Сальватор - Дюма Александр (читать книги онлайн .TXT) 📗
Потрогав поочередно все прутья ограды для того, чтобы убедиться в том, что, подобно ручкам парадной двери, они по-прежнему неподвижны, он сделал вывод, что никто не сможет, выдернув плохо закрепленные прутья, пройти через образовавшуюся дыру для того, чтобы напасть на него.
Эта уверенность пришла к нему после тщательного осмотра всех прутьев ограды.
Оставалась сама калитка. Она могла легко открыться, и через нее могли внезапно выскочить на бульвар несколько обитателей особняка.
Наш приятель сильно потряс ее: калитка оказалась запертой, как и накануне.
Он получил доказательство тому, что она была не просто закрыта, а закрыта на два оборота замка, когда просунул руку между прутьями: он убедился в том, что ригель глубоко вошел в паз, а паз был прочно вделан в камень стены.
– Все равно, – сказал он после безуспешной попытки просунуть голову между прутьями, которую предпринял для того, чтобы убедиться глазами в том, что только что ощупал рукой, – не очень-то я верю в надежность этих пазов. Увы! Они так часто падали у меня на глазах!
Говоря это, он достал из кармана своего длиннополого сюртука цепь от приспособления для вращения вертела длиной в четыре или пять футов.
Затем он обвязал этой цепью паз, используя ручку ригеля в качестве точки опоры, пропустил цепь через прут. То же самое он сделал и с другим концом цепи, обвязав ею еще раз паз и ручку ригеля. А после этого завязал два конца цепи морским узлом, не подумав даже о том (обо всем помнить невозможно), что этот узел, завязанный графом Эрколано***, может в некоторой ситуации выдать достойного капитана «Влезь на ванты».
– Пусть же Бальтазар Касмажу, научивший меня азам слесарного дела, займет место на небесах справа от святого Элуа, – прошептал благодарный авантюрист, прилаживая для большей надежности навесной замок на концах цепи, где висели два кольца.
И он с благодарностью поднял голову к усеянному звездами небу.
Опустив глаза, он увидел в трех шагах перед собой какую-то белую фигуру.
Это была графиня Рапт.
Ангел вечного покоя, незримо обходящий могилы, не смог бы столь же неслышно пройти по траве, как прошла эта молодая женщина.
Она так тихо приблизилась к калитке, не дойдя до нее три шага, что даже столь натренированный слух, каким обладал граф Эрколано***, не уловил звука ее шагов.
Хотя он уже давно был готов к этой встрече, неожиданное появление молодой женщины произвело на него действие, подобное видению. Его словно ударило электрическим разрядом при прикосновении к оголенному проводу батареи Вольта: он отскочил на два шага назад, огляделся с такой настороженностью, словно это внезапное появление было сигналом опасности.
Не увидев ничего, кроме этого белого силуэта, и не услышав никакого другого шума, кроме шелеста раскачиваемых ветром листьев, он сделал было шаг вперед.
Но тут же остановился.
– Гм! Гм! – произнес он. – А если это переодетый мужчина? Если этот мужчина выстрелит в меня из пистолета? Черт возьми! Такое уже бывало! А случалось нечто и похуже этого!
– Это вы, госпожа графиня? – спросил он, спрятавшись за деревом.
– Я, – ответила Регина таким нежным голосом, что звук его рассеял все сомнения и опасения, возникшие в мозгу авантюриста.
Поэтому он немедленно приблизился к калитке и почтительно поклонился.
– Мадам, – сказал он, – я ваш преданнейший слуга.
Поскольку Регина пришла вовсе не для того, чтобы обмениваться с графом Эрколано*** любезностями, она ограничилась легким кивком головы и, вытянув руку в направлении калитки, сказала:
– Вот первые пятьдесят тысяч франков. Можете проверить, настоящие ли это деньги и вся ли сумма.
– Упаси меня Бог пересчитывать за вами, – сказал вымогатель, пряча в правый карман первые пятьдесят тысяч франков.
Затем, оглядевшись, он достал из левого кармана одно письмо.
– Вот письмо, – сказал он.
