Враг божий - Корнуэлл Бернард (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
– Расскажи мне о Вигге, – попросил я.
– Я его носила, когда меня захватил Утер. Большой воин, Утер, с большим драконом на щите. – Она почесала укус; вошь спряталась в волосах. – Он отдал меня Мадогу, и в доме Мадога родился Вигга. У Мадога нам было хорошо. Он был добрый хозяин, жалел рабов, но пришел Гундлеус, и Виггу убили.
– Нет, – убеждал я. – Нет. Разве Танабурс тебе не говорил?
При упоминании друида Эрке поежилась и плотнее закутала грузные плечи в рваный платок. Она долго молчала, потом в глазах ее блеснули слезы.
По тропе к нам поднималась женщина, с опаской поглядывая на меня. Она бочком выбралась на каменный уступ, затем, обогнув меня, подошла к Эрке и присела рядом на корточки.
– Меня зовут Дерфель Кадарн, – сказал я, – а раньше звали Вигга.
– Я – Линна, – отвечала женщина на языке бриттов.
Она была моложе меня, однако тяжелая жизнь состарила лицо и сгорбила плечи; кожа почернела от угля, который надо было постоянно подкладывать в костры для выварки соли.
– Ты – дочь Эрке? – догадался я.
– Дочь Энны, – поправила она меня.
– Значит, я твой брат, – сказал я.
Вряд ли она мне поверила, да и с какой стати? Никто не возвращается живым из ямы смерти. Я выжил, поэтому Мерлин счел меня избранником богов и взял на воспитание, но как было объяснить это двум замученным женщинам?
– Танабурс! – внезапно воскликнула Эрке и подняла обе руки, чтобы защититься от зла. – Он забрал Виггиного отца! – Она завыла и закачалась из стороны в сторону. – Вошел в меня и забрал Виггиного отца. Он проклял меня, и Виггу, и мое лоно!
Она зарыдала. Линна, укоризненно поглядывая на меня, обняла мать.
– Танабурс, – сказал я, – не властен над Виггой. Вигга его убил, потому что Вигга сильнее. Танабурс не мог забрать Виггиного отца.
Мать если и услышала мои слова, то не поверила. Она раскачивалась в объятиях дочери, вспоминая полузабытое проклятие Танабурса, и слезы текли по изрытым оспой грязным щекам.
– Вигга убьет своего отца. Вот какое проклятие: сын убьет отца.
– Значит, Вигга жив, – сказал я.
Эрке внезапно перестала раскачиваться и мотнула головой.
– Мертвые возвращаются, чтобы убить. Мертвые детки. Я вижу их вон там, господин. – Она указала на море. – Все мои умершие детки идут, чтобы отомстить. – Она снова начала раскачиваться в объятиях у дочери. – И Вигга убьет своего отца. – Теперь она рыдала навзрыд. – Отец Вигги был такой красавчик! Такой большой и сильный. А Танабурс его проклял.
Эрке шмыгнула носом и минуту-другую пела колыбельную, прежде чем заговорить о моем отце: как его народ приплыл в Британию из-за моря и как он оружием добыл себе прекрасный дом. Как я понял, моя мать была служанкой в этом доме; саксонский вождь сделал ее своей наложницей и подарил мне жизнь, которую не сумел отнять Танабурс.
– Он был такой пригожий, такой красавчик. Все его боялись, но со мной он был ласковый. Мы вместе смеялись.
– Как его звали? – спросил я и, кажется, угадал ответ до того, как он прозвучал.
– Элла, – прошептала она. – Пригожий красавчик Элла. Элла. Дым заклубился у меня в голове; на миг сознание помутилось, как и у моей матери. Элла? Я – сын Эллы?
– Элла, – мечтательно повторила Эрке. – Пригожий красавчик Элла.
У меня больше не было вопросов. Я заставил себя встать на колени и обнять мать. Я расцеловал ее в обе щеки и сжал крепко-крепко, словно пытаясь вернуть часть жизни, которой был ей обязан. Она не вырывалась, но и сына во мне не признала. Я принялся выбирать вшей из ее головы.
Потом я догнал Линну и выяснил, что она замужем за местным рыбаком и у нее шестеро живых детей. Я дал ей золото – больше золота, чем она рассчитывала увидеть за всю жизнь. Вряд ли она догадывалась, что в мире вообще есть столько золота. Линна смотрела на слитки, не веря своим глазам.
– Наша мать по-прежнему рабыня? – спросил я.
– Мы все здесь рабы. – Линна обвела рукой крохотную деревушку.
