Раны чести - Ричес Энтони (электронная книга TXT) 📗
— И прежде чем ты ляпнешь что-нибудь этакое, о чем мы оба можем пожалеть, вот условия. Ты не болтаешь о моей ставке, чтобы не испортить мою репутацию, а я тоже не болтаю о ней, чтобы не испортить твои шансы. Ты получаешь хорошую прибыль, бизнес остается целехонек, а я зарабатываю немного денег. Возможно, тебе стоит подправить ставки на центуриона, на случай, если он обращается с мечом чуть лучше, чем ты думаешь… И улыбайся, парень. Если я прав, то сегодня тебе придется платить только мне.
Девятая центурия Марка шла в хвосте колонны, под присмотром старшего центуриона — он этим утром маршировал рядом с Дубном. Марк внутренне содрогался от проклятий, которыми бритт сыпал всю дорогу с холма. Оптион, разъяренный низким уровнем дисциплины на марше, выволок одного нарушителя и заставил идти рядом с собой, награждая ударом каждый неверный шаг неумехи.
Когорта добралась до плаца, который лежал в долине между круч, поднимающихся к крепости, и рассыпалась на отдельные отряды. Центурионы и старшие солдаты выстраивали солдат для смотра. Марк, выйдя перед своей центурией, в решающий момент внезапно успокоился. Юноша обернулся и обнаружил Дубна, нависающего над центурией со своего привычного места в заднем ряду. Длинный, украшенный медью жезл оптиона смутно поблескивал в слабом утреннем свете, и его невозмутимость придала Марку сил.
Над рядами солдат пронеслась команда приступить к традиционной разминке, которая готовила людей к утренней тренировке. Марк, с облегчением принявший временную передышку, внимательно наблюдал за другими центурионами, копируя каждый поворот и растяжку и получая удовольствие от физических упражнений. Однако у его новых подчиненных не было такого воодушевления. Спустя пятнадцать минут по рядам прозвучал приказ переходить к тренировке. Марк собрался и, пройдя вперед, встал в нескольких шагах от первой шеренги. Враждебные и подозрительные взгляды своих людей он принимал с видимым безразличием.
— Доброе утро. Обычно мы будем начинать тренировку с чередования по палаткам меча, копья и щита. Но сегодня, поскольку большинство из вас меня не знает, мы начнем с демонстрации уровня фехтования, которого я намерен ожидать от каждого из вас. Есть доброволец, чтобы помочь мне с показом?
Антенох растолкал первую шеренгу; его длинные заплетенные косички спутались от мороси. Он встал перед Марком, непримиримо стиснув челюсти.
— Я вызываюсь добровольцем.
Марк, не обращая внимания на насмешку в голосе мужчины, снял с бедра свой деревянный тренировочный меч, распорядился принести второй и взвесил оба в руках, будто пытаясь сравнить их. Под свежим ветром губы юноши внезапно похолодели, а пальцы чуть онемели, так же, как в тот день на дороге в Тисовую Рощу. И в то мгновение, когда мечи привычно легли, готовясь подняться в давным-давно заученную боевую стойку, их рукояти в ладонях внезапно стали самой естественной вещью в мире. Марк чувствовал едва ли не блаженство, вернувшись к простым умениям, которые вдалбливали в него в течение тысяч солнечных дней его детства. Минута ясности среди всех свалившихся на него сложностей. «Я могу это сделать», — внезапно подумал он, и искра веры зажгла в груди холодный огонь, нечто глубже гнева, спокойнее ярости. На место сомнений и растерянности пришла холодная, рассудочная, расчетливая цель. Все вокруг замедлилось, пока мозг приноравливался к неожиданной уверенности. «Я могу это сделать, — с удивлением сказал он себе. — Я вырос, сражаясь».
Антенох взял свое оружие и щит и описал мечом размытую дугу, явно рассчитывая произвести впечатление на солдат. Он выполнил короткую растяжку, поднялся и попрыгал. Посмотрев направо, Марк обнаружил, что половина соседней центурии следит за ними с плохо скрываемым возбуждением. Антенох отдал ему издевательский салют гладиаторов и взял на изготовку меч и щит.
— Готов? Тебе, центурион, стоило бы подыскать щит, а то все закончится еще быстрее, чем мы думаем.
Марк неосознанно выровнял кончики тренировочных клинков и встал потверже на расстоянии удара мечом, не далее фута от щита бритта. Наблюдающие солдаты зашевелились, получив первый намек, что они ошиблись в своих ожиданиях. По рядам, будто ветер в высокой траве, пробежала рябь перешептываний. Марк, как его и учили, сосредоточился не на оружии, а на глазах Антеноха, ожидая первых признаков атаки.
