Свидетель с копытами - Трускиновская Далия Мейеровна (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
– А коли у них на Москве свой хаз?
Голштинцы готовили покушение на некую особу – это стало окончательно понятно, когда расковыряли тряпичную голову. Вряд ли особа сидит в Москве. Судя по тому, что кукла – в женском платье, эта особа не просто в столице, а, статочно, в самом Зимнем дворце…
– Орлов страха не ведает, но осторожен. Он не станет раньше времени показывать свою связь с голштинцами, – рассудил Тимофей. – Вряд ли они подались в Остров.
– Но на них напали, обстреляли! Может, даже повисли на плечах, и где им еще укрыться, как не в Острове? – спросил Степан.
– Но кто напал?
На этот вопрос ответа не было.
Пока Степан с Тимофеем пререкались, а Саша с Лизанькой молчали, Яшка обшаривал кусты и на малозаметной тропке нашел следы подков.
– Вот тут они уходили! – крикнул он.
– Орел! – похвалил Тимофей. – Ну что, братцы, догоняем?
Архаровцы гуськом поехали по тропе – сперва шагом, потом рысью. Кавалькада шла ходко – возможности свернуть у голштинцев пока не было, приглядываться к следам не имело смысла. Через полчаса тропа вывела на луг. До сенокоса было далеко, и по примятой траве определили, куда ехать дальше.
– А ведь Остров справа остается, – заметил Степан и улыбнулся.
– Рано радуешься. Ты не знаешь, какие у них с графом могут быть уговоры.
Архаровцы пересекли луг, рощицу, выехали к пашне, там уже довольно высоко поднялась озимая пшеница. Следов неприятеля не было – но, если верить пшенице, они двинулись не через поле напрямик, а пошли краем пашни. Но направо или налево? Яшка взобрался на ближайший дуб, оглядел окрестности и сказал:
– Деревенька – вон там. Стало быть, туда они не поскакали. Им ни к чему себя оказывать.
– Выходит, туда? – спросил Тимофей.
– Выходит, туда, – Степан махнул рукой вправо. – А что, коли они нарочно сделали крюк и ушли к Острову?
– С них станется, – согласился Скес. – Разделяемся и ищем следов?
– Нам нельзя разделяться, – возразил Тимофей. – Их по меньшей мере четверо, а нас… нас – трое.
– Да, нас трое, – согласился Яшка. Степан же лишь кивнул.
Они явственно дали понять, что Коробов – не боец. Архаров отправил его в эту экспедицию ради немецкого языка, но немецкий язык более не нужен.
Саша был архаровцем, но архаровцем кабинетным. Разумеется, он умел и зарядить пистолет с карабином, и сделать выстрел. Но в рукопашной он и доли секунды не продержался бы.
У Тимофея кулаки так же крепки и быстры, как у самого Архарова; Степан – отличный стрелок; невысокий Яшка ловок и стремителен, как обезьяна, знает всякие полезные ухватки…
В иных обстоятельствах Саша мог сказать: вы преследуйте голштинцев, а я потихоньку доберусь до Москвы, чтобы вас своей особой не обременять, и скажу обер-полицмейстеру, чтобы прислал вам подмогу. Это было бы весьма разумно. Однако рядом с ним была Лизанька – и он не мог устраниться от погони.
Соображал он быстро. Сейчас его отправят сопровождать Лизаньку до усадьбы, там княгиня Чернецкая скажет «мерси», и далее – разлука навеки. Этого он допустить не мог.
– Четверо, – сказал он. – Четверо!
– Коробов, ты… – начал было Степан, надеясь мягко и деликатно отговорить Сашу.
– Я с вами.
– Александр Лукич, – торжественно обратился к Саше Скес. – Мы бы рады, да ведь мы ходко поскачем. Барышня, может, выдержит, она хорошо в седле держится, а ваша милость устанет, измается…
– Думаешь, стану обузой? – сердито спросил Саша. И тут вмешалась Лизанька:
– Нет, он не станет обузой!
Православному человеку не полагается верить в Купидона, и Венера для него – соблазнительный образ чертовки. Нет никакой Венеры, нет никакого Купидона, их придумали в давние времена, чтобы живописцам безнаказанно нагую плоть малевать. Так считали архаровцы, бывавшие по долгу службы в богатых домах и видевшие дорогие картины с голыми бабами. Но сейчас присутствие Купидона они ощутили…
– Времени нет турусы на колесах разводить, – сказал Тимофей. – Едем к деревеньке. Не так уж она далеко. Там бабы уже скотину в стадо проводили, хозяйничают, огородничают. Что-нибудь да подскажут.
