Сёгун - Клавелл Джеймс (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– Даже я, Анджин-сан… – шепнула она прошлой ночью.
– Нет, Марико-сан, только не вы!
– Вы сказали сегодня днем, что мы – ваши враги.
– Я сказал, что большинство католиков – мои враги.
– Они убьют вас, если смогут.
– Возможно… Но ты… мы правда встретимся в Осаке?
– Да, я люблю тебя! Анджин-сан, помните: бойтесь Ябу-сана…
«Они все правы насчет Ябу, – думал Блэксорн. – Что бы он ни говорил, что бы ни обещал – я и правда сделал большую ошибку… Зачем остановил своих людей, когда он так попался?.. Этот негодяй пока притворяется, но тут же перережет мне глотку, как только я перестану быть ему полезным. И все-таки Ябу тоже прав: и он мне нужен. Никогда я не попал бы в Нагасаки и не вернулся бы живым без защиты! Он, конечно, помог убедить Торанагу… Если он будет командовать своими двумя тысячами фанатиков, мы сможем разнести Нагасаки и, кто знает, даже Макао… Мадонна! Один я беспомощен!» Тут он вспомнил: Дзеко сказала Марико про Урагу – ему нельзя доверять. «Нет, Дзеко ошиблась в нем… В чем еще она ошибается?»
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Глава Пятьдесят Вторая
Блэксорн вновь почувствовал давящую громаду города, оказавшись в забитой людьми Осаке после долгого путешествия на галере. Огромные городские валы были завалены мусором – его нанес тайфун, кое-где еще валялись головешки, следы недавних пожаров, но величия у Осаки не убавилось, и замок все так же величественно возвышался над ней. Даже с расстояния более чем в лигу виден был колоссальный пояс высокой первой стены, вздымающиеся вверх зубчатые гребни. Но зловещая громада главной башни замка довлела даже над ними.
– Ну и громадина! – нервно протянул Винк, стоявший рядом с Блэксорном на носу корабля. – И не вообразить такую! Амстердам рядом с этим чудищем – мушиное пятнышко!
– Пожалуй… Шторм и здесь много чего разрушил, но не так сильно, как везде. А замок – он вообще вечен – ничего не боится.
Тайфун пришел с юго-запада две недели назад, и о приближении его свидетельствовало много примет – низкая облачность, чайки, дождь: когда он обрушился, галера уже укрылась в бухте, где они пять дней пережидали бурю. Океан бушевал вовсю, а ветры так ярились и свирепствовали, как никогда на памяти Блэксорна.
– Боже, как бы я хотел быть дома, – затосковал Винк. – Мы ведь должны были вернуться еще год назад…
Блэксорн взял Винка с собой в Иокогаму, а остальных отправил обратно в Эдо, оставив «Эрзамус» на безопасной стоянке под охраной Наги. Его команда была рада уехать, как и он был счастлив от них освободиться. В тот вечер опять начались дикие ссоры и споры по поводу корабельных денег. Деньги принадлежали компании, а не ему. Ван-Некк был казначеем экспедиции и главным торговцем и вместе с адмиралом официально распоряжался ими. Когда сосчитали и пересчитали еще раз, нашли, что все цело, кроме тысячи монет. Ван-Некк, поддержанный Жаном Ропером стал спорить о том, сколько денег он может взять с собой для найма новых моряков.
– Вы собираетесь слишком много платить, кормчий! Предложите им поменьше!
– Да сколько ни попросят – придется заплатить! Мне нужны моряки и артиллеристы! – Блэксорн стукнул кулаком по столу – спор происходил в кают-компании. – Как вы думаете вернуться домой?
Наконец он убедил их, но был недоволен, что его вывели из себя этими мелкими делами, всякими придирками… На следующий день он отправил их обратно в Эдо, поделив между ними десятую часть денег, хранящихся в корабельной кассе, как плату за обратный путь, а остальные деньги оставил на корабле.
– Как мы узнаем, все ли здесь нормально? – Жан Ропер сердито глядел на него.
– Ну, тогда оставайся и карауль сам! Но никто не захотел оставаться на борту. Ехать с Блэксорном согласился Винк.
– Почему ты берешь его, кормчий? – поинтересовался Ван-Некк.
– Потому что он моряк, и мне потребуется его помощь.
