Лесной кавалер - Фланнеган Рой (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
— В стране не должно быть заговоров и бунтов! — гневно вскричал сэр Мэтью, вновь ударяя по подоконнику. — Твои слова — слова предателя, кромвельского пресвитерианина! Будь я королем или губернатором Беркли…
— …Вы были бы справедливы, отец, и царил бы порядок. Вы не стали бы издавать одни законы для богатых, а другие — для бедных, одни — для любимчиков, а другие — для гонимых. Вы бы не вели себя, как кровожадный пират!
— В самом деле…
— Да, отец. Я говорю совершенно серьезно. С дальних границ, куда нога губернатора не ступала вот уже больше двадцати лет, наша страна видится совсем иначе. Когда-то она была болезненным капризным ребенком, но теперь она выросла и возмужала, превратившись в нацию гордых людей. И она не станет безропотно, как корова, стоять и ждать, пока ее не выдоит досуха банда не платящих налоги обжор, именуемых советом его превосходительства губернатора Беркли.
— Ха!
— Зовите меня бунтовщиком, если угодно, но на западе мы говорим то, что думаем. И, полагаю, все уже по горло сыты несправедливостями губернатора. Вы думаете, наш враг, капитан Хесус Форк, исключение? Думаете, что так страдаем только мы? Уверяю вас, отец, в Джеймстауне сейчас процветает толпа пиратов, виновных не меньше Форка. Призвали ли их к ответу? Нет, потому что у него и ему подобных слишком влиятельные покровители!
— Хм! — задумчиво ответил сэр Мэтью.
На следующий день, побрившись и облачившись в английскую одежду, Ланс Клейборн отправился в Галл-Коув попытать счастье. Его бородка исчезла. На голове красовался великолепный парик. Ткань камзола, перевязь и башмаки вызвали бы восторг даже у разборчивых придворных Карла II. Все слуги имения Уокеров высыпали во двор поглазеть на юношу, элегантностью одежды превзошедшего даже их изобретательного хозяина.
Около часа Алан Уокер и Ланс разговаривали на террасе. Эд был в отъезде, так что развлекать незваного гостя пришлось самому старику. Ланс еле сдержался, чтобы не попросить его позвать Истер. Он понимал: раз Уокер до сих пор не сделал этого сам, значит, у девушки много забот по дому. Ему то и дело слышался ее голос, отдающий приказания слугам.
Мужчины выкурили немало трубок, с досадой обсудили низкие цены на табак, обменялись соображениями по поводу преимуществ тех или иных лодок для рыбной ловли и поделились последними (пятимесячной давности) новостями из Англии. Но Ланс почти не слушал Алана, дожидаясь, пока их беседа примет более предметный характер.
Узнает ли она в нем на этот раз своего лесного друга? Так ли уж остер женский глаз, как принято считать? Если она побледнеет — значит узнала. А что если разгневается? Сердце у него упало.
Но где же она?
Алан Уокер все говорил и говорил, жалуясь на болезни скота и лень чернокожих рабов. Вокруг метался негритенок с мухобойкой, другой слуга время от времени подносил ром.
— В этом году отличный урожай ягод, — заметил Уокер. — Мы уже заготовили двенадцать галлонов ликера…
— Надеюсь, ваша дочь здорова? — не выдержал Ланс.
Уокер рассеянно кивнул и заговорил о растущих ценах на соль.
Из-под парика Ланса потекли струйки пота. Выждав пару минут, показавшихся ему парой веков, он снова решил попробовать, на этот раз более смело.
— Ваша дочь, сэр… Она не примет меня?
Уокер прочистил горло и уставился в одну точку, как бы собираясь с мыслями. Поняв наконец, что вопрос касается не тонкостей дубления оленьих шкур или способов копчения свинины, он ответил:
— Моя дочь, сэр, кхм-кхм… сейчас не может. Уверяю вас, она страшно сожалеет, но…
Ланс пришел в ярость. Его лицо приобрело цвет спелой малины, а руки потянулись вперед, словно собираясь вцепиться в горло гостеприимному хозяину. Он уже собирался вскочить, но вовремя подавил свой нелепый порыв.
— У нее нервы расшалились, знаете ли… — продолжал Алан Уокер. — Может, это просто каприз, мастер Клейборн, а может, что-то женское, как вы полагаете?
