Графиня де Монсоро - Дюма Александр (читаемые книги читать TXT) 📗

– Вот как? Попробуйте-ка доказать мне это – вы, человек женатый!

– Nihil facilius, [159] как говаривал иезуит Трике, мой учитель. Вы в дружбе с господином де Монсоро?

– Клянусь, мне стыдно за человеческий разум! Этот болван называет меня своим другом.

– Что ж, и будьте его другом.

– О!.. Злоупотребить этим званием?!

– Prorsus absurdum, [160] всегда говорил Трике. Он и в самом деле ваш друг?

– Он так утверждает.

– Нет, он не друг вам, потому что он делает вас несчастным. В чем цель дружбы? В том, чтобы люди приносили друг другу счастье. По крайней мере, так определяет дружбу его величество, а король – человек ученый.

Бюсси рассмеялся.

– Я продолжаю, – сказал Сен-Люк. – Если Монсоро делает вас несчастным, значит, вы не друзья. Следовательно, вы можете относиться к нему либо безразлично и, в этом случае, отобрать у него жену, либо – враждебно, и тогда убить его еще раз, коли ему одного раза недостаточно.

– По правде говоря, – сказал Бюсси, – я его ненавижу.

– А он вас боится.

– Вы думаете, он меня не любит?

– Проклятие! Испытайте. Отнимите у него жену, и вы увидите.

– Это тоже логика отца Трике?

– Нет, это моя.

– Поздравляю вас.

– Она вам подходит?

– Нет. Мне больше нравится быть человеком чести.

– И предоставить госпоже де Монсоро излечить ее супруга духовно и физически? Ведь в конце-то концов, если вас убьют, нет никакого сомнения, что она прилепится к единственному оставшемуся у нее мужчине…

Бюсси нахмурился.

– Впрочем, – добавил Сен-Люк, – вот идет госпожа де Сен-Люк, это прекрасный советчик. Она нарвала себе букет в цветниках королевы-матери, и настроение у нее должно быть хорошим. Послушайте Жанну, каждое ее слово – золото.

И в самом деле, Жанна приближалась к ним, сияющая, преисполненная радости, искрящаяся лукавством.

Есть такие счастливые натуры, которые, подобно утренней песне жаворонка в полях, несут всему окружающему радость и добрые предзнаменования.

Бюсси дружески поклонился молодой женщине.

Она протянула ему руку, из чего явствует с полной неопровержимостью, что вовсе не полномочный посол Дюбуа завез к нам эту моду из Англии вместе с договором о четырехстороннем союзе.

– Как ваша любовь? – сказала Жанна, перевязывая свой букет золотой тесьмой.

– Умирает, – ответил Бюсси.

– Полноте! Она лишь ранена и потеряла сознание, – вмешался Сен-Люк. – Ручаюсь, что вы приведете ее в чувство, Жанна.

– Поглядим, – сказала молодая женщина, – покажите-ка мне рану.

– В двух словах дело вот в чем, – продолжал Сен-Люк, – господина де Бюсси тяготит необходимость улыбаться графу де Монсоро, и он принял решение ретироваться.

– И оставить Диану графу? – в ужасе воскликнула Жанна.

Обеспокоенный этим первым проявлением ее чувств, Бюсси пояснил:

– О! Сударыня, Сен-Люк не сказал вам, что я хочу умереть.

Некоторое время Жанна глядела на него с состраданием, в котором не было ничего евангельского.

– Бедная Диана, – прошептала она. – Вот и любите после этого! Нет, решительно, вы, мужчины, все до одного себялюбцы.

– Прекрасно! – сказал Сен-Люк. – Вот приговор моей супруги.

– Себялюбец, я?! – вскричал Бюсси. – Не потому ли, что я боюсь унизить мою любовь трусливым лицемерием?

– Ах, сударь, это всего лишь жалкий предлог, – сказала Жанна. – Если бы вы любили по-настоящему, вы боялись бы только одного унижения: быть разлюбленным.

