы смеете! – взревел Кангранде, шагнув к толпе. Дублета на нем не было и в помине, от камичи остались одни окровавленные клочья. – Этот человек рисковал жизнью, пока вы стояли и смотрели! Как вы смеете нападать на него? Храбрость свою показать хотите? Тогда найдите зачинщика! Я его видел – высокий, тощий, в заплатанном плаще! Озолочу каждого, кто доставит негодяя, и казню каждого, кто бросит еще хоть один камень!
Пока Скалигер разорялся, его люди оттеснили мавра в переулок. Толпу как ветром сдуло – однако разбежалась ли чернь в поисках зачинщика или же страшась гнева Скалигера, Пьетро сказать не мог.
Голова гудела, когда измученный Пьетро опустился на ступени. На этих ступенях он провел несколько часов – если, конечно, принимать в расчет показания пульса, бившегося в висках. Поднял юношу барджелло.
– Пойдем-ка в дом, парень, – произнес он, тряся Пьетро за плечо. – Надобно показать тебя доктору.
Пьетро позволил себя поднять.
– Спасибо, синьор.
– Ну и дурак же ты, парень, – продолжал Виллафранка, качая головой. – С другой стороны, никогда не видел смельчака, который в то же время не был бы дураком.
Пьетро скривился от боли.
– Куда он делся?
– Не волнуйся, мы поймаем этого ублюдка.
– Да я не о нем. Где мавр?
– Ах, мавр! Страшный зверь, да? Может, он и язычник, но, клянусь, немного я видел подвигов, подобных этому! Ох, я же забыл – мы ведь несколько лет ничего о нем не слышали.
– Кто он такой? – не отставал Пьетро.
– Ах да, ты же не знаешь! Его называют Арус – одному богу известно, что это значит. Мавр – невольник личного астролога донны Катерины. Чертов колдун. Я почти хочу, чтобы его сегодня же прикончили. И хозяина за компанию.
«Невольник астролога Катерины?»
– А вы как сюда попали, синьор Виллафранка?
– Так же, как и ты. Правда, у тебя ловчее получилось. – Виллафранка указал на свою левую лодыжку, сильно распухшую. – Наверняка перелом. Пойдем-ка вместе к врачу. Имей в виду: первым делом Фракасторо заставит тебя помочиться, затем понюхает мочу, затем попробует. Если запах и вкус ему не понравятся, он выставит мочу, чтобы на нее слетелись мухи. А уж если мухи слетятся в больших количествах, дело твое дрянь.
Пьетро прищурился.
– Это Кангранде?
– Да – ищет похитителя со всеми моими людьми. Мне же приказано позаботиться о тебе. Не волнуйся. Он наверняка сам к нам придет, вот только найдет злодея. Давай-ка скорее к врачу. – Пьетро запротестовал было, но доблестный барджелло охладил пыл юноши: – Слушай, парень, нам с тобой сейчас даже улитки не поймать, не говоря уже о похитителе. Так что будь умницей и лучше от души напейся.
В суматохе, воспоследовавшей неудачному похищению, юный Монтекки исчез. Он появился через двадцать минут, во всеоружии – при нем была книга. Пробравшись сквозь толпу на пьяцца дель Синьория, Монтекки сквозь низкую западную дверь проскользнул в церковь Санта Мария Антика. Не будь его голова занята другим, он бы задумался вот над чем: каково должно быть душевное состояние человека, который несет в храм Божий книгу под названием «Ад»?
Закрыв за собой дверь, пока гуляки на площади чего не заподозрили, Монтекки огляделся. В церкви было тихо и совершенно темно. Юноша стряхнул снег с плаща и на ощупь стал пробираться к алтарю. Башмаки его оставляли на плитах пола мокрые следы. Впереди тьма расступалась пред единственною свечой. Руки юноши, сжимавшие книгу, дрожали. Он обогнул колонну и остановился.
– Джаноцца.
Девушка стояла на коленях. Прежде чем обернуться на зов, она осенила себя крестным знамением.
– Я подумала, если меня хватятся, пусть лучше застанут за молитвой. Тогда я скажу, что исповедовалась.
– Разве вам есть в чем исповедоваться?
Девушка вспыхнула и взяла Марьотто за руку.
– Я здесь, чтобы увидеть вас.
– Знаю. Я рад, что вы со мной.
Она была совсем близко, лица их разделяла одна пядь. Монтекки жарко дышал.
– И я рада, – прошептала Джаноцца, заглядывая юноше в глаза. – Ах вы бедняжка! – воскликнула она, увидев снег на его темных кудрях. – Вы, наверно, ужасно замерзли.
– Мне кажется, я больше никогда в жизни не почувствую холода.
– Не зарекайтесь.
Ее дыхание обжигало ему щеку.
– Значит, у нас куртуазная любовь, – заметил Марьотто.
– Что? – не поняла Джаноцца.
– Я люблю недоступную девушку.
– Какая же я недоступная? Я бесстыжая.
На секунду их щёки соприкоснулись. Марьотто ощутил у скулы трепет длинных ресниц Джаноццы. Едва дыша – под белой кожей в горле точно родничок пульсировал, – девушка за руку подвела Марьотто к исповедальне.