Решение оказалось верным. Хотя не бабы, а парнишки, возвращавшиеся с лошадьми из ночного, видели всадников, но не четверых, а пятерых. Пятый едва держался в седле, как если бы он был пьян или болен, его подпирал четвертый. И еще парнишки видели пистолет в руках у бородатого всадника. Пистолет этот дулом глядел на пьяного, или больного, или, может, даже раненого.
– Они! – воскликнул Яшка. – Но кто пятый?
– Нагоним – узнаем, – ответил Тимофей. – Ну, пошли!
И они действительно нагнали Бейера.
Сперва за ним следили издали и ломали головы: кто те двое? Потом отряд неприятеля остановился. Судя по движениям рук и прочим приметам, началась склока. Глазастый Яшка углядел неожиданное: Бейер грозил пятому, беспомощному, длинным ножом.
– Братцы, а ведь это заложник! – догадался он.
– Где они могли разжиться заложником? – спросил Степан.
– Черт ли их разберет, – ответил Тимофей. – Как бы поближе подобраться?
– Заложников надобно спасти, – сказал Саша.
– Вот ты и спасай. По воздуху ты, что ли, туда перенесешься? – проворчал Тимофей.
– А что, коли обойти их огородами, по дуге? Во-он так? – предложил Степан и изобразил рукой эту немалую дугу.
– Обойдем, а дальше? Хочешь на них напасть? Нас за это господин Архаров не похвалит. Нам велено не в догонялки играть, а понять, отчего эти подлецы оказались в здешних краях и кто тут их покровитель, – напомнил Тимофей.
– Но это, сдается, не граф…
– Оттого, что тебе так хочется?
Меж тем спор в рядах неприятеля не утихал, а разгорался. Долговязый всадник принялся размахивать руками, как плохой актер, изображающий на домашнем театре Хорева из драмы господина Сумарокова. А высокий плечистый мужчина отвесил невысокому и худощавому всаднику порядочную оплеуху. Тот, едва удержавшись в седле, отъехал в сторону.
– А спугнем-ка мы их, – вдруг решил Тимофей. – И поглядим, куда они кинутся спасаться.
Он достал пистолет из седельной кобуры и, не прицеливаясь, выстрелил.
– О Господи! – воскликнул Яшка.
Прежде чем удирать, бородатый голштинец вонзил нож в горло то ли пьяному, то ли больному всаднику. И тут же всадник, получивший оплеуху, кинулся наутек. Долговязый выстрелил вслед и промахнулся.
– Ну что, орлы, спасаем горемыку? – спросил Степан и тоже выстрелил, хотя расстояние не позволяло попасть в цель.
Схлопотавший оплеуху всадник мчался к архаровцам, чая найти у них спасение. Голштинцы еще дважды выстрелили ему вслед – и, поняв, что пули его уже не достанут, поскакали прочь.
Всадник подъехал к Степану, приняв его за главного.
– Христа ради, помогите добраться до Москвы! – воскликнул он.
– А что тебе в Москве надобно?
– Мне нужен обер-полицмейстер, господин Архаров!
Глава 21
Дорога Весселю давалась тяжко. Шаг, два, три – и постоять, ловя иллюзию того, что боль вроде утихает.
Время было почти вечернее, а простой люд ложится спать рано. По дороге не попалось ни пешего, ни конного, ни хоть телеги с кучером. Так что брел Вессель наугад, боясь лишь одного – снова споткнуться и упасть. Он понимал, что резкая боль помешает встать на ноги.
Наконец Бог сжалился над ним и послал ему навстречу карету. Это был почтенный дормез. Видать, целое семейство ехало в подмосковную или в гости к родне. Кнутом Весселю указали, в каком направлении двигаться.
Увидев дом на холме, Вессель охнул. Если идти с этой стороны, то, пожалуй, и вовсе не дойдешь, подъем в иных местах слишком крут для человека, которому каждое движение причиняет боль.
Он знал, как пробираться в сад, в знакомую беседку. И он побрел вокруг холма, он вышел к тому месту, и там его ждало разочарование: княгиня распорядилась убрать упавшее дерево, по которому можно было перейти через пруд к беседке. Да ежели бы и не приказала – ковыляющий Вессель первым делом свалился бы с дерева в пруд.