– Ну и ну! – сказал Сен-Люк. – Подставляйте кошелек, мой милый.

– Но, сударыня, – возразил Бюсси голосом, дрожащим от любви, – есть жертвы, которые…

– Ни слова больше. Признайтесь, что вы уже не любите Диану, так будет достойнее для благородного человека.

При одной мысли об этом Бюсси побелел.

– Вы не осмеливаетесь сказать ей. Что ж, тогда я скажу сама.

– Сударыня, сударыня!

– Вы очень забавны, все вы, с вашими жертвами. А мы разве не приносим жертв? Как! Подвергаясь опасности быть зверски убитой этим тигром Монсоро, сохранить все супружеские права для любимого, проявив такие силу и волю, на которые были бы не способны даже Самсон [161] и Ганнибал; укротить это злобное детище Марса и впрячь его в колесницу господина триумфатора, это ли не геройство? О, клянусь вам, Диана просто великолепна, я бы и четверти того не смогла совершить, что она делает каждый день.

– Спасибо, – сказал Сен-Люк с таким благоговейным поклоном, что Жанна залилась смехом.

Бюсси был в нерешительности.

– И он еще думает! – воскликнула Жанна. – Он не падает на колени, не говорит «mea culpa»!

– Вы правы, – сказал Бюсси, – я всего лишь мужчина, то есть существо несовершенное, стоящее ниже любой самой обыкновенной женщины.

– Радостно сознавать, – сказала Жанна, – что я вас убедила.

– Что мне делать? Приказывайте.

– Отправляйтесь сейчас же с визитом.

– К господину де Монсоро?

– Да что вы! Разве об этом речь? К Диане.

– Но, мне кажется, они не расстаются.

– Когда вы навещали, и столь часто, госпожу де Барбезье, разве возле нее не было все время той большой обезьяны, которая кусала вас из чувства ревности?

Бюсси расхохотался, Сен-Люк последовал его примеру. Жанна присоединилась к ним. Жизнерадостный смех этого трио привлек к окнам всех придворных, прогуливавшихся по галереям.

– Сударыня, – сказал наконец Бюсси, – я отправляюсь к господину де Монсоро. Прощайте.

И на этом они расстались. Предварительно Бюсси посоветовал Сен-Люку не говорить никому о том, что он вызвал миньонов сразиться с ним.

Затем он отправился к господину де Монсоро, которого застал в постели.

Граф встретил появление Бюсси радостными восклицаниями.

Реми только что пообещал ему, что не пройдет и трех недель, как его рана затянется.

Диана приложила палец к губам: это было ее условное приветствие.

Бюсси пришлось подробно рассказать графу о поручении, возложенном на него герцогом Анжуйским, о посещении двора, о недовольном виде короля и кислых физиономиях миньонов.

Бюсси так и сказал: «кислые физиономии». Диана только посмеялась его словам.

Монсоро при этих известиях задумался, попросил Бюсси наклониться и шепнул ему на ухо:

– У герцога есть еще и другие замыслы, правда?

– Должно быть, – ответил Бюсси.

– Поверьте мне, – сказал Монсоро, – не компрометируйте себя ради этого подлого человека. Я знаю его. Он вероломен. Ручаюсь вам, что он никогда не остановится перед изменой.

– Я знаю, – ответил Бюсси с улыбкой, напомнившей графу об обстоятельствах, при которых сам Бюсси пострадал от измены герцога.

– Видите ли, – сказал Монсоро, – вы мой друг, поэтому я и хочу вас предостеречь. И еще: всякий раз, когда вы попадете в затруднительное положение, обращайтесь ко мне за советом.

– Сударь, сударь! После перевязки надо спать, – вмешался Реми. – Давайте-ка заснем.

– Сейчас, милый доктор. Друг мой, погуляйте немного с госпожой де Монсоро, – сказал граф. – Говорят, что в нынешнем году сад просто чудесен.

– Повинуюсь, – ответил Бюсси.