Флэшмен в Большой игре - Фрейзер Джордж Макдональд (читать хорошую книгу .txt) 📗
Вам это может показаться странным — и, учитывая мое прошлое, мало подходящим для меня делом, — но я щелкал новые проблемы как семечки. Мне и без того пришлось вести достаточно необыкновенное существование и я так дьявольски скучал в синайских казармах, что полагал себя готовым к любому времяпрепровождению, которое не требовало бы у меня слишком больших усилий. Работа у Даффа Мейсона оказалась настоящим счастливым билетом: я прекрасно устроился, имел лучшую еду и питье, собственную маленькую удобную койку в уютном уголке — и при этом никаких дел, за исключением обязанностей гонять слуг. Этим я и занимался с искренним удовольствием и вскоре так запугал этих дикарей, что все в доме заработало как часы. Словом, о более приятном вынужденном пребывании в Мируте не приходилось и мечтать. (Между нами, я даже подумал было, что если бы был более низкого происхождения, то из меня мог получиться чертовски ловкий дворецкий для какого-нибудь клуба или городского дома. Отличная работа — почаще говорить «Да, милорд», гонять лакеев, ставить выскочек на место, а на досуге — попивать хозяйский портвейн и покуривать сигары с лучшими из слуг.)
Я уже говорил, что подходящей мэм-сагиб в доме не было, что значит — не было жены полковника, чтобы управлять хозяйством, потому-то и понадобился я. Но фактически здесь были две белые женщины — абсолютно бесполезные для управления слугами — мисс Бланш, худая склочная незамужняя стерва, которая приходилась сестрой полковнику, и миссис Лесли, его дальняя родственница, которая также была соломенной (или настоящей) вдовой, напоминающей мне обычную матросскую шлюху. Это была пухлая женщина с бледной кожей и вьющимися рыжими волосами, вечно пялящая глаза на гарнизонных офицеров, с которыми она постоянно флиртовала и каталась верхом, если только не сидела, развалившись, на веранде, объедаясь сладостями. (Я лишь быстро окинул взглядом обоих дам, когда Дафф Мейсон впервые привел меня в дом, — мы, черномазые слуги, знаем свое место — а вместо них положил глаз на маленькую смугляночку — помощницу кухарки, с дерзким ротиком и пухлым задом).
Короче говоря, обе леди не могли мне ничем помочь в исполнении новых обязанностей, зато появилась третья — капитанша миссис Макдауэлл, которая жила рядом на бульваре и в первый же вечер заглянула к нам, якобы для того, чтобы попить чаю с мисс Бланш, а на самом деле — удостовериться, что новый ординарец Мейсона начал свою службу с нужных шагов. Это была пожилая, широкая в кости шотландка с рысьими глазками, чем-то похожая на мою тещу — тип женщины, которые больше всего на свете любят влезать в чужие дела и готовы посвятить этому всю свою жизнь. Она появилась, когда я распаковывал свои вещи. Я почтительно поздоровался, а гостья пронзительно взглянула на меня и требовательным тоном поинтересовалась, говорю ли я по-английски.
— Вот что, Маккарам-Хан, ты сделаешь в первую очередь, — важно сказала она, — в этом доме жуткий беспорядок; ты же сделаешь так, чтобы он стал лучшим в гарнизоне, после дома генерала Хьюитта, конечно. Этого можно достигнуть, если каждый из слуг всегда будет на своем месте — а если у тебя достанет ума, ты постоянно будешь это проверять. Мой отец, — продолжала она, — обычно порол слуг каждые два дня, после завтрака. Итак, имеешь ли ты хоть какое, хотя бы малейшее представление, о том, как добиться порядка? Полагаю, что нет.
Я покорно ответил, что мне приходилось бывать в домах сагибов.
— Ну, ладно, — милостиво прокудахтала эта старая клуша, — тогда слушай меня. Первой твоей задачей будет навести порядок на кухне — без этого невозможно жить в доме. Я обедала здесь как-то два дня назад и испытала отвращение. Так вот, я приготовила список, — она вытащила из сумочки пачку листов, — полагаю, ты не умеешь читать? Ну, хорошо, я расскажу тебе, что тут написано, и ты увидишь, что кухарка — кстати, совсем неплохая — не умеет правильно составить меню. Я не должна была бы всем этим заниматься, — тут она бросила убийственный взгляд на веранду, где восседали мисс Бланш с миссис Лесли (помнится, читая вслух «Корсара»). [119]— Но если не я, то кто же, позвольте вас спросить? Хм-м, бедный полковник Мейсон! — Миссис Макдауэлл взглянула на меня. — Но это тебя не касается, ты понял? — Она протерла свои очки. — Итак, завтрак… Рубленый бифштекс — перепела — жареная рыба — тушеный цыпленок, причем птица должна быть не более чем суточной свежести. Никаких слуг в комнате для завтрака — все можно сервировать в буфетной. Умеешь ли ты делать чай — я имею в виду такой, который можно пить?
