Список Мадонны - Форан Макс (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
Но что-то в ее описании, сделанном этим старым дураком, звучало не так. В ответ он постарался тщательнее подбирать слова:
— Несмотря на то что я смущен тем, что вы сказали, герр Хансон, я все понял и уважаю вашу честность. Кажется, что мы достигли согласия по вопросу явлений. — Он жестом показал на книгу в пергаментном переплете, лежавшую на столе, и потер щеку. — Требования агиографической традиции. Но не буду ли я слишком смелым, если скажу, что у вас есть одно преимущество передо мной, касательно этой девушки?
— И в чем же оно? — Глубоко внутри Улаф знал, что сейчас услышит.
— Вы лично знакомы с предметом, а я нет. Я понимаю, что в своем недоверии похож на святого Фому, но возможно ли мне встретиться с этой девушкой? В вашем присутствии, конечно. Я бы тогда полностью удовлетворился, да и к тому же это надо сделать ради памяти моей сестры.
— Нет, герр Биру. Это невозможно, да и неразумно в этом смысле.
— Я не понимаю. Она приходит сюда на уроки игры на флейте, не так ли?
Улаф остановил его, подняв руку.
— Да, но вы не понимаете. Сигни не станет разговаривать об этих явлениях ни с кем. Она боится насмешек, недовольства отца, а более всего раскрытия того, что она считает своим секретом.
У Бернарда заблестели глаза. Битва. Это ему уже было больше по вкусу. Разве мог этот старый идиот сравниться с ним.
— Нет, нет, нет, герр Хансон, — сказал он смеясь. — Я вовсе не собираюсь разговаривать с этой девушкой. Я просто хочу посмотреть на нее. Я сам бы нашел ее, но говорят, что у нее сердитый отец, который никого к ней не подпускает. Если ее урок состоится вскоре, я могу прийти сюда как старый ваш ученик. Я смогу понаблюдать за ней во время урока. Должен признаться, что ничего не понимаю в музыкальной душе. Но я уверен, что смогу по манере ее поведения догадаться обо всем. Вы познакомите меня с ней, герр Хансон?
Улаф почувствовал себя в западне. Любой отказ прозвучал бы невежливо. Он неохотно кивнул.
— Она придет завтра в два часа дня. Вы сможете встретиться в это время. Но никаких разговоров о том, что мы с вами сегодня обсуждали. И более ничего. Мы договорились?
— Конечно, герр Хансон. Я так благодарен вам. До завтра.
Они пожали друг другу руки, и Бернард удалился. Долгое время после его ухода Улаф продолжал сидеть в своем кресле. Он закрыл глаза, отгоняя прочь тяжелые предчувствия из глубины своего сознания.
Сигни Вигеланд была рассержена. Столько часов она потратила на концерт, который Улаф задал ей. Ей нравилась эта музыка. Когда она с удовольствием играла ее на холме рядом со своей скалой, она представляла себе возлюбленного, который, как обещал ей Улаф, должен был появиться, перед тем как она достигнет полного мастерства. Но сегодня, когда она очень хотела сыграть ему этот концерт, он всего лишь сказал ей играть гаммы и повторить несколько простых мелодий, которые она бросила играть несколько лет назад. Когда она спросила его, почему так, он раздраженно заворчал. Это ее раздосадовало. Хотя ей не нравилось, когда Улаф сердился на нее, но обычно она понимала причину. Сегодня все было не так. Улаф был сам не свой, он не смеялся и не делал комичных гримас, когда она ошибалась. Это было совершенно на него не похоже. Он стучал пальцами по столу и делал ей замечания, как фру Хелвед на своих ужасных уроках физкультуры в школе.
Она очнулась от своих раздумий, почувствовав, что Улаф смотрит на нее.
— Ты не слушаешь, Сигни. Могу поклясться, что от своего чайника я слышал верхние соль чище, чем играешь ты. Как ужасно ты работаешь с мундштуком. А пальцы. Это что, молотки? Что с тобой сегодня? — Он развернул перед ней ноты. Это была детская сказка, которую он положил на музыку. — Сыграй это, Сигни, не спеша и чисто. Я хочу расслышать каждую ноту так, как будто она единственная в этой пьесе.
— Но почему, Улаф? Это такая простая вещь. Я ее уже давно играю.
