Замок Персмон. Зеленые призраки. Последняя любовь - Санд Жорж (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Говорите же, Зефирина; я вовсе не склонен сердиться на шутку, особенно если она забавна.
— О, Боже мой! Совсем нет! В шутке этой нет ничего забавного; но вместе с тем в ней нет ничего неприятного для вас. Вот в чем дело. Вдовствующая графиня очень… у нее голова…
Зефирина внезапно остановилась. Она любила вдовствующую графиню или боялась ее и не могла решиться ее осуждать. Смущение ключницы было потешно, так как оно выражалось в ребячливой улыбке, приподнимавшей углы ее маленького беззубого рта, что делало еще шире ее круглое одутловатое лицо без лба и подбородка. Зефирина напоминала полную луну, манерно складывающую губы сердечком, такую, какой она изображается в люттихских календарях. Тонкий, отрывистый голос Зефирины, ее картавость и шепелявость делали ее невероятно смешной, так что я не мог взглянуть ей в лицо из боязни потерять всю свою серьезность.
— Что же, — сказал я, желая помочь Зефирине высказаться, — вдовствующая графиня несколько насмешлива, любит позабавиться?
— О нет, нет! Она очень добродушна; но она верит… она воображает…
Я тщетно старался придумать, что может воображать графиня; наконец, Зефирина произнесла с усилием:
— Словом, моя бедная госпожа верит в привидения.
— Ну что ж, — ответил я, — она не единственная женщина ее возраста, верующая в такие вещи, и это никому не причиняет вреда.
— Но это может причинить зло тем, кто их боится, и если вы опасаетесь чего?либо в этих комнатах, то я готова поклясться, что здесь нет привидений.
— Тем хуже! Я был бы даже очень рад, если бы мне удалось увидеть что?нибудь сверхъестественное… Привидения составляют необходимую принадлежность старых замков, а поскольку этот замок так прекрасен, то мне кажется, что здесь можно ожидать лишь самых приятных привидений.
— Правда! Значит, вы уже слышали кое?что?
— Относительно этого замка или этих комнат? Ровно ничего. Я думал, что вы мне расскажете…
— Ну, так слушайте же! Вот в чем дело. В тысяча… ну, я не помню, в каком именно году, знаю только, что это было при Генрихе II [Генрих II (1519–1659) — король Франции с 1547 года из династии Валуа.]. Вам, должно быть, лучше известно, чем мне, сколько времени прошло с тех пор… Словом, тогда жили здесь три барышни, наследницы фамилии Ионис, прекрасные, как день, и такие любезные, что все их обожали. Но одна злая придворная дама, завидовавшая им, а в частности, младшей из них, отравила воду источника, из которого они пили и из которого брали воду для приготовления им хлебов.
Все три умерли в одну и ту же ночь и, как думают, в этой самой комнате, где мы теперь с вами. Но это, впрочем, не наверное, и так стали думать только недавно. В округе сложили легенду о трех дамах, появлявшихся уже с давних пор в замке и в саду; но это было так давно, что об этом забыли и думать, и никто в них не верил, когда однажды один из друзей нашего дома, аббат Ламир, человек очень веселый и болтун, ночевавший в этой комнате, увидел во сне, или уверял, что увидел во сне трех зеленых дам, пришедших к нему с предсказаниями будущего. И так как он заметил, что его сон заинтересовал вдовствующую графиню и развлек ее невестку, молодую графиню, он стал фантазировать на эту тему о привидениях, так что теперь вдовствующая графиня убеждена в том, что можно узнать о будущем семьи, а в частности, об исходе процесса, заботящего графа, если вызвать эти призраки и заставить их говорить. Но так как все, ночевавшие здесь, ничего не видели и смеялись над ее расспросами, то графиня решилась помещать в эти комнаты людей, которые бы, не страдая ни от какого предубеждения, не выдумывали бы небывалых историй с привидениями и ничего не скрыли бы, если бы действительно что?нибудь увидели. Потому?то графиня распорядилась положить вас в эту комнату, ничего вам о том не сказав; но так как графиня недостаточно… осторожна, что ли, она не удержалась и сказала при вас о трех хлебах.
