Сатанстое [Чертов палец] - Купер Джеймс Фенимор (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
За время моего пребывания в Альбани я ни разу не обнаружил подобных склонностей в моем друге Гурте, так как такого рода необычные «шалости» трудно было бы совместить с его любовью к Мэри Уаллас, но по некоторым намекам и замечаниям я вскоре убедился, что он не раз бывал участником этих «забав», и Мэри Уаллас это было известно. Вероятно, то была единственная причина, заставлявшая ее колебаться принять его предложение, несмотря на ее несомненное чувство к нему. Даже Аннеке после нашего приключения стала относиться к Гурту более благосклонно, и я был уверен, что мечты его рано или поздно должны осуществиться. Мои же дела словно застыли на месте. Таково было мое мнение в тот момент, когда Гурт начал впадать в отчаяние.
Дело было в конце апреля, то есть месяц спустя после мартовского приключения. Гурт как-то поутру вошел ко мне и, совершенно трагическим жестом кинув свою шляпу на стол, произнес:
— Ну, Корни, мне опять отказали!
Надо заметить, что Гурт еженедельно повторял свое предложение Мэри, и та неизменно отвечала ему «нет».
— Понимаешь, она затвердила это слово: «нет», «нет» и «нет»! И мне начинает казаться, что ее уста совершенно разучились произносить другие слова, более приятные для моего слуха. Знаете, друг мой, на что я решился? Пойти к тетушке Доротее!
— К Доротее? К кухарке мэра?
— Нет! К тетушке Доротее, нашей лучшей гадалке и ворожее. Но, может быть, вы, Корни, не верите ни в гадалок, ни в ворожей. Я знаю, что некоторые люди совсем не верят в них!
— Я не могу ни верить, ни не верить, — сказал я, — так как никогда не имел случая видеть этого сорта женщин.
— Как? Неужели у вас в Нью-Йорке нет ворожей, гадалок, колдунов?
— Думаю, что есть, но я их не видел и никогда не слышал о них ничего, и если вы намерены пойти к этой тетушке Доротее, то я охотно отправлюсь с вами.
Гурт чрезвычайно обрадовался и признался, что одному ему ужасно не хотелось идти в ее берлогу, а со мной он готов пойти к ней сейчас же.
Здесь я должен сказать, что со времени нашего приключения я ни разу не говорил Аннеке о моей любви. Мне казалось, что после услуги, оказанной ей мною, как будто нехорошо было требовать награды за нее, да и по отношению к Бельстроду я считал некорректным использовать чувство благодарности девушки в мою пользу, а между тем настроение мое было не из веселых.
— Только знаете ли, Корни, вам нельзя идти к ней так, как мы есть; необходимо переодеться простыми рабочими или слугами! Возьмите у вас в гостинице у кого-нибудь из слуг его костюм на несколько часов. Что касается меня, то я привык ко всяким переодеваниям; меня никто не узнает. Это вместе с тем послужит и пробным камнем для талантов колдуньи. Пусть-ка она сумеет угадать наше звание и социальное положение под маскарадным нарядом! Переоденьтесь и приходите ко мне, Корни. Я уже буду готов, и мы вместе отправимся к Доротее.
Все было сделано, как договорились, и когда я пришел к Гурту и тот сам отворил мне двери, я принял его за слугу и спросил, дома ли его хозяин.
Гурт очень тщательно загримировался, я же был в этом отношении довольно небрежен, но, встретив на улице мистера Вордена, вздумал испытать, можно ли меня узнать в моем новом наряде, и, подойдя к старику, измененным голосом спросил его:
— Ваше преподобие, это вы венчаете людей бесплатно?
— Бесплатно, а также и платно, и последнее предпочитаю! — ответил тот. — Но, скажите, ради Бога, Корни, что вам вздумалось так вырядиться?
Пришлось признаться ему; и едва он узнал о нашем намерении, как стал просить, чтобы мы прихватили и его с собой. Нечего делать, мы вернулись к Гурту. Мистер Ворден быстро переоделся и стал действительно неузнаваем, так как мы все привыкли всегда видеть его в платье священника.
— Я иду с вами, Корни, только потому, что я обещал вашей матушке постоянно быть рядом с вами, когда вы затеете какую-нибудь глупость, — сказал старик, хотя, в сущности, ему просто хотелось позабавиться вместе с нами.
