Собрание сочинений в 10 томах. Том 10 - Хаггард Генри Райдер (библиотека книг .TXT) 📗
Внезапно это столь приятное действо было прервано. Небольшая суматоха — и от группы танцующих отделилась рослая, могучего сложения женщина, которая давно уже обратила на себя мое внимание своей бурной пляской; в безумном возбуждении, спотыкаясь и пошатываясь, словно одурманенная, она приближалась к нам и громко вопила: «Мне нужна черная коза, нужна черная коза, приведите черную козу!» Затем она повалилась наземь, изо рта у нее шла пена, она корчилась и требовала, чтобы ей привели черную козу; нетрудно себе представить, какое жуткое это было зрелище!
Ее тут же окружила большая толпа танцоров, хотя кое-кто еще продолжал выделывать свои антраша на заднем плане.
— В нее вселился злой дух, — крикнул один из танцоров. — Приведите ей черную козу, да побыстрее! Погоди, дух! Успокойся! Сейчас ты получишь свою козу. Сейчас ее приведут.
— Мне нужна черная коза, нужна черная коза! — катаясь по земле, с пеной у рта вопило бесноватое существо.
— Погоди, дух, сейчас приведут черную козу; успокойся, дух, успокойся, дорогой дух!
Это продолжалось до тех пор, пока из соседнего крааля не привели козу; она упиралась, жалобно блеяла, но ее тащили за рога.
— Черная коза! Черная коза! — визжала одержимая.
— Да, да, дух, черная как ночь. — И в сторону: — Держите ее позади себя, чтобы дух не видел, что у нее белое пятно на крестце и еще одно на брюхе… Погоди чуть-чуть, дух! Вспорите ей горло! Где чаша?
— Коза! Коза! Коза! Дайте мне кровь черной козы! Я должна испить ее, должна испить! О! О! О! Дайте мне крови козы!
Испуганный крик возвестил, что коза принесена в жертву, и в следующий миг женщина поднесла одержимой, которая бесновалась все яростней, полную чашу крови; та схватила ее, залпом осушила и сразу же успокоилась, словно бы и не было истерического припадка, буйства или каких-либо других проявлений одержимости. Она вытянула руки, слегка улыбнулась и спокойно примкнула к танцорам, которые так двумя шеренгами и удалились; пространство между нами и костром опустело.
Я думал, что на том развлекательная программа окончилась, и, так как мне было не по себе, хотел уже спросить у Нее позволения уйти вместе со своими спутниками, но тут к костру припрыгало странное существо, которое я принял было за бабуина, с противоположной же стороны подошел лев — вернее, человек в львиной шкуре. К ним присоединились другие ряженые: козел, буйвол с нелепо болтающимися рогами, антилопы бубал, импала, куду, несколько коз и еще много животных, среди них девушка в сверкающей чешуе удава с длинным, волочившимся по земле хвостом. Как только все звери собрались вместе, они принялись плясать, совершая неуклюжие, неестественные телодвижения и подражая крикам соответствующих животных; воздух огласился ревом, блеянием и змеиным шипом. В конце концов эта пантомима мне наскучила, и я попросил у Айши разрешения осмотреть человеческие факелы, и, поскольку она не возражала, мы направились налево. Мы осмотрели несколько пылающих тел, испытывая глубокое отвращение к этому гротескному зловещему зрелищу, и собирались уже вернуться, когда наше внимание привлекла танцорка в леопардовой шкуре, которая выплясывала с особой живостью; она отделилась от группы других зверей и, продолжая плясать, постепенно углублялась в темное пространство между двумя факелами, недалеко от нас. Подталкиваемые любопытством, мы направились к ней; едва оказавшись в темноте, танцорка выпрямилась и шепнула: «Идите за мной», — голос принадлежал Устане. Не советуясь со мной, Лео повернулся и последовал за ней, в густую тень; хотя меня и обуревали недобрые предчувствия, мне не оставалось ничего, кроме как поплестись вслед за ними. Леопард крадучись сделал шагов пятьдесят и остановился там, куда уже не достигал свет костра и факелов, поджидая нас с Лео.
— О мой господин, — прошептала она, — наконец-то я отыскала тебя! Послушай! Моя жизнь в смертельной опасности: случись что, Та-чье-слово-закон не пощадит меня. Бабуин, конечно, рассказал тебе, как она прогнала меня? Я люблю тебя, мой господин, и по обычаю нашей страны ты мой. Ведь я спасла тебе жизнь! Неужели же ты отречешься от меня, мой Лев?!
