Белый ворон Одина - Лоу Роберт (читать книги без регистрации TXT) 📗
— Я куплю их у тебя, — сказал я, обращаясь к Такубу.
Клеркон злорадно улыбнулся, прекрасно зная, какую цену заломит маленький перекупщик. Он заранее предвкушал удовольствие понаблюдать, как я — хочешь не хочешь — расстаюсь с золотом. Ах, как ему хотелось увидеть мои страдания!
Однако я и не думал расстраиваться. Расплачивался-то я не своим золотом, а Клерконовым. Как бы то ни было, а значительное количество золотых монет перекочевало из моей мошны за пазуху Такуба. После этого он разомкнул цепь, и три женщины оказались на свободе. Тордис стремительно приблизилась и уткнулась лицом мне в плечо. Я чувствовал, что тело ее содрогается в нервной дрожи, однако ни единой слезинки не сползло по грязной застывшей щеке. Наконец она подняла голову, заглянула мне в глаза и кивнула. Лишь единожды.
Затем сквозь толпу донесся истошный крик Торгунны:
— Тордис!
Сестры бросились через всю площадь и через миг уже сжимали друг друга в объятьях. Квасир тем временем подошел к нам и остановился рядом с Финном в непреклонной позе. Две спасенные рабыни молча стояли в сторонке — покорные и равнодушные, словно послушная домашняя скотина. Объяснять ситуацию Клеркону не потребовалось. Он взглянул на обнимавшихся сестер, затем перевел взгляд на меня и все понял. Я увидел это по его лицу, на котором медленно, словно падающий снег, проступила досада.
Надо отдать должное Клеркону, он хорошо владел собой. Лишь на мгновение глубокие морщины залегли вокруг его рта, затем лицо снова разгладилось.
— Ну что ж, — сказал он с натянутой улыбкой, — похоже, сегодня мне не повезло. Зато не каждый день увидишь столь трогательную сцену. Оно того стоит… как считаешь, Орм?
Да уж, этот человек умел держать удар. Ни жалоб, ни гнева по поводу упущенной возможности взять меня за живое. В глазах появилось задумчивое выражение. Я понимал: Клеркон обдумывает дальнейший план действий. А что его обдумывать? Вон он стоит за моей спиной — его новый план по имени Мартин-монах. Клеркон тоже это понимал, потому и глядел неотрывно через мое плечо: как бы не улизнул скользкий мерзавец.
Финн, конечно, не смолчал.
— Да будет тебе известно, грязная задница, — прорычал он, — что Орму это ничего не стоило!
Ответом ему была сардоническая улыбка на смуглом лице греческого бога Пана. Такого Финн стерпеть не мог.
— И, кстати, тебе понадобится новая кровать! — выкрикнул он.
Клеркон на мгновение окаменел. Он быстро посмотрел на меня, затем снова перевел взгляд на Финна. Когда смысл сказанного дошел до Клеркона, улыбка на его лице преобразилась в злобный оскал. Многоопытный Такуб предпочел незаметно удалиться.
В душе я на все корки проклинал Финна. Понятно же, куда теперь Клеркон поедет и что сделает! Я лишь надеялся, что нам удастся его опередить. Придется отложить все дела и опрометью мчаться на «Сохатого». В конце концов, Клеркону понадобится какое-то время, чтобы собрать свою команду и привести в порядок драккар, уже поставленный на зимнюю стоянку. Возможно, мы успеем добраться до Ботольва и предупредить… Ибо я нисколько не сомневался, что Клеркон снова появится в Гестеринге. Теперь ради мести.
Финн тоже понял это — почти сразу, как только злополучные слова сорвались с его языка. И, насколько я знаю своего побратима, видел лишь один путь исправить содеянное.
— Финн, нет! — закричал я, услышав звук стали.
Удивительно, но Финн послушался меня. Он рывком вложил в ножны наполовину вытащенный меч и теперь молча пожирал взглядом ненавистного врага. Клеркон с перекошенным лицом уже повернулся, чтобы уйти, и тут… Я настолько поддался чувству облегчения — неужели удалось предотвратить кровопролитие? — настолько оказался им ослеплен, что не заметил маленькую фигурку, стрелой метнувшуюся через площадь.