— На прошлом уроке я заметил неотчетливое звучание. Потратим день, чтобы это исправить. — Он потрепал ее по щеке. — Верь мне, Сигни. Цена величия…
— Это покорность. Да, я понимаю, Улаф. Думаю, что ты прав.
Она начала играть, а Улаф смотрел на нее и думал, одним ухом слушая стук в дверь. Лучше бы она не надевала это синее платье. Ей оно нравилось, поскольку делало ее более женственной. Волосы у нее, как всегда, были вымыты до блеска. Они спадали на ее обнаженные плечи. Только слепой идиот мог не поразиться ее красоте. Ее глаза светились по-особому, когда она улыбалась, а полные губы говорили о чувственности. Если он сумеет удержать ее подавленное настроение, а Биру окажется таким же скучным, каким показался вначале, тогда все, может быть, закончится хорошо. Бледное лицо Биру проплыло в его сознании. Симпатичный мальчик. Какие глаза! В его глазах было что-то притягивающее. Он заставил себя прислушаться к размеренным нотам простой мелодии, опустив веки.
Внезапно, еще до того как она постучала в дверь, Улаф почувствовал приближение Ингрид.
— Да, Ингрид, в чем дело?
— Посетитель, герр Хансон. Он говорит, что ему назначено.
Мгновение спустя в дверях стоял Бернард Биру. Он не взглянул на Сигни, которая продолжала играть, не обращая внимания на помеху, а направился прямо к Улафу, который все еще пытался поднять свое тело с кресла. Бернард пожал Улафу руку и кивнул, приложив палец левой руки ко рту. Он встал сзади кресла Хансона и наблюдал за девушкой. Улафу хотелось видеть его лицо.
Сигни невольно подняла глаза и бегло осмотрела посетителя. Она была привычна к тому, что ее прерывали: к Улафу приходили многие.
Их взгляды встретились и задержались. Сигни чувствовала, как краснеют ее щеки. Что-то внутри нее всколыхнулось, докатившись до кончиков пальцев. Она слегка пошевелилась. Губы ласкали мундштук. Звук изменился, детская сказка наполнилась эмоциями, сдерживать которые она не могла.
Бернард продолжал слушать, но у него пересохло во рту. С ним творилось что-то ужасное. Ноги хотели подвинуть его ближе, притягательные синие глаза делали его беспомощным. Грудь сжалась, в паху все горело. Он свел колени вместе и прикусил губу, чтобы за счет резкой продолжительной боли вновь обрести контроль над собой, и стал терпеливо ждать.
Пьеса кончилась. Сигни положила флейту и продолжала молча сидеть. Улаф чувствовал ее вопрошающий взгляд.
— Хорошо, Сигни. Думаю, что следующие полчаса нам следует поработать над основными гаммами. — Он вздохнул, перед тем как продолжить: — Прежде чем ты начнешь, я хочу представить тебе сына моего прежнего ученика, который почтил меня, к сожалению, очень кратким визитом. Герр Бернард Биру из Марселя. Герр Биру, это моя ученица, Сигни Вигеланд.
Бернард не мог поверить в то, что происходило. Чувствуя, что его заколдовали, он взял руку девушки, не сводя глаз с ее лица, и поцеловал ее.
— Приятно познакомиться, фрекен Вигеланд. Вы очень хорошо играете.
Его губы коснулись ее кожи, показавшейся ему атласом. Ему не хотелось отрывать руку. Он весь дрожал внутри и жаждал, чтобы Улаф исчез.
От вида наклоненной к ее руке головы с темными волосами и от ощущения теплой влажности на запястье у Сигни участилось дыхание. Ее Бальдр. Здесь, в доме Улафа. Все так, как и должно было быть. Неожиданно она почувствовала себя чайкой, летевшей против ветра.
— Спасибо на добром слове. А вы играете на флейте?
— Немного. Но больше люблю слушать.
— Улаф, можно я сыграю новую пьесу для господина Биру? Последнюю неделю я работала над ней очень усердно. И ты даже еще ее не слышал.
— Нет, не сегодня, Сигни. Я уверен, что наш гость не будет возражать, если мы продолжим урок так, как планировали. Гаммы, Сигни. Каждая нота равно чистая по всему регистру, на всех двенадцати клапанах.
Следующие полчаса Бернард был словно в тумане. Он стоял как прикованный за креслом Улафа, стараясь понять, что с ним творилось. Ему было все равно. Каким-то чудесным образом боль в его голове прошла, и ей на смену появилась сладкая опустошенность.
