Форт Дюкэн - Эмар Густав (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Во-первых, вы спасли мне жизнь.
— О! Это не может идти в счет. Стреляя в этого индейца, я спасала вас от него для себя.
— И вы меня любите?
— Конечно, я вас люблю! — отвечала канадка с восхитительной чистосердечностью.
— Настоящей любовью или как друга?
— Настоящей любовью! — повторила она изумленно и стараясь понять, что значат его слова.
— Да?
— Не знаю.
— Пусть меня повесят, если я верю хоть одному слову из того, о чем воркуют эти голубки! — пробормотал Золотая Ветвь, который в это время строгал палочки, чтобы показать, что его вовсе не интересует разговор канадки и офицера.
Молодая девушка в это время продолжала:
— Я не знаю, как назвать то чувство, которое я испытываю.
— Объяснитесь.
— Я все время думаю о вас! Мысль о вас не оставляет меня даже во время молитвы… Я не могу не думать о вас, даже если бы я этого и хотела.
— Злая.
— О! Я не злая, потому что я люблю вас… Верите вы мне?
— Верю.
— И вы хорошо делаете. Я никогда не лгала. В наших лесах нет надобности лгать, как в ваших городах, где все наперерыв обманывают друг друга.
— Я не обману вас!
— Гм! Гм! — подумал Золотая Ветвь в своем углу.
— Видите ли, друг мой, — продолжала молодая девушка, — ваш образ никогда не покидает меня… Здесь ли вы, или нет вас, я вижу вас, чувствую ваше присутствие.
— Но это гораздо лучше дружбы!
— Лучше? Нет.
— Тогда больше, чем простая дружба.
— Это возможно, — проговорила она, задумчиво опуская глаза, — я очень люблю моего отца; я люблю его всей душой, а между тем, я люблю его не так, как вас, — это не одно и то же.
— А почему же нет? — возразил молодой человек, которому очень приятно было слушать эти слова и который в то же время боялся неловким замечанием оскорбить ее дочернюю любовь.
— С отцом я всегда спокойна, ровна и беззаботна, а когда я вижу вас, со мной происходит совсем иное. Когда я вижу вас, слышу ваш голос — я чувствую то страшную тоску, то безумную радость. Надежда встретить вас до боли сжимает мне сердце и я вся горю желанием видеть вас. Я вся дрожу, когда собираюсь сюда, и все-таки я сажусь в пирогу и еду.
Молодой человек не знал, что и отвечать канадке на эти слова. Это происходило, впрочем, вовсе не от излишней скромности… Нет, за это можно было смело поручиться. Ему не раз приходилось иметь дело с опытными кокетками, которые говорили с ним почти таким же языком, как молодая канадка, и он всегда умел пользоваться такими случаями.
Но ему еще никогда не приходилось выслушивать такие откровенные признания при первой же встрече и, притом, в такой безыскусственной форме.
Чистосердечная наивность, полнейшее неведение этого ангелоподобного создания, которое, спокойно улыбаясь, стояло перед ним, покоряли и восхищали его в одно и то же время.
В его сердце вспыхнула любовь, любовь целомудренная и благородная, как и та, которая ее внушала, — любовь, которая, как он это чувствовал, могла окончиться только с его смертью. Слова любви просились у него с языка, но он не произносил их.
Зачем стал бы он выражать словами то, о чем так ясно говорили его глаза? Если бы он хоть тысячу раз подряд повторил:
«Я вас люблю! Я вас обожаю!» — эти слова не могли бы найти более верного доступа к сердцу этого прелестного и целомудренного ребенка, чем его почтительное молчание.
Они молча смотрели друг на друга, как очарованные. Несмотря на свое скептическое отношение ко всякого рода чувствительным сценам, а тем более в любовных похождениях, Золотая Ветвь тоже не мог остаться равнодушным зрителем и, отвернувшись, незаметно смахнул бежавшие из глаз слезы.
— Все это пустяки! — ворчал он при этом, — мой капитан впадает в детство! Я не понимаю, как это можно объясняться в молчанку… Ну, да не в том дело… Это действует даже и на меня, черт возьми! Не знаю только почему! Признаться, я был бы очень рад, если бы кто-нибудь намылил мне шею, как это проделает завтра прачка с этим платком.
С этим словом он вынул из кармана платок, которому, по всей вероятности, в первый раз пришлось намокнуть от слез, хотя владелец платка и сам не знал, что именно заставляет течь слезы по его щекам, обожженным американским солнцем.
Наконец, оба влюбленных обрели дар речи.
Солдат весь превратился в слух.
— Как вас зовут? — спросила канадка офицера.
— Луи.
— Луи! Очень хорошее имя, оно мне нравится, — сказала она, хлопая в ладоши.
— Почему?
— Да разве вы не знаете, что так же точно звали и нашего святого короля?
— Да, это правда.
— Я говорю про короля Франции!
— Вы знаете это? — удивленно сказал молодой человек.
— Я знаю все, что касается Франции.
— Вы — француженка.
— Да.
— О! Тем лучше! А как вас зовут, милое дитя?
— Анжела. Вам нравится это имя?
— Анжела? Разумеется.
— Я очень рада, что это имя вам нравится! — вскричала она.
— По-моему, это как нельзя более подходящее имя для вас.
— Почему? — спросила она, не придавая никакого особого значения своему вопросу.
— Вы забываете, что слово Анжела происходит от слова ангел, — отвечал офицер, целуя в то же время ее ручки.
— Вы смеетесь надо мною?
— Боже сохрани!
Она прямо посмотрела ему в лицо и прочла в его глазах, что он говорит истинную правду.
— Вы любите рыбную ловлю? — спросила она.
— За неимением лучшего.
— А вы будете приезжать сюда иногда удить рыбу?
— Каждый день.
— Хорошо, когда вам надоест удить или читать, вспомните обо мне.
— Вы не придете больше? — тревожно спросил он.
— Приду, но я не буду мешать вам. Я буду поступать так же, как делала это и до сих пор: я буду смотреть на вас.
На этот раз Золотая Ветвь не мог удержаться, чтобы не свистнуть, выражая этим и удивление и веселый смех.
Молодой человек поспешно отвечал:
— Но я не хочу и слышать этого.
— Чего?
— Я хочу, я желаю, чтобы вы мешали мне заниматься чтением, которое не доставляет мне особенного удовольствия, я требую, чтобы вы мешали мне заниматься рыбной ловлей, которая, сказать вам правду, вовсе не интересует меня. Видите, — прибавил он затем, смеясь, — это нельзя назвать даже жертвой с моей стороны.
