Башня преступления - Феваль Поль Анри (онлайн книга без TXT) 📗
«Надо все это видеть, иначе ни за что не поверишь!» – думал молодой человек.
Хитроумное сплетение нитей, образовавших сеть, в которую Черные Мантии поймали эту толстую золотую рыбку Горэ, вызывало у парня – как у истинного ценителя – глубокое и искреннее восхищение.
Он и сам понимал, что надо всегда готовить западню, учитывая характер добычи.
Горэ одним ударом своего тяжелого каблука разрушила бы более тонкую ловушку.
Оставалось лишь смеяться и поражаться, слушая, как этот пройдоха Николя рассказывал о своих хитростях, чтобы затем холодно подытожить:
– Скорая свадьба, внезапная смерть, все сваливаем на сына-убийцу. Такого еще не было никогда!
Что же касается другой операции, в результате которой Поль Лабр должен был «заплатить за все», то она была еще проще и приводила барона д'Арси прямиком на гильотину.
Однако на этом изумленные восторги Пистолета не кончились. Спектакль продолжался, и впереди были другие сцены, еще более удивительные.
Теперь речь зашла о комической части зрелища.
В тот момент, когда красавец Николя завершал свое выступление, побеждая по всему фронту, какой-то человек, похожий на увальня слугу, семенил по аллее от замка, крича издалека:
– С вами хотят поговорить; вы позволите монсеньор?
– Впустите всех моих приближенных и добрых друзей, Жером, – ответил принц, меняя тон.
В то же время Николя подмигнул членам совета; те одернули костюмы и приняли величественные позы. Месье Лекок сказал своему соседу:
– Слишком много шума в механизме этой интриги. Звон, грохот… Нет, дело не выгорит.
В аллее, ведущей к зеленой гостиной, послышались голоса.
– Позовите Фаншетту, – тихо распорядился полковник. – У бедной козочки здесь так мало развлечений…Приятель, – прибавил он, – ты пристрастен. Все это здорово придумано. Николя безусловно талантлив!
Месье Лекок засунул пальцы за отвороты жилета и, откинувшись на спинку стула, ответил:
– Дело идет медленно; вас может хватить удар. Я загребу миллионы, а славная женщина будет гнить в земле. Вот так, полковник!
Лекок поднялся, отрезал кончик сигары и удалился под сень деревьев, бросив:
– Я сейчас вернусь.
Жером объявил с сильным нормандским акцентом:
– Вот, монсеньор, месье шевалье Ле Камю де ля Прюнелэ, со своей дамой!
Ловец форели на мух, будущий префект департамента Орн, вошел на прямых ногах, ведя под руку толстую запыхавшуюся женщину. Шевалье Ле Камю де ля Прюнелэ был высок, худ, костист лицом.
– Милейший, – сказал он, проходя мимо Жерома, – вскоре ты будешь говорить не «монсеньор», а «Ваше Величество»! У нас превосходные новости!
Он низко поклонился принцу, в то время как его спутница присела в реверансе, который, как и новости, был превосходен.
Красавец Николя соизволил протянуть руку, которую шевалье поцеловал со словами:
– Принц, по моим сведениям, почерпнутым из самых надежных источников, Париж держится лишь на одном крыле.
«Даже во время своих кругосветных путешествий я не видел зрелища интереснее! – подумал Пистолет. – Вот бы сюда Меш – полюбоваться на этого смешного человека и его супругу. Но куда же делся месье Лекок?»
– Месье Лефебюр, его сестра и старший мастер, монсеньор! – провозгласил Жером.
Бывший воспитанник Политехнического института, человек весьма передовых взглядов, маленький, толстенький и заросший бородой до глаз, знал, о чем говорить с принцем; Лефебюр представлял либеральную Францию и принимал прошлое лишь с определенными оговорками.
Красавец Николя обещал ему усовершенствовать Хартию.
– Монсеньор, – произнес Лефебюр, – вот мой мастер, человек из народа; за ним пойдут мои пятьдесят два храбреца, вы знаете? Он захотел посмотреть, что такое двор и как монархи проводят утро.
Мастер вертел в руках шляпу и смотрел на красавца Николя с некоторым недоверием.
– Вот каков король, Тринье, – воскликнул Лефебюр, – а утро монарха – это когда он пьет свой кофе с молоком. Поприветствуй монсеньора.