— Ни за что, — воскликнул Лео. — А я-то все удивлялся, куда ты подевалась. Пойдем и объясним все царице.
— Нет-нет, она убьет нас. Ты не знаешь, как велико ее могущество — Бабуин знает, он видел. У нас только один выход: если ты хочешь быть со мной, убежим через болота, прямо сейчас, только так мы можем спастись.
— Лео, умоляю тебя, — начал я, но Устане перебила меня:
— Не слушай его. Нельзя терять времени, ни мгновения, ибо смерть витает даже в воздухе, которым мы дышим. Может быть, Она слушает нас даже и сейчас. — И в подкрепление своих доводов, не говоря больше ни слова, она бросилась к нему в объятия. Леопардовая шкура соскользнула у нее с головы, и в звездном свете засветились три белые отметины в волосах. Положение было чревато опасностью, я хотел было снова вмешаться, ибо знал, что под действием женских чар Лео быстро теряет голову, но тут вдруг — о ужас! — я услышал за спиной серебристый смех. Обернувшись, я увидел Ее, Биллали и двух глухонемых прислужников. Я отчаянно глотнул воздух и чуть не упал наземь, так как у меня были все основания предполагать, что дело кончится ужасающей трагедией и первой жертвой паду именно я. Устане вырвалась из объятий Лео и прикрыла глаза, сам же Лео, не сознавая всего ужаса нашего положения, стоял с глуповато-смущенным видом, свойственным мужчинам, оказавшимся в подобной щекотливой ситуации.
Глава XX. Триумф
Наступило мучительно неловкое молчание. Первой заговорила Айша: слова ее были обращены к Лео. — О, мой повелитель и гость, — произнесла она ласковым тоном, в котором слышались, однако, стальные нотки, — почему ты так смутился? Леопард и Лев — что может быть прекраснее этого зрелища?
— Проклятье! — выругался Лео по-английски.
— Я не заметила бы тебя, Устане, — продолжала она, — если бы свет не упал на твою седину. — Она показала на яркий край луны, которая только-только выплывала из-за окоема. — Танец уже кончился, — факелы сгорели дотла: все в мире завершается прахом и безмолвием. Стало быть, Устане, моя рабыня, ты решила, что это самое подходящее время для любви, а мне даже и в голову не приходило, что ты можешь меня ослушаться, я была уверена, что ты далеко отсюда.
— Не играй со мной, — взмолилась несчастная девушка. — Убей меня сразу, только не мучай.
— Нет-нет, хорошо ли переходить так быстро от жарких объятий любви к холодным объятиям могилы. — Она сделала знак прислужникам, и те схватили девушку за обе руки. С громким ругательством Лео бросился на ближайшего из них и повалил наземь; он стоял над поверженным с каменным лицом и сжатыми кулаками.
Айша снова засмеялась.
— Превосходный бросок, мой гость; для человека, который еще недавно болел, ты очень силен. Но я прошу тебя, из уважения ко мне, пощадить моего слугу. Он не причинит никакого вреда девушке, становится холодно, и я хочу, чтобы ее отвели в мои покои. Та, которой ты благоволишь, может надеяться и на мое благоволение.
Я схватил Лео за руку и оттащил его от простертого на земле глухонемого: он был в явной растерянности и не сопротивлялся. Мы все направились по плато к пещере; к этому времени танцоры уже исчезли, и только груда человеческого пепла осталась от костра, который освещал недавнее действо.
Мы скоро достигли будуара Айши — мне показалось даже, что слишком скоро, ибо мое сердце давили тяжелые предчувствия.
Айша уселась на подушки, отпустила Джоба и Биллали, велела прислужникам проверить, в порядке ли светильники, и уйти, оставив при себе только любимую личную прислужницу. Мы все трое продолжали стоять, несчастная Устане слева, чуть в стороне.
— Ну, а теперь, о Холли, — начала Айша, — объясни мне, как ты, в чьем присутствии я повелела этой ослушнице, — она указала на Устане, — уйти отсюда, ты, по чьей мольбе я сохранила ей жизнь, участвовал в том, что я видела; как это случилось — я спрашиваю. Отвечай и, ради своего же блага, говори только правду, ибо я не потерплю ни малейшей лжи!