— Я останусь с мечами, если не возражаешь. Вижу, мы не пользуемся защитным снаряжением для тренировочных поединков?
Антенох кисло улыбнулся из-за щита, полуобернувшись, чтобы поделиться своей ухмылкой с молчаливыми рядами солдат.
— Нет, господин, здесь не Рим. Это настоящее боевое подразделение.
Марк равнодушно пожал плечами.
— О, я не о себе. Просто не хочу слишком поранить тебя. Береги грудь…
— Чего?!
Разъяренный бритт бросился в атаку, сильно рубанув сверху по подставленному Марком левому мечу; край защитного клинка надкололся от удара. Марк дал мечу уйти вниз, гася силу удара, и шагнул назад, смягчая столкновение и побуждая Антеноха снова атаковать мечом, а не ударить щитом. Снова меч бритта ударил по вскинутому клинку, и снова Марк отступил назад, чуть сильнее опустив свой меч. Антенох вновь занес оружие, чувствуя, как под его ударами ослабла защита римлянина. Когда меч бритта взлетел в верхнюю точку дуги, Марк чуть отодвинул назад опорную ногу и развернул ступню, чтобы обеспечить наилучшую точку опоры на утоптанном плацу. Правый меч незаметно пошел чуть назад, принимая положение для атаки.
Антенох рубанул еще раз, изо всех сил, рассчитывая снести левую руку Марка вниз и разрушить его защиту. Римлянин, утвердив на земле опорную ногу, встретил опускающийся меч неожиданным жестким блоком. В то же мгновение он наискось ударил вторым мечом, отбросив в сторону щит Антеноха, о котором тот почти позабыл. Секундной щели в защите противника хватило Марку для нового удара. Правый меч безжалостно ударил по запястью бритта. Антенох выронил оружие из онемевшей кисти, и в эту минуту левый меч юноши врезался в ребра бритта. Антенох схватился за ушибленный бок, а Марк отступил назад, подняв оба меча. Пару секунду смотрел, как бритт пытается одновременно баюкать руку и потирать бок, а потом тихо произнес:
— Я же говорил тебе защищать грудь. Достаточно?
Мужчина взглянул на него и поднял свое оружие.
— Бой!
Марк, перехватив инициативу, сблизился с противником и принялся за дело со всем доступным ему мастерством и скоростью. Его клинки мелькали и кружились размытым вихрем, и бритту нечего было противопоставить этой атаке. Полдесятка быстрых ударов вывели противника из равновесия, потом Марк нанес мечами два размашистых удара в щит и, наконец, ударил в третий раз левым мечом, выбив щит из руки Антеноха. Бритт был не в силах защищаться, и правый меч угодил ему по почкам. От сильной боли мужчина упал на колени. Марк отступил от корчащегося Антеноха и повернулся к своему отряду. Большинство солдат смотрели с отвисшей челюстью, явно не веря в то, что видят. Дубн наблюдал поверх голов, подняв одну бровь в беззвучном комментарии. Дальше по рядам Марк заметил Руфия. Тот стоял перед своей Шестой, улыбаясь и сжав кулак.
— Печально, господа, если это лучший из вас. Придется много тренироваться. Скорость и техника способны обезоружить сильнейшего и храбрейшего противника. Как вы могли заметить, использование щита в атаке не менее важно, чем использование меча. Вы будете обучаться этой технике боя, равно как и традиционному строю и навыкам. Вы станете лучшей центурией когорты в обращении с оружием, или я и оптион будем всерьез озабочены.
Он бросил на землю тренировочные мечи и потянулся подобрать свой жезл.
— Мерррзавец!
Марк молниеносно развернулся на крик, в долю секунды осознав: Антенох, с искаженным яростью лицом, мчится к нему с занесенным кинжалом. Юноша не двинулся с места. В последнее мгновение, когда кинжал был уже близок, Марк развернулся на левой ноге, уворачиваясь от удара. Одновременно он согнул левую руку и обхватил кулак правой, отклонившись, чтобы избежать кончика кинжала. Когда клинок прошел мимо его шеи, Марк быстро отступил и врезал локтем в лицо противника, остановив порыв бритта, а потом сильно, с размаху, ударил его кулаком. От удара Антеноха развернуло, и он грохнулся на спину; глаза мужчины остекленели. Краем глаза Марк заметил, что старший центурион покинул свое место в дальнем конце шеренги и сломя голову несется к ним, его писарь бежит следом. Марк присел, придвинулся к ошеломленному Антеноху и зашептал ему на ухо:
