Копье милосердия - Гладкий Виталий Дмитриевич (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
— Иди сюда! — позвал его Юн.
Глеб подошел к БМВ. Ниндзя стоял возле заднего бампера.
— Глянь вон там, под днищем, — сказал он, указывая место.
Глеб лег на землю ничком поближе к бамперу, поднял глаза, посмотрел… И не увидел ничего подозрительного. Тогда Юн улегся рядом и ткнул пальцем в малозаметный диск размером с пятирублевую монету, только потолще и темно-серого цвета. Диск был практически незаметен на фоне забрызганного грязью днища. Для дилетанта он вполне мог сойти за деталь машины.
— Радиомаяк, — сказал Юн. — У меня есть подозрение, что благодаря этой современной штуковине они вычисляют наше месторасположение из космоса.
— Когда же его успели поставить?!
— Про то тебе лучше знать.
— Нужно выбросить его в воду к чертовой матери!
— Э-э, постой! Не суетись. Пусть стоит. Не трогай его руками! Иначе маяк пошлет сигнал, что он под контролем. И потом, кто может дать гарантию, что подобного «клопа» не поставили еще куда-нибудь, в более недоступное место. Не разбирать же машину по винтику. Короче говоря, есть идея. А пока — подъем! Кишки «зорю» играют…
Они встали на ноги и поторопились к костру. Вода в котелке уже закипела и приятели быстро позавтракали, а затем выпили по солдатской кружке крепкого кофе. Немного успокоенный Глеб согласился с доводами Юна и теперь уже не чувствовал себя под прицелом…
БМВ они определили на постой в лесничестве. Лесник, крепкий добродушный дядька лет пятидесяти, за три сотни долларов готов был приютить хоть танк на своем просторном подворье, огороженном высоким забором (этот момент сильно понравился Юну; даже если кому-то вздумается тайком перелезть через забор, то во дворе его ждали две злобные кавказские овчарки ростом с теленка и чуткая лайка). Правда, документы на машину и права лесник все же проверил.
— Пусть теперь следят, — сказал Юн, и Глеб довольно улыбнулся.
Ему не хотелось так не вовремя терять верного железного коня, но что поделаешь? Юн был прав — пусть те, кто идут по их следам, подежурят немного возле лесничества. Конечно, хитрый трюк вскоре раскроется, но они будут уже в Несвиже, а там… там видно будет.
Им пришлось сделать изрядный крюк, при этом Юн часто проверялся на отсутствие «хвоста», поэтому въехали они в Несвиж в половине двенадцатого. Издали городок выглядел словно картинка, но вблизи выглядел не ахти как, особенно замок Радзивиллов, правое крыло которого горело в 2002 году. Облицовка начала отваливаться, фундамент был испещрен мелкими трещинками, а на фасадах зданий все еще местами чернели следы от пожара.
К замку они направились в первую очередь. Глебу казалось, что вот он сейчас подъедет к мосту, который ведет к воротам замка, а оттуда под ручку выйдут отец и пан доктор — бодрые, веселые и вполне здоровые.
Плакат на главном входе предупреждал: «Опасно! Аварийный мост». Крепостной ров под мостом, вырытый еще в шестнадцатом веке, зарос кувшинками. Похоже, вода в нем была застоявшейся. В замке вовсю шли реставрационные работы, посетителей никуда не пускали, но когда у человека есть деньги, то ему открыты все входы и выходы. Всучив, кому нужно, мзду, Глеб поднялся на одну из башен; ему хотелось забраться повыше.
Из окон он увидел красивый, но неухоженный парк. Когда-то здесь росло более ста видов уникальных растений. Это Глеб прочитал на табличке у входа. Даже при советской власти парк считался заповедным. Теперь под сенью древней лиственницы стояли легковые машины и жарился шашлык, а полянку с отдыхающими густо усеяли пустые бутылки и клочья бумаги. Там же виднелось огромное кострище, скорее всего оставленное после какого-нибудь юбилея.
Внимательно осмотрев местность с высоты, чтобы потом легче было ориентироваться, Глеб направился к прудам. Юн остался в своем джипе. Вернее, возле него, немного в сторонке. Он хотел удостовериться, что никто ими не интересуется. Да и вообще, оставлять без присмотра машину, в которой кроме ценного оружия находилось не менее дорогое оборудование для работы в подземелье, было легкомысленно.
