Паж герцога Савойского - Дюма Александр (читать книги полностью TXT) 📗
Улица Сент-Оноре находится на правом берегу Сены и идет параллельно Лувру; известна с XII в. и является одной из немногих парижских улиц, не подвергшихся коренной перестройке в XIX в. Улица Меховщиков находилась в центре старого Парижа, в его торговой части; ныне не существует: в 1854 г. при перестройке города поглощена улицей Рынка, идущей от восточного конца улицы Сент-Оноре в юго-восточном направлении к Сене. Улица Жан-Пен-Молле продолжала улицу Меховщиков по направлению к реке; ныне не существует: вошла в проложенную в первой пол. XIX в. улицу Риволи.
Улица Терновника — небольшая улочка, которая выводила с улицы Жан-Пен-Молле на юго-западную часть Гревской площади; ныне не существует. Гревская площадь — см. примеч. к с. 162.
… Эта процессия, которая … должна была бы стать траурной, превратилась в подлинное триумфальное шествие, которое напоминало прозвучавшие много позднее призывы «Отечество в опасности!», театрализованные художником Сержаном … — Во время Французской революции, после начала войны революционной Франции с европейскими державами (20 апреля 1792 г. Франция объявила войну Австрии, к которой присоединились Пруссия и другие германские государства, Испания, Пьемонт, Неаполь, а позднее — Англия), после целого ряда неудач французской армии, после обвинений в измене в адрес короля, формально еще сохранявшего власть, после массовых демонстраций в Париже — 11 июля 1792 г. Законодательное Собрание особым декретом объявило: «Отечество в опасности!» 14 июля того же года, в трехлетнюю годовщину взятия Бастилии (этот день доныне считается национальным праздником), в Париже было организовано шествие в честь этой дагы. Организатором и оформителем этого шествия, которое должно было стать массовой демонстрацией в поддержку указанного декрета, был революционер-радикал, член Наблюдательного совета Парижской коммуны (т.е. руководящего органа Парижского муниципалитета), художник-гравер Антуан Франсуа Сержан (1751 — 1847).
… как бы призрак всей династии Валу а, угасающей, несмотря на самое многочисленное со времен Приама потомство. — Согласно греческим легендам, у последнего царя Трои Приама было пятьдесят сыновей и двенадцать дочерей; почти все его сыновья погибли во время Троянской войны. У Генриха II и Екатерины Медичи было десять детей (кроме того, одна беременность королевы окончилась выкидышем), из которых выжили семь: четыре сына и три дочери (Елизавета, королева Испанская; Клод, герцогиня Лотарингская; Маргарита, королева Наваррская).
… Четыре брата! И ведь трое из братьев были, по всей вероятности, отравлены, а четвертый убит! — Четыре сына Генриха II и Екатерины Медичи — это дофин Франциск, он же Франциск II (см. примеч. к с. 138); герцог Нормандский Карл, он же Карл IX (см. там же); герцог Анжуйский Генрих, он же Генрих III (см. примеч. к с. 157); герцог Алансонский (с 1574 г. — герцог Анжуйский) Франциск (Франсуа Эркюль; см. примеч. к с. 173), Из них трое умерли бездетными, и только Карл IX оставил после себя законную дочь Марию Елизавету, умершую затем в пятилетнем возрасте, и незаконного сына, Шарля Валуа, графа Овернского, позднее герцога Ангулемского. Франциск II, с ранних лет весьма болезненный, скончался, насколько можно судить, от заражения крови, вызванного гнойным отитом и лопнувшим нарывом в ухе; Карл IX, как принято считать, умер от легочного туберкулеза, хотя гугеноты утверждали, что его замучили угрызения совести за Варфоломеевскую ночь. Ходили также упорные слухи, что старших сыновей отравила Екатерина, чтобы дать трон своему любимцу — Генриху III. Франциск Анжуйский интриговал против брата, Генриха III, наследником которого он был, стремился к французскому престолу, пытался с 1579 г. приобрести корону отделившегося от Испании государства Нидерландов, но не преуспел в этом, вернулся в 1584 г. во Францию, где и умер, по всей видимости от туберкулеза. Молва, впрочем, утверждала, что его отравил брат-король, боявшийся наследника-соперника (хотя лишить династию наследника и своими руками спровоцировать тот страшный кризис, который через несколько лет унес и короля, и род Валуа и чуть было не сгубил всю страну, мог лишь идиот или маньяк, а в умственных способностях Генриха III не сомневались даже его враги). О гибели самого Генриха III см. примеч. к с. 157.
… на Гревскую площадь, где высилась недавно построенная ратуша, шедевр Ренессанса, ныне испорченный по приказу Луи Филиппа, чья чуждая артистизму натура портила все, к чему она прикасалась. — Воздвигнутое в 1310 г. старое здание Ратуши было снесено в 1553 г., и тогда же было начато строительство нового здания, окончательно завершенное лишь в 1606 г. В 1830 г. здание Ратуши было частично перестроено по указанию короля Луи Филиппа I (1774 — 1850; король в 1830 — 1848 гг.). Установление Июльской монархии после свержения старшей линии Бурбонов явилось результатом компромисса между сторонниками традиционной монархии и приверженцами республики, компромисса, который никого не удовлетворил: новый монарх был потомком поколений французских королей — и это не устраивало республиканцев, — пришедшим к власти в результате революции, — а этого не могли перенести легитимисты, т.е. сторонники законной (легитимной) старшей династии Бурбонов. Двойственность положения Луи Филиппа выразилась и в конституции, и даже в бытовом отношении: избирательное право после Июльской революции было расширено, особые привилегии землевладельцев упразднены, но всеобщее избирательное право не введено, и участие в выборах было доступно лишь состоятельным гражданам; монарх объявлялся королем «милостью Бога и народа», и коронация заменялась присягой на верность конституции; потомок Людовика Святого, Луи Филипп (характерно принятие тронного имени — не Людовик XIX или Филипп VII, но Людовик Филипп I), вел образ жизни никак не королевский, а скорее буржуазный — разгуливал по улицам Парижа в цилиндре и с зонтиком весьма заботился о личном состоянии, был примерным семьянином, да и вообще его часто называли «король-буржуа». Все это вызывало раздражение как у революционных романтиков, воспевавших величие Французской революции, свободу и террор, так и у традиционных, грезивших о средневековье (Дюма не был чужд обоим течениям в романтизме) — и те и другие эпоху правления Луи Филиппа считали «царством буржуазной пошлости». Реконструированное в 1837 — 1841 гг. здание Ратуши сгорело во время восстания Парижской коммуны в 1871 г. и было воздвигнуто заново в 1873-1882 гг. в ренессансном стиле, воспроизводящем здание 1553 г.
… Площадь была освещена ярче, чем Неронов цирк, когда по ночам там сжигали христиан, обвалянных в смоле и сере … — См. примеч. к с. 190.
… гласит «История Генриха II» аббата Ламбера … — Вероятно, имеется в виду Ламбер, Клод Франсуа (1705 — 1765) — аббат, кюре церкви святого Этьенна в Руане, французский литератор, автор ряда работ компилятивного характера, в том числе «Литературной истории царствования Людовика XIV» (1751).
… король не убоялся заложить свой собственный домен … — Домен — земли, которыми король владел и управлял непосредственно, а не через вассалов.
… не исключая никаких бенефиций … — Бенефиции (от лат. beneficio — «благодеяние») — здесь: земельные владения или доходные должности, дававшиеся лицам духовного звания для обеспечения их пастырской деятельности; в действительности многие бенефиции были просто пожалованиями, не связанными с реальным исполнением священнических обязанностей.
… определить сумму налога на третье сословие … — Социальная структура Франции времен средневековья и начала нового времени состояла из трех сословий: духовенства, дворянства и т.н. третьего сословия, т.е. всего остального неблагородного населения страны; экономическую основу третьего сословия составляли богатые горожане. Первые два сословия считались привилегированными, и главной привилегией их была свобода от налогообложения: налоги платило лишь третье сословие. В особых случаях — как в данном — взносы в казну делали и первые два сословия, но это всегда рассматривалось как добровольный дар и одноразовое действие, тогда как состоятельные горожане и обеспеченные свободные крестьяне платили постоянные обязательные подати (городская беднота не платила ничего, зависимые крестьяне — денежный и продуктовый оброки своим помещикам, но не государству).