Судя по внешнему, да и по внутреннему виду дома, ремесло колдуньи не должно было быть слишком прибыльным: вокруг было и довольно грязно, и довольно убого. Нас впустила молодая женщина и сказала, что тетушка Доротея сейчас занята с двумя посетителями, но скоро придет и наш черед, и попросила войти в маленькую прихожую, смежную с главной комнатой, где находилась Сивилла и ее посетители.
Через притворенную дверь были слышны голоса, и я сидел так, что с моего места были видны ноги одного из этих посетителей. Судя по знакомым мне пестрым шерстяным чулкам, это был Язон, а когда он заговорил, то в этом уже не осталось ни малейшего сомнения. Он говорил довольно громко и убежденно; гадалка отвечала ему тихим скрипучим голосом, тем не менее каждое ее слово доносилось до меня.
— Ну, что же, тетушка Доротея, я вам хорошо заплатил за труды, не так ли? Теперь я желал бы знать, есть ли здесь, в этой колонии, дело, подходящее для бедного молодого человека, как я, имеющего и достаточно друзей, и достаточно достоинств?
— Ты под этим молодым человеком подразумеваешь себя, — говорила колдунья, — я это вижу по картам. Ты здесь затеял дело, хорошее для тебя дело; не бросай ничего, ни от чего не отказывайся и оставляй все у себя, это лучшее средство преуспеть в жизни.
— Право, Дирк, этот совет мне очень по душе, и я думаю, что я ему последую! Но теперь поговорим о земле и о месте для мельницы…
— Да, да… вы думаете приобрести… карты так и говорят: приобрести землю. Да… подождите немного, я вижу воду… да, да, это вода!.. Место очень удобное для мельницы… Но это еще не мельница, а лишь место для нее. Мельницу еще надо построить, и вы хотите купить эту землю и эту мельницу за бесценок… да, да… за бесценок!
— Спасибо вам, тетушка Доротея, а теперь скажите еще, как окончится моя жизнь, и я больше не стану беспокоить вас расспросами!
— Окончится хорошо, прекрасно, мирно и по-христиански… Погодите, я вижу на вас как будто священнические одежды и книгу в руках.
— Нет, нет, это, верно, не я! Я не сторонник богомолья…
— Но я вижу, что это вы. Вы не любите англиканского духовенства, осмеиваете его, да… Но это вы — пресвитерианский священник, руководящий каким-то тайным собранием.
— Ну, довольно! — сказал Язон. — Пойдемте, Дирк: мы и так уже задержали тетушку Доротею, а я слышал, что ее ждут другие посетители!
Язон встал и вышел из дома, пройдя через прихожую и не удостоив нас даже взглядом. Но Дирк задержался еще на минутку. Он, по-видимому, не был доволен тем, что ему было предсказано раньше.
— Так вы думаете, что я никогда не женюсь? — спросил он таким голосом, судя по которому было видно, что он придавал этому вопросу очень серьезное значение. — Я хотел бы знать это положительно, прежде чем уйти отсюда.
— Молодой человек, у меня что раз сказано, то сказано! Не я делаю будущее, — отвечала гадалка. — Оно не в моих руках, и я ничего изменить не могу. Ваш король — и ее король; она ваша королева, но вы не ее господин и никогда им не будете. Но если вы найдете женщину английской крови с сердцем голландки, у которой не будет возлюбленного в Англии, тогда сватайтесь за нее, и вам будет удача, не то оставайтесь как есть до конца дней!
Было слышно, как бедняга Дирк глубоко вздохнул. Я знал, что он думал об Аннеке; он прошел через прихожую, не поднимая головы, и потому не видел нас. Он ушел от тетушки Доротеи с развеянными надеждами, быть может, с разбитым сердцем, и впоследствии мне всегда казалось, что посещение колдуньи имело большое влияние на его судьбу.
Настала наша очередь. Нас впустили в смежную комнату, где находилась сама тетушка Доротея, а по полу скакал старый ручной ворон. Колдунье было на вид лет шестьдесят; худая, морщинистая, с седыми клочьями волос под черным кисейным чепцом, в сером платье, одного цвета с бегающими, глубоко запавшими глазами, — она своей внешностью вполне соответствовала своему ремеслу.
Войдя, мы все трое поклонились и положили на стол перед нею каждый по одному французскому экю. Со времени появления французских войск у нас в колониях стала ходить эта монета; утверждали даже, что посредством этого талисмана французы добывали у некоторых наших поставщиков все, что им было нужно.