Глеб подивился: странно, такой жаркий день, возле прудов полно отдыхающих, почти все в купальных костюмах, загорают, но почему-то никто не хочет окунуться. Вода была зеленоватой на вид, однако вроде чистой. А зелень, видимо, происходила от травы, которой поросли и берега прудов, и дно у берега.
Глеб подошел поближе, зачерпнул пригоршню воды из пруда, понюхал — ничем не пахнет. И тут он услышал позади чей-то немного надтреснутый дребезжащий голос:
— Не пейце и не купайцеся тут, бо такия ж цвятныя станеце.
Глеб обернулся и увидел сухонького дедка. Опершись подбородком на высокую палку с клюкой, он смотрел на Тихомирова-младшего весело и доброжелательно, будто встретил по меньшей мере родного внука.
— Неужто здесь так грязно? — спросил Глеб.
— Та хиба ж не? Усю гадасць з горада льюць сюды…
— Спасибо, дедушка, за предупреждение.
Они дружелюбно улыбнулись друг другу и Глеб пошел дальше. Его приятно удивило, что мосты в парке уже были отреставрированы, а дорожки приведены в надлежащий вид. В парке стояло несколько памятников: бюст Николая Радзивилла Сиротки, знаменитая Черная Панна (а то как же!), изваяние собаки охотничьей породы, которая спасла жизнь своему хозяину, и скульптура русалочки. Глеб весело улыбнулся — это была единственная в мире русалка… с ногами. Правда, неподалеку находилась еще одна русалочка, но уже с рыбьим хвостом. Она сидела на камне и грустно вглядывалась в лужу, куда ее поместили вместе с постаментом, ясно отдавая себе отчет в том, что корабль сиятельного принца вряд ли появится в этом мелком пруду.
Попался Глебу и «камень желаний», в щель которого нужно бросить монетку и загадать что-нибудь сокровенное. Металлических денег у него не нашлось, а отдавать пятьдесят долларов за здорово живешь почему-то не хотелось, поэтому раздосадованный Глеб прервал смотрины и вернулся к машине, где Юн уже начал нетерпеливо поглядывать на часы.
— Давай прежде перекусим, — сказал Ниндзя, усаживаясь в салон и включая зажигание. — Время-то обеденное.
— Я не против. Рули в центр…
Ресторан, наверное, самый престижный в Несвиже, находился в ратуше, расположенной на центральной площади города. Он так и назывался «Ратуша». В отличие от замка, ратушу отреставрировали просто шикарно. С боков установили подсветку, площадь уложили плиткой, посадили молодые деревья…
Пока Юн заказывал блюда (а еще нужно было их подождать), Глеб не утерпел и осмотрел музей, находившийся в ратуше. Ниндзя на предложение повысить свой общеобразовательный уровень лишь молча отмахнулся. Экспонаты оказались так себе, ничего серьезного: хозяйственная утварь из меди и латуни, старые безмены, торговые весы, инструменты для пыток воров, экспозиция клада монет, куски керамики, старая стеклянная посуда, копии старинных книг, печь с красивыми изразцами (Глеб навскидку определил, что они относятся к семнадцатому веку), керамическая посуда…
На второй этаж, где размещался зал собраний, Глеб решил не подниматься. Он использовался как Дворец бракосочетаний и в настоящий момент там шла церемония «передачи девушки в эксплуатацию». Это было любимое выражение одного из приятелей Глеба, такого же закоренелого холостяка, как и Тихомиров-младший.
Интерьер «Ратуши» стилизовали под позднее средневековье: на стенах гербы, мечи, щиты, везде искусственный камень, витые подсвечники, массивная мебель… Названия многих блюд из меню представляли собой эксплуатацию главного туристического бренда Несвижа — истории рода Радзивиллов. Но на поверку оказалось, что многие из них элементарно разогреваются в микроволновке. Поэтому Глеб и Юн больше налегали на белорусские драники и зразы — уж они-то точно были свежими, так же, как и густая «домашняя» сметана.
Плотно перекусив и заплатив всего пятнадцать евро на двоих, они вышли на площадь и стали решать, где им остановиться. Как раз в этот момент на башне ратуши начали играть куранты, и красивая мелодия поплыла над городом, как много лет назад. Казалось, что мелодичные звуки добавили яркости к палитре городских красок, и старинные здания вдруг стали стройней и краше, как в прежние времена; даже проплешины обвалившейся штукатурки куда-то исчезли, растворились в мареве. Эта метаморфоза скорее всего произошла из-за того, что солнце вышло из-за туч, и его лучи ярко осветили город.