Король милостиво улыбнулся человеку из народа и спросил, как у него идут дела.
В это время «люди из Парижа» и «верные нормандцы» обменивались рукопожатиями.
По другим аллеям в зеленую гостиную спешили придворные дамы: графиня Фаншетта Корона, мадам Жулу дю Бреу графиня де Клар и две фрейлины королевы. «Люди из Парижа», естественно, представляли двор «Его Величества», будущего конечно.
«Да, поставлено все это не без блеска, – думал Пистолет, – Меш неплохо смотрелась бы даже у настоящего трона. Она хорошо держится, моя прелесть! Ангел! Душечка!»
– Вот юные месье Портье де ля Грий, монсеньор, – проговорил Жером, дворовый привратник, – вот племянник дю Молар, месье Пулэн и месье викарий!
Это и впрямь выглядело внушительно! У красавца Николя была историческая улыбка, и четырнадцать веков славы сияли над его архилегитимным челом.
Вся сцена «большого выхода» обставлялась с торжественностью, которой не было в присутствии «людей из Парижа».
Шевалье Ле Камю де ля Прюнелэ получил счет от своего портного, бывшего избирателя из Ферте-Масе, который жил теперь на улице Миним в Марэ.
Под счетом портной приписал несколько строк, пестрящих многочисленными орфографическими ошибками; этот честный труженик сообщал, что дела идут плохо и в столице зреет недовольство…
Месье Лефебюр заметил в свою очередь, что «Шарива-ри» и «Корсар» жестоко издевались над зонтиком Луи-Филиппа.
– Во Франции, – добавила жена шевалье, – смех убивает.
Один из сыновей Портье де ля Грий сказал, что купил английские бритвы у коммивояжера, хорошо знающего Лондон. Англия, вечный противник Франции, по словам торговца бритвами, мечтает лишь об одном – способствовать французской революции.
– Все сходится! – воскликнул шевалье. – Расположение звезд самое благоприятное. Мы вступаем в пятьсот пятьдесят первую луну со смерти месье Казотта. Это знаменательно. Казотт предсказал смерть Робеспьера, сир.
Красавец Николя, казалось, был потрясен этим фактом, важность которого оценили по достоинству и все остальные. «Люди из Парижа» не произнесли пока ни слова. Но вот полковник Боццо перестал крутить большими пальцами и сухо покашлял; все тут же умолкли. Каждому не терпелось послушать столь почтенного человека.
– Дети мои, – проговорил он своим дребезжащим голосом, – я не могу вам поручиться за Россию, это далеко, и там плохо обошлись с поляками; но что вы скажете об испанском флоте, плывущем по Сене? Вот месье барон Лекок де ля Перьер, который держит в руках…
– Тише! – воскликнул Лекок, который вернулся, перекинувшись парой слов с прекрасной Изоль через дыру в заборе. – Переговоры еще не окончены. Это не менее деликатный вопрос, чем девичья честь. Раз уж речь зашла об Испании, сестра месье Лефебюра призналась, что ей присылают шоколад из Байонны.
– Ну что же, – тонко усмехнулся полковник, – не будем говорить о полуострове! Австрийский дом могущественен, но хромает на обе ноги. Однако я уполномочен заявить, что ныне царствующий император совершит демарш в нашу пользу, с благословения святейшего папы.
Швеция сохраняет нейтралитет со времени смерти короля Карла XII, это осторожная страна, но король Сардинии за нас, а Швейцария, героическая родина Вильгельма Телля, наймет для нас три тысячи горцев по су в час. Это железные парни!
– По су в час! – повторил шевалье. – Это дорого…
– Такова цена, – строго взглянул на него полковник. – Что же касается остальной Европы…
– У меня идея! – пылко воскликнул шевалье. – В песках Аравии множество воинственных людей. Заручимся поддержкой Абд-эль-Кадера!
– Считайте, что это уже сделано! – холодно проронил Лекок.
Сын несчастного Людовика взмахнул своей королевской дланью.
– Внимание! – произнес он вдохновенно. – Время пришло! Нам не хватало для борьбы самого необходимого – и я приобретаю это ценой чудовищного мезальянса! Господа и дорогие друзья, все сомнения и колебания отброшены. Сегодня вечером вам представят королеву. Это простая селянка, но кем была Жанна д'Арк? Девушкой из народа!