Принцесса, менее доверчивая, чем граф Эрколано***, взяла письмо, поднесла его к лицу и, убедившись при свете луны в том, что это был ее почерк, спрятала письмо на груди и протянула авантюристу вторую пачку в пятьдесят тысяч франков.
– Я продолжаю верить вам, мадам, – сказал тот, вручая ей второе письмо.
– Давайте поторопимся, – сказала Регина, беря письмо с отвращением и рассматривая его, так же, как и первое, при свете луны. Осмотр этот ее, безусловно, удовлетворил, поскольку она тут же протянула графу Эрколано *** третью пачку банкнот.
– Верю, как и прежде, – повторил тот.
И третья пачка банкнот, последовав за двумя первыми, привела к появлению третьего письма.
Когда дело дошло до седьмого, которое он уже вручил было графине, авантюристу показалось, что он слышит какой-то похожий на шорох листьев шум. Шум был слабым, но заставил его вздрогнуть всем телом.
Он испугал его тем более, что он не мог понять его происхождение.
– Секундочку, принцесса! – воскликнул он, отпрыгнув назад. – Мне кажется, что здесь что-то происходит. Позвольте мне в этом убедиться.
С этими словами он достал пистолет и взвел курок. Свет луны отразился на стволе оружия.
Увидев в руках бандита пистолет, Регина непроизвольно отшатнулась и вскрикнула.
Этот крик, каким бы слабым он ни был, вполне мог быть условным сигналом.
Вымогатель вышел на мостовую, чтобы получше рассмотреть дорогу.
– О, Господи, – прошептала Регина. – Неужели он сейчас уйдет и больше не вернется?
Она с беспокойством следила за его действиями.
Бандит снова начал осматривать округу, держа пистолет в руке.
Он перешел на другую сторону бульвара, посмотрел вдаль так далеко, как только позволяло ему зрение, вернулся на улицу Плюме для того, чтобы убедиться, что дверь по-прежнему забаррикадирована и никто не пытается ее открыть.
Все было так, как он устроил лично.
– Все равно, – сказал он самому себе, возвращаясь к калитке, – я явственно слышал какой-то звук. Поскольку я не могу понять его причины, это – плохой звук. А не убраться ли мне подобру-поздорову?.. У меня в кармане уже лежат триста тысяч франков, сумма весьма неплохая. Но с другой стороны, очень хотелось бы пощупать остальные двести тысяч…
Затем, осмотревшись вокруг с видом, говорившим о том, что он уже начал успокаиваться, он продолжил свои размышления:
– В конце концов чего это я так испугался столь легкого шума? Честное слово, дело так хорошо началось, что и закончиться должно точно так же. Что ж, возобновим разговор на том месте, на котором мы его прервали.
И авантюрист, бросив направо и налево дикий и злобный взгляд, напоминающий взгляд гиены, снова приблизился к калитке, за которой несчастная Регина, дрожа при мысли о том, что этот негодяй скроется с оставшимися четырьмя письмами, сжимала зубы и в отчаянии заламывала руки.
Увидев, что авантюрист снова приближается к ней, она облегченно вздохнула и подняла глаза к небу с выражением глубокой признательности:
– О, Господи, – прошептала она, – благодарю тебя!
– Простите, мадам, – сказал вымогатель, – но мне послышался какой-то подозрительный шум. Но все в порядке: поблизости никого нет, и, если хотите, продолжим обмен. Вот ваше седьмое письмо.
– А вот ваша седьмая пачка.
Граф Эрколано*** взял деньги. Пока он засовывал их в карман, где лежали шесть первых пачек, Регина подвергла письмо тому же осмотру, что и все остальные.
«Решительно, – подумал авантюрист, вынимая из кармана восьмое письмо, – эта графиня Рапт ужасно недоверчива. Я-то полагал, что веду дело со всей вежливостью и со всевозможной честностью. Ну и дела!..»
И, достав из кармана девятое письмо, он сказал, словно мстя Регине за это недоверие:
– Девятое послание к самой себе.
От этого оскорбления бледное, как освещавшая их луна, лицо Регины стало красным, как заходящее солнце.
Она быстро обменяла девятое письмо на девятую пачку денег и, просмотрев письмо не менее тщательно, чем восемь других, спрятала его на груди.
«Она все за свое», – подумал авантюрист, засовывая в карман деньги.
