Джентльмен-капитан (ЛП) - Дэвис Дж. Д. (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

Ему нужен был ответ, в этом я не сомневался, но в моём сердце царил полный сумбур, и я не мог вымолвить ни слова. Я отвернулся.

Мы отправились обратно к «Юпитеру». Нас было всего четверо: двое Кэмпбеллов, что сопровождали нас, остались позади. Я был угрюм, проигрывая в голове слова генерала и примеряя их к тому, что знал — или думал, что знал. Гленраннох тоже, казалось, был поглощён собственными мыслями. Леблан замыкал процессию, лениво изучая суровую страну вокруг. Хорват Шимич ехал чуть впереди.

Мы проезжали узким ущельем, когда Леблан поравнялся со мной и склонился к моему уху.

— Нас преследуют, капитан, — сказал он очень тихо. — Пять человек, может быть, шесть. Думаю, кто–то из них обошёл нас справа…

В этот момент Гленраннох крикнул:

— Шимич, почему мы едем этим путём? Нам лучше было выбрать дорогу на Килверран…

Хорват обернулся. В руке он держал кинжал. Не произнеся ни слова, он замахнулся и метнул его в генерала.

Конь Гленранноха встал на дыбы, и это спасло генерала, клинок вошёл в его левое плечо. Я резко развернулся, поравнялся с ним и схватил его лошадь за поводья, он взялся за кинжал правой рукой и выдернул его из раны.

— Царапина, не больше, — сказал он. — Внимание на фланг!

Три человека стремительно спускались по склону ущелья. Они были вооружены дирками, смертоносными короткими мечами горцев. Двое других, верхом и с клейморами, двуручными шотландскими мечами, возникли в ущелье позади нас. Шимич впереди тоже обнажил меч. «Им куда проще было бы прикончить нас из мушкетов», — подумал я, хотя, конечно, грохот выстрелов в минуту собрал бы здесь половину войска Кэмпбелла. Предателю Шимичу и его людям нужно прикончить нас быстро и тихо. Я обнажил собственный клинок, палаш, послуживший моему отцу при Нейзби. Окровавленными пальцами Гленраннох сжимал шпагу. Два клинка против шести…

Тут Леблан запустил руку в свой огромный ранец и, вытащив великолепно инкрустированную рапиру, широко мне ухмыльнулся. Затем он повернулся навстречу двум всадникам позади нас и с диким смехом взмахнул клинком.

Я повернулся к тем, что катились вниз по крутой насыпи, и атаковал их, пока они не успели достичь дна ущелья. В тесном пространстве им ничего не оставалось, как отпрыгнуть в сторону, чтобы не попасть под копыта моего коня, но теперь они могли атаковать, а мой Росинант не спешил развернуться в таком узком месте. Я ударил сверху вниз, целясь в плечо, но пронзил лишь пустоту. Тут один из нападавших схватился слева за поводья и попытался стащить меня с седла, но я саданул его локтем в нос. Тот, что справа, ткнул в меня мечом, но он опасался свистящего палаша в моей правой руке и промахнулся. Теперь я уже полностью развернул коня и снова нанёс удар. Он увернулся от моего клинка и отбежал назад, чтобы присоединиться к своему напарнику. Они нападут вдвоём на мой слабый бок.

Краем глаза я заметил, что Гленраннох спешился. Он силился не опустить шпагу, а кровь всё текла из его левого плеча. Его соперник держал по дирку в каждой руке и кружил, выжидая момент, выжидая, пока рана ослабит генерала. Слева я видел Леблана, ведущего кавалерийскую атаку в миниатюре, его рапира и конь двигались в унисон. Только человек, рождённый для седла и шпаги, мог так сражаться.

Тут мои оппоненты снова напали, подскочив слева. Не было ни места, ни времени, чтобы развернуться. Я ощутил, как дирк вонзился в холку коня подо мной, всего в дюйме от моего бедра. Второй противник ткнул лошадь в шею, но та увернулась, от боли встав на дыбы. Враги отступили, готовясь к последней атаке. Затем снова напали.

Я перехватил палаш левой рукой и ударил вниз, а потом вверх.

Первый горец получил остриём в правую подмышку. Я почувствовал, как пронзил плоть, а за ней кость. Я услышал его вопль, и он схватился за наполовину отсечённую руку. В тот же миг я пришпорил коня и с силой вонзил отцовский клинок в живот его изумлённого напарника, который рухнул на землю, соскользнув с моего палаша, кровь и кишки растекались под его пальцами, которыми он безуспешно пытался зажать рану.