Сразу же, как только Блэксорн, облегченно вздохнув, распростился с командой и она вышла в море, он начал учить Винка японским обычаям. Винк был стоик, но он доверял Блэксорну, с которым проплавал столько лет, и знал ему цену:
– Кормчий, ради тебя я буду принимать ванну и мыться хоть каждый день, но будь я проклят, если надену эту чертову ночную рубашку!
Через десять дней Винк враскачку шел по городу, полуголый, перетянув брюхо широким кожаным ремнем, кинжал в ножнах болтался за спиной, один из пистолетов Блэксорна надежно спрятан под чистой, хотя и рваной, рубахой.
– Мы не пойдем в замок, да, кормчий?
– Нет.
– Я вообще предпочел бы смыться отсюда!
День был ясный, отражение высокого солнца блистало в спокойном море. Сильные гребцы работали слаженно.
– Винк, вот где засада!
– Бог мой, посмотрите на эти мели!
Блэксорн рассказал Винку обо всем – обстоятельствах бегства, сигнальных огнях на стенах, о грудах мертвых на берегу, о вражеском фрегате, что на него нацеливался.
– А, Анджин-сан, – подошел к ним Ябу. – Хорошо, правда? – Он показал на следы разрушений.
– Плохо, Ябу-сама.
– Но это же все наделали враги.
– Народ – не враги. Враги только Ишидо и самураи.
– Этот замок вражеский. – Ябу выдал свое беспокойство и беспокойство тех, кто был на борту. – Здесь все вражеское.
Блэксорн заметил, что, когда Ябу кланяется, кимоно распахивается от ветра, обнажая мощный торс.
Винк понизил голос:
– Я хочу убить этого подонка, кормчий.
– И я не забыл о старом Пьетерсуне, не думай.
– Не я. Бог ему судья. Меня прямо всего колотит, когда я слышу, как вы с ним разговариваете на их языке. Что он сказал?
– Он просто проявил вежливость.
– Какие у вас планы?
– Мы причаливаем и ждем. Он походит здесь день или два, а мы будем сидеть и ждать. Торанага послал письма, чтобы нас свободно пропускали, но все равно нам лучше затаиться и оставаться на борту. – Обшарив взглядом суда и море, Блэксорн не заметил ничего опасного, но все же сказал Винку: – Лучше измеряй глубину, на всякий случай!
– Ладно!
Ябу посмотрел, как Винк бросает лот, и вернулся к Блэксорну:
– Анджин-сан, может быть, вам лучше взять галеру и пойти в Нагасаки? Не ждать нас, а?
– Хорошо, – охотно согласился Блэксорн, не захватывая приманку.
Ябу засмеялся:
– Вы мне нравитесь, Анджин-сан! Но, извините меня, в одиночку вы сразу погибнете. Нагасаки – очень плохое место для вас.
– Осака – плохое, здесь – плохое! Везде…
– Карма… – Ябу улыбнулся. Блэксорн сделал вид, что эта шутка ему понравилась.
За время путешествия они все время, с разными вариациями вели одни и те же разговоры. Блэксорн много узнал про Ябу и возненавидел его еще сильнее, но и уважать стал больше, и не доверять – он понял, что кармы их взаимосвязаны.
– Ябу-сан прав, Анджин-сан, – поддержал Ябу Урага, – он может защитить вас в Нагасаки – я не смогу.
– Из-за вашего дяди, господина Харимы?
– Да, из-за него. Может быть, меня уже объявили вне закона. Мой дядя – христианин, хотя я думаю, что христианин он неискренний.
– Как это?
– Нагасаки – это его владение. Здесь большая гавань, но на побережье Кюсю не самая лучшая. Так он быстро сообразил, что к чему. Он становится христианином, приказывает всем своим вассалам креститься, мне тоже стать христианином и отправляет в иезуитскую школу. Ну а потом, как одного из христианских посланцев, – за море. Он предоставил иезуитам земли и, как вы говорите, подлизывается к ним. Но сердцем он японец.
– Иезуиты знают, что вы об этом думаете?
– Да, конечно.
– Они верят, что он истинный христианин?
– Они не говорят нам, своим послушникам, во что они верят на самом деле, Анджин-сан. И даже самим себе в большинстве случаев. Они специально учатся хранить секреты, использовать всякие тайны, любят их, но никогда не открывают. Это очень по-японски.
– Вам лучше оставаться здесь, в Осаке, Урага-сан.
– Прошу меня извинить, господин, но я ваш вассал, – если вы едете в Нагасаки, я поеду с вами.