Одним прыжком он перескочил через четыре ступени, издав при том громкий торжествующий крик. Достаточно громкий даже в этом людном месте, чтобы Клеркон услышал его и обернулся. Наверное, ему хватило времени осознать, что происходит. На лице Клеркона появилось странное выражение — страх и ненависть, смешанные в равных долях, — и в ту же секунду Олав Воронья Кость налетел на него. Маленькое чудовище с Черного Острова, странным образом возникшее ниоткуда, лишившееся своих цепей, зато приобретшее нарядную одежку и новехонький топорик.
Мальчишка мгновенно возник перед изумленными глазами Клеркона. Только что его не было, и вот он выпрыгнул, как лосось из ручья. Да не просто выпрыгнул, а с размаху обрушил свой маленький топор прямехонько на лоб ненавистного обидчика. Последняя мысль, которая промелькнула у меня в голове: замечательный удар, давненько такого не видывал!
7
— Говнюк мелкий! — проворчал Финн, очутившись в темнице.
Он давно уже начал проклинать Олава — еще когда только поднялся переполох на рыночной площади. Клеркон бесформенной кучей лежал там, где его настиг топор Олава. Из проломленной головы вытекала кровь, которая причудливым пятном расплывалась по земле (я отметил с неуместной наблюдательностью, что по форме оно напоминает очертания какого-то длинноносого чудовища). Люди обступили нас плотным кольцом, визжали, вопили и призывали городскую стражу. Та явилась достаточно быстро, выдернула нас из толпы и препроводила в крепостную темницу.
— Вот что бывает, когда в руки траллу попадает оружие, — продолжал негодовать Финн, забившись в угол каменного мешка, куда нас бросили. Скудный свет, просачивавшийся сквозь решетку, разрисовывал лицо побратима жуткими тенями.
— Я больше не тралл, — раздался тонкий голосок Олава. — Ярл Орм сам мне сказал. И, кроме того, я сын конунга!
— Ярл Орм слишком щедр, это всем известно, — возразил Финн. — Жаль только, что в данном случае его благоразумие уступает хваленой щедрости.
— Оставь мальчика в покое, — одернула его Торгунна.
В ответ Финн смачно харкнул и сплюнул, нимало не заботясь, на кого прилетит плевок.
— Буду говорить, когда мне вздумается, — строптиво огрызнулся он.
— Ты глупец, Финн Лошадиная Голова, — проскрипел Мартин.
Это были первые внятные слова, произнесенные монахом после убийства на площади. До того он лишь хныкал, жаловался и уверял (неизвестно кого), что не имеет к нам никакого отношения. Тот факт, что на сей раз он говорил чистую правду — монах вправду не был замешан в наши дела с Клерконом, — ему нисколько не помог, что сильно порадовало Финна. Настолько сильно, что тот даже не стал возражать против обвинения в глупости. Вместо того он сразу ринулся в нападение.
— Похоже, твой Белый Христос не такой уж могущественный бог, — злорадно хохотнул Финн. — Он тоже запутался в полотне, сотканном нашими Норнами.
Мартин возмущенно обернулся. Лицо его скрывалось во тьме, но глаза горели фанатичным огнем.
— Бог велик, его не одурачишь! — объявил он своим скрипучим голосом.
— Он дурачит тебя, монах! — рассмеялся Финн не менее хрипло. — Разве не видишь: всякий раз, как ты подбираешься к своему Святому Копью, твой бог снова отбрасывает тебя.
У Мартина появилась пена в уголках губ, он яростно замахал перед собою руками — как бы отгоняя Финновы нечестивые слова.
— Ты просто не понимаешь своей выгоды, варвар! — прошипел монах. — А что, интересно, дал тебе твой бог, разъезжающий по небу на козьей упряжке? Или, может, тебе помог одноглазый Всеотец, покровитель адских созданий? Да вашим богам плевать на вас! Все вы умрете без Божьего благословения. Мне же достаточно лишь покаяться и признать свои грехи, и Христос дарует мне жизнь вечную. Сегодня все уже это поняли и перешли в новую веру. Да что вам рассказывать… Наверняка вы уже слышали об этом от Орма.
Мне неприятно было сидеть рядом с Мартином — будто пьем на пиру из одного кубка. Ну уж нет… Я так и сказал монаху. А еще добавил, что лично меня не устраивает такая сделка, когда сперва нужно умереть, а уже потом обрести спасение.
— Уж это получше, нежели дары ваших богов, — огрызнулся Мартин. — Они-то спасают вас от смерти и усаживают за пиршественный стол. А для чего? Лишь для того, чтоб вы могли сражаться за них в окончательной битве… и вторично умереть.