– Здесь довольно, чтобы выкупить вас на волю, – сказал я, указывая на золото.
Она пожала плечами, давая понять, что их жизнь это мало изменит. Можно было отыскать хозяина и выкупить их самому, но я рассудил, что он наверняка живет далеко, а золото сможет облегчить жизнь даже рабам. И еще я дал себе клятву вернуться и сделать для них больше.
– Приглядывай за нашей матерью, – сказал я Линне.
– Хорошо, господин, – отвечала она, так, видимо, мне и не поверив.
– Не называй брата господином, – сказал я, но ничего добиться не смог.
Я спустился на берег, где ждали мои воины.
– Все, трогаемся, – объявил я. Было утро. Впереди лежал долгий путь. Дорога домой.
Домой к Кайнвин. К дочерям, в которых кровь британских королей соединилась с кровью их саксонских врагов. Ибо я – сын Эллы. Я стоял на зеленом холме над морем, дивился причудливому сплетению судеб и не мог уяснить, каков его смысл. Я сын Эллы, и что? Это ничего не объясняет и ничего от меня не требует. Рок неумолим. Я возвращался домой.
ГЛАВА 11
Первым дым приметил Исса. Он всегда отличался орлиным зрением и, пока я стоял на обрыве, силясь уяснить то, что сказала мать, различил над морем далекий дым.
– Господин, – позвал Исса.
В первый раз я не ответил – слишком был ошарашен. Я убью отца? И этот отец – Элла?
– Господин! – уже настойчивей повторил Исса. – Посмотри, господин, там что-то горит.
Он указывал в сторону Думнонии. Поначалу я думал, что Исса принял за дым полоску белых облаков среди дождевых туч, но два других копейщика подтвердили его правоту.
– А вот еще, – сказал один из них, указывая на запад, где на фоне серых облаков тоже что-то белело.
Один дымок мог оказаться случайностью: загорелся дом или выжигают старую траву на поле. Только в такой сырой день трава не стала бы гореть, и я никогда не видел, чтобы два дома вспыхнули одновременно, если только их не подпалили враги.
– Господин, – повторил Исса, у которого, как и у меня, в Думнонии осталась жена.
– Назад в деревню, – приказал я. – Скорее.
Муж Линны согласился переправить нас на другую сторону. Путешествие было недолгим, ибо ширина залива всего около восьми миль, однако мы, как все копейщики, обычно предпочитали долгий сухопутный путь короткому морскому. Переправа была ужасна: мы вымокли и продрогли до костей. Налетевший с запада ветер принес дождь, море заволновалось, волны начали перехлестывать через низкий борт. Мы как сумасшедшие вычерпывали воду, рваные паруса раздувались, хлопали и влекли нас на юг. Кормщик – мой шурин Балиг – объявил, что нет большей радости, чем идти на хорошей лодке под свежим ветром. Он благодарил Манавидана, пославшего нам такую погоду, однако Исса блевал, как собака, а меня мутило, но не рвало, что было еще хуже. Мы были очень рады, когда Балиг высадил нас на думнонийском берегу в трех-четырех часа ходьбы от дома.
Я расплатился с Балигом, и мы двинулись по низменной сырой местности. Недалеко от берега стояла деревенька. Местные жители уже приметили дым и, приняв нас за вражеский отряд, в страхе попрятались по домам. Была здесь и церквушка – крытая соломой лачуга с прибитым к коньку крестом, однако все христиане куда-то подевались. Один из оставшихся в деревне язычников сообщил, что они ушли на восток.
– Их увел священник, – сказал он.
– Зачем? – спросил я. – Куда?
– Не знаю, господин. – Селянин взглянул на далекий дым. – Это саксы?
– Нет, – заверил его я, надеясь, что не ошибся. До редеющего дымка было миль шесть-семь; я не верил, что Кердик или Элла проникли так далеко в наши земли. Это означало бы гибель всей Британии.
Мы поспешили дальше. Каждый торопился узнать, что с его близкими; затем можно было уже выяснять, что вообще произошло. К дому Эрмида вели две дороги: в обход пришлось бы добираться часа четыре, если не все пять, по большей части в темноте. Короткий путь лежал через болота Аваллона – предательские омуты, окруженные ивами трясины, заросшие осокой низины. Порою в прилив западный ветер нагонял туда море, губя неосторожных путников. Тропы и даже деревянные гати вели в те части болота, где росли ветлы и местные жители ставили ловушки на угрей, но мы их не знали. Тем не менее решили идти напрямик, как быстрее.