Ланс промолчал, стараясь успокоиться. Так вот где подлинный маскарад! Она не хочет видеть его в английской одежде, даже не догадываясь, КОГО может в нем узнать! Она не желает видеть его даже просто как гостя ее дома! Как Ланс Клейборн он ей просто не нужен, невзирая на все его богатство и многообещающее будущее!
Попытавшись что-то быстро и сбивчиво объяснить, Уокер лишь окончательно все испортил: девчонка нахваталась в Лондоне каких-то предрассудков, стала страшно своевольной, но если мастер Клейборн заедет к ним как-нибудь в другой раз, она, конечно же, исполнит свой долг гостеприимства, знакомый каждому настоящему виргинцу…
«Да плевать она хотела на законы гостеприимства!» — подумал вконец расстроенный Ланс и откланялся.
Он гнал коня, проклиная все на свете, называя себя дураком, каких еще свет не видывал, и божась, что, даже если ему суждено прожить сто лет, он больше никогда и носа не покажет к Уокерам!
Недобрым словом были помянуты и кожаные краги, и меховой плащ, сама судьба, приведшая его в тот треклятый день на пристань Арчерз-Хоуп…
Но что это за боль слева, под перевязью? Сердце?
Он снова выругался.
Он был и дикарем, и англичанином. Девушка же оказалась просто дикаркой.
Да, необычный получился маскарад!
V. ТРЕВОГА
Ланс Клейборн сидел за столом в таверне Лоренса, а сам хозяин склонился над ним и с мрачным видом слушал новости с верховий.
Лоренс был родом из Оксфорда. Попытавшись стать плантатором, он пять лет назад потерял все свои земли, отобранные У него по решению послушного губернатору суда неким очередным фаворитом Беркли. Разоренный Лоренс не пал духом и открыл таверну, приносившую ему теперь доход вдвое больший, чем самая богатая ферма, поскольку таверна эта стала излюбленным местом отдыха гостей Джеймстауна. И люди и их лошади находили здесь уютное пристанище и обильную пищу. Невеселый нрав хозяина сторицей окупался его острым умом, и многие недовольные губернатором и его сбирами были рады провести денек-другой в таверне.
Зала сверкала начищенной медной и серебряной посудой и благоухала ароматами жареного мяса, вина и табака. В центре стоял огромный стол с лавками, а знатных посетителей ждали расположенные вдоль стен отдельные кабинеты со столиками и стульями.
Ланс сидел лицом к двери и с аппетитом уплетал внушительных размеров кусок бараньей ноги с чечевицей и мамалыгой. Он сильно проголодался. Яростно двигая челюстями, юноша время от времени односложно отвечал на вопросы хозяина или кивал, соглашаясь с его замечаниями. Когда же он немного насытился, то перешел к тому, зачем, собственно, и приехал в Джеймстаун:
— Лоренс, не появлялся ли здесь мой враг?
— Нет, Ланс, и о нем нет никаких вестей, — ответил хозяин.
— Что же, — улыбнулся Ланс, — пора ставить точку. Прошло уже одиннадцать лет с тех пор как, он убил дядю Уолтера, из-за чего мы и приехали в Виргинию.
— Как дела на западе? — спросил Лоренс.
— Как всегда тревожно. Словно в чане, где бродит виноградное вино. Байерд, Крю и Макферлэйн шлют тебе привет. Они запаслись пушниной, в надежде что этой зимой в Лондоне цены должны резко подскочить.
— Ты ездил в горы?
— Нет, Ледерер был там вместе с Макферлэйном и его людьми. И повсюду натыкался на следы стоянок индейцев с севера. Я же недолго жил в округе Стеффорд. Чискиаки и другие дружественные нам племена встревожены. Они полагают, что на следующий год войны не миновать. Голландцы вооружают ирокезов. В Пенсильвании и Мэриленде сенеки выгоняют другие племена с их северных охотничьих угодий.
— Губернатору пора наводить в доме порядок, не так ли? — мрачно усмехнулся Лоренс.
— Не мешало бы. А что происходит здесь?
— Да все то же самое, мой юный друг. Члены совета жиреют, а остальные выкручиваются, кто как может. И если один жулик, нахапав, больше чем может проглотить, уезжает в Лондон, его место тут же занимает дюжина других. Богатые платят те же налоги, что и бедные, а члены совета — вообще никаких. Губернатор…