— Конечно, три хлеба и три графина поставлены для того, чтобы заставить меня думать о них. Однако, признаюсь, я не вижу решительно никакого отношения…
— Но это очень просто. Ведь три барышни при Генрихе II были отравлены хлебом и водой!
— Я все понимаю, но не вижу, почему это жертвоприношение, если действительно в нем дело, может быть им приятно. Вы сами что думаете об этом?
— Я думаю, что там, где обитают их души, ничего об этом не знают или, по крайней мере, об этом не заботятся, — сказала Зефирина тоном скромного превосходства. — Но вы должны знать, каким образом эти мысли пришли в голову моей госпоже. Я принесла вам рукопись, которую ее невестка, графиня Каролина Ионис, нашла сама среди старинных бумаг семейного архива. Чтение этой рукописи заинтересует вас, наверно, гораздо больше, чем мой разговор, а потому позвольте вам пожелать доброй ночи… Впрочем, я должна еще обратиться к вам с одной маленькой просьбой.
— От всего сердца исполню все, что могу сделать для вас!
— Не говорите, пожалуйста, никому, кроме разве графини Каролины, которая не найдет в этом ничего дурного, что я вас предупредила. Если вдовствующая графиня узнает об этом, она будет меня бранить и потеряет ко мне всякое доверие.
— Обещаю вам молчать; но что должен я сделать завтра, когда меня будут расспрашивать о моих видениях?
— Ах, вот что! Ну, пожалуйста, сочините что?нибудь, какой?нибудь бессвязный сон, все, что хотите, лишь бы было что?нибудь о трех барышнях. Иначе вдовствующая графиня будет тревожиться и примется за меня, станет говорить, что я не поставила хлебов, графинов и солонки или что я вас предупредила и что из?за вашего неверия видение не появилось. Она убеждена, что эти дамы бывают недовольны и не хотят показываться тем, кто смеется над ними, хотя бы даже только в помыслах.
Оставшись один, пообещав Зефирине покориться фантазиям ее госпожи, я раскрыл рукопись, из которой я приведу здесь обстоятельства, имеющие отношение к моему приключению. История девиц Ионис показалась мне простой легендой, рассказанной госпожой Ионис по документам сомнительной достоверности, которые она сама критиковала в легком и насмешливом тоне, как тогда это было в моде.
Итак, я умолчу о самой истории трех отравленных, комментированной довольно холодно, так что она показалась мне гораздо интереснее в первой передаче Зефирины, и приведу здесь только следующий отрывок, выписанный графиней Ионис из рукописи 1650 года, которая составлена была прежним каноником замка:
"Как я слышал в моей молодости, замок Ионис посещался привидениями, в числе трех; они искали что?то в комнатах и в службах дома. Молебны и молитвы, которые читали при их появлении, не мешали им возвращаться. Тогда решили освятить три белых хлеба и положить их в комнате, в которой скончались девицы Ионис. В эту ночь призраки появились, не произведя никакого шума и не испугав никого своим появлением, и только на следующий день оказалось, что они изгрызли хлеба, точно мыши, но не унесли с собой ничего. Но на другую ночь привидения снова стали жаловаться, хлопать дверьми и скрипеть петлями. Поэтому решили поставить для них три кружки чистой воды; но привидения не пили ее, а только расплескали часть этой воды. Наконец, приор Сен*** посоветовал успокоить призраков, поставив им солонку, так как девицы Ионис были отравлены хлебом без соли, и как только сделали это, услышали, как они спели чудную песню, в которой, как уверяют, обещали на латинском языке благословение неба и всяческое благополучие ветви графов Ионис, которая наследовала им.
Все это случилось, как мне говорили, во времена Генриха IV [Генрих IV Наваррский (1553–1610), французский король с 1589 года (фактически — с 1594), первый из династии Бурбонов. Его переход из протестантства в католицизм положил конец религиозным войнам], а с тех пор ничего более о призраках не слыхали. Но еще долгое время спустя верили, что если принести девицам Ионис такое же пожертвование в полночь, то этим можно их привлечь и узнать от них будущее. Говорили даже, будто если случайно три хлеба, три графина и солонка окажутся на одном столе в названном замке, то в той комнате непременно увидят или услышат удивительные вещи".