Ошеломленный этим натиском, я пробормотал, что да.
— Угу, — протянула она с сомнением, — хозяйка дома должна всегда сама заваривать чай, но здесь… — Она потянула носом. — Ну, хорошо — всегда два чайничка, причем в каждый нужно класть не более трех чайных ложечек заварки и еще щепотку соды в молоко. Следите, чтобы кухарка с утра заваривала очень крепкий кофе и затем доливала кипятка в течение дня. Подчеркиваю — кипяток, а еще можно добавлять горячее молоко или холодные взбитые сливки. Так, а теперь… — и она достала очередной лист. — Ланч — также в буфетной. Баранина — острый бульон — белый холодный суп с миндалем — тушеные овощи — молоко — пудинг — фрукты. Никаких тяжелых жареных блюд, — она погрозила пальцем, строго глядя поверх очков, — они вредят здоровью. Послеполуденный чай — черный хлеб с маслом, лепешки, девонширский крем и пирожные. Есть ли у вас десертные ложки?
— Мэм-сагиб, — пробормотал я, сложив руки и скромно склонив голову, — я всего лишь бедный солдат и не знаю, что…
— Я пришлю вам две дюжины. Обед — седло барашка — вареная птица — ростбиф… ну ладно! — прервала она, — про все это я скажу кухарке сама, но ты, — она снова погрозила мне пальцем, длинным как акулий плавник, запомни все, что я сказала и следи, чтобы все мои инструкции тщательно выполнялись. Следи также, чтобы соль в солонках меняли каждый день и чтобы никто в кухне не носил суконной одежды. А если кто-нибудь порежет палец — сразу же посылайте его в мое бунгало. Каждый дюйм в доме должен быть очищен от пыли два раза в день — перед приемом посетителей с полудня до двух и перед обедом. Это ясно?
— Хан,мэм-сагиб, конечно, мэм-сагиб, — твердил я, энергично кивая (помоги мне, Господи!).
Миссис Макдауэлл одарила меня мрачным взглядом и пообещала, что будет наведываться к нам время от времени и проверять, все ли я делаю как надо. Чтобы полковника Мейсона обслуживали соответствующим образом, и если она вдруг заметит, что я недостаточно строго спрашиваю с прислуги, то… Тут она снова потянула носом воздух и обратила свой взгляд к веранде, после чего отправилась стращать кухарку, оставив меня размышлять над тем, что в обязанности ординарца входит многое, о чем я раньше и понятия не имел. [XIX*]
Хоть все эти разговоры и не имеют непосредственного отношения к моему рассказу, я говорю об этом, чтобы вы могли лучше понять Индию того времени и сам Великий мятеж, а также людей, которые попали во всю эту историю. Такие женщины, как миссис Макдауэлл, значили в то время ничуть не меньше, чем Аутрам и Лакшмибай, старый Уилер или Тантия Топи. [120]Страшные по-своему были женщины, все эти мэм-сагиб, но без них страна была бы другой, и я даже не уверен, что Радж пережил бы 1857 год, если бы они не вмешивались в развитие событий.
Во всяком случае, благодаря руководству капитанши, громовым разносам и многословным выговорам, мне удалось выдрессировать слуг Мейсона так, что порядок в доме воцарился не хуже, чем на возвращающемся в Англию чайном клипере. Вы, конечно, воспринимаете все это как само собой разумеющееся, но я получал бесконечное удовольствие от подобной дрессировки — видите ли, больше этого меня ничто не занимало и, как говаривал благочестивый Арнольд, делай то, для чего предназначены твои руки. Я хорошенько вздул уборщиков, запугал матейев, [121]заставил горничных дважды в день выходить на уборку, как на парад — со всеми их тряпками, метелочками из перьев и бутылочками с раствором для полировки мебели, а сам мрачно расхаживал по дому, с удовольствием наблюдая за тем, как крышки столов и серебро натираются до блеска, на полах нет ни соринки, а подносы с чота хазри [122]и дарвазабанд [123]подавались точно в срок. Странно, но теперь я вспоминаю ту гордость, которую я ощутил, когда Дафф Мейсон давал обед для сливок местного гарнизона, а я стоял у буфета в своем лучшем сером мундире, новом красном поясе и пуггари, с напомаженной бородой, наблюдая с достоинством, но как сокол зорко за тем, как хансамахи его помощники суетились с блюдами вокруг стола, залитого светом свечей. Когда леди покидали стол, миссис Макдауэлл поймала мой взгляд и чуть заметно кивнула — наверное, это был в некотором роде самый большой комплимент, которым меня когда-либо одаривали.