Я снова переложил палаш в правую руку и возблагодарил Бога за то, что первым меня обучал фехтованию дядя–левша, доктор Тристрам Квинтон. Затем я оглянулся на Гленранноха.

Он ещё парировал выпады соперника, но было очевидно, что генерал слабеет. Мой конь обезумел от боли и больше не слушался поводьев. Я соскочил с его спины и бросился на противника генерала, который повернулся ко мне, отразил мой удар дирком в правой руке и атаковал тем, что в левой. Значит, я встретил себе ровню: ещё одного, кто может биться обеими руками. За его спиной Гленраннох упал на колени, уронил шпагу и схватился за окровавленное плечо.

Мой соперник держался между генералом и мной. Он уклонялся от каждого моего удара, предугадывал каждый финт. Он был хорош, куда лучше тех неумех, с которыми я только что управился. Те были неотёсанными шотландцами, но в этом человеке чувствовалась выправка и выучка военного.

Я услышал позади топот копыт и выругался про себя. Я не сводил глаз с соперника, он захватил всё моё внимание. Я забыл посмотреть назад, где предатель Шимич с обнажённым мечом, наверное, пришпоривал сейчас коня, чтобы меня затоптать…

Я не смел повернуться к нему: так я получу удар двумя дирками в спину…

Копыта грохотали уже почти за спиной, я чувствовал, как земля дрожит у меня под ногами. Быть затоптанным насмерть или насмерть пронзённым — вот всё, что мне оставалось…

Гром выстрела спугнул птиц в редких кустах. Конь Шимича задел мою левую руку, проскакав вдоль ущелья один, без всадника. Мой противник замер как вкопанный. Он так и не заметил, как генерал Колин Кэмпбелл из Гленранноха неуверенно поднялся с колен позади него. Он узнал об этом только в короткий последний миг после того, как генерал с силой вонзил шпагу в спину своему несостоявшемуся убийце.

Я обернулся и увидел Золтана Шимича, распростёртого мёртвым на дне ущелья не дальше, чем в десяти футах от меня. Пуля из пистолета угодила ему в верхнюю губу, сплющившись, прошла через мозг и вышла через затылок.

Я поискал глазами Леблана. Вот и он, у входа в ущелье. Идеально сидит в седле, рука вскинута от отдачи, в ней ещё дымится пистолет. Я возблагодарил Господа за содержимое этого чудесного ранца. Два тела лежат рядом с Лебланом, их кровь окрашивает вереск, ярко демонстрируя работу его клинка.

Я поднял отцовский палаш и отсалютовал им в знак почтения тому, кто спас мне жизнь, моему собрату–воину.

Глава 19

Выстрел Леблана разнёсся среди холмов и долин и в считанные минуты привёл к нам вооружённую группу конных Кэмпбеллов. После краткого объяснения Гленранноха часть из них расположилась вокруг, защищая нас от возможной атаки, остальные тревожно сгрудились над своим генералом, и хотя они переговаривались на напевном гэльском языке, в их голосах явственно слышалась обеспокоенность.

Гленраннох заметно ослабел, но быстро унял наше беспокойство. Ему довелось получить достаточно ран, сказал он, чтобы знать, что эта лишь пустяк. Когда кровотечение должным образом остановится, то не останется ничего, кроме нескольких дней боли и ещё одного шрама в дополнение к паре дюжин уже существующих. Отвергнув наши уговоры лечь и отдохнуть, генерал пожелал увидеть тело Золтана Шимича. Гленранноха, казалось, не слишком удивило предательство хорвата. Наёмник, объяснил он, остаётся верен, пока не получит лучшего предложения, и тогда его верность легко и без запинки меняет направление. Леблан поинтересовался, кто мог подкупить Шимича, но генерал отмахнулся, как делает это человек, который отлично знает ответ, но не собирается им делиться.

Поворачиваясь, Гленраннох пошатнулся и начал падать. Все до одного Кэмпбеллы бросились к нему, выражение искренней заботы смягчило суровые лица воинов. Тем не менее, я оказался ближе всех, и Гленраннох почти упал мне на руки, когда я шагнул к нему. Я помог ему устроиться на примитивной лежанке, быстро созданной из травы, побегов вереска и плащей едва ли не каждого из его сторонников. Вскоре сознание начало его покидать. Я опустился на вереск рядом с ним, глядя в посеревшее лицо, искажённое болью и отмеченное ещё каким–то чувством. Может, сожалением? Кэмпбеллы теснились вокруг, с тревогой глядя на своего лидера. Он заметил меня и притянул ближе, так, чтобы другие не могли нас услышать.