Шевалье - Хэррод-Иглз Синтия (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Она со злостью посмотрела на него. Он ответил пристальным взглядом своих маленьких ясных глаз, в которых также затаилась злоба.
– Попридержи язык, женщина. Я дожил до своих лет не для того, чтобы меня кусала гадюка в виде женщины, которой следует вначале понять, а затем уж открывать рот. Когда, я помню...
– О, хватит, отец! Хватит, Урси, – с беспокойством прервал Конн, ибо Старый Конн часто сравнивал Урсулу не в ее пользу с первой женой сына и это вело к разладу в доме, – вспомните, у нас гость.
– Да, и он станет однажды нашим хозяином, – согласился Старый Конн, – и хорошим хозяином к тому же, потому что он слушает слова простых людей более мудрых, чем он. А есть и такие, – ядовито добавил он, – которые, ни на кого не обращая внимания щелкают как ложки в пустых чашках, вместо того чтобы слушать добрый совет.
Урсула набрала воздуху для отпора, но Конн быстро вмешался, опередив ее.
– Я уверен, Бетти обрадуется, если ты придешь на свадьбу, хозяин Матт. Будет много еды и добрый эль и музыка.
– Что ж, спасибо, – ответил Матт с удовольствием в голосе, – я должен спросить дядю Кловиса, и, если он разрешит, я обязательно приду.
Кловис не возражал, чтобы Матт пошел на свадьбу Бетти, и Матт, вооружившись подходящим свадебным подарком, отправился на торжество. В этот день он получил так много радости и удовольствия, как никогда раньше. Бетти выглядела почти прекрасной в свадебном наряде. Она была тронута до слез подарком Матта и от этого стала еще более молчаливой. Вил Тернер был замечательный загорелый парень с веселыми, ясно-голубыми глазами, ниже Бетти ростом, с кривыми ногами от постоянной езды верхом. Он был неграмотным. Его жесткая рука так тепло пожала руку Матта, что тот сразу проникся к Вилу доверием.
Свадебное угощение было обильным. Каждый наелся до боли в животе, а пили так много, что если бы не танцы до изнеможения, все валялись бы мертвецки пьяными. Матт взял с собой фагот отца и завоевал всеобщее одобрение, играя разные веселые мелодии для танцев и все любимые песни, которые гости пели между танцами. Очень поздно его доставил домой немного разочарованный слуга. Матт так устал, что должен был сосредоточить все свои силы, чтобы не упасть с пони. Всю дорогу домой он думал о Бетти и Виле, их новом доме, загадывал, как у них сложится жизнь, надеясь, что они будут здоровы и счастливы и что их дети не умрут рано. Он снова мечтал о своей женитьбе и страстно желал привести домой Мавис Д'Атесон, как Вил привел свою Бетти, «Когда я буду жениться, – думал он, – моя свадьба будет такой же, как их».
Всего через несколько дней после свадьбы Матт узнал, что Боб умер. Он от души веселился на свадьбе, хотя был очень болен. Он не мог танцевать, поэтому сидел в углу, его нога покоилась на табурете, и ее прикрывала корзина, так как даже легкое прикосновение к ней причиняло боль почти до обморока. Матт думал, что его лицо пылало, а взгляд застыл от доброго эля, так как говорил Боб весело, когда Матт проходил мимо. Однако это, должно быть, уже началась лихорадка.
Матт очень горевал, ибо знал Боба с малых лет и любил его как старшего брата. Дейви все это время не ходил в школу, а когда Матт, наконец, смог навестить его, чтобы выразить свои соболезнования, Дейви сообщил, что он в школу не вернется.
– Но почему? – спросил ошеломленный Матт. Дейви многозначительно посмотрел на него и провел его наружу в уединенное место у прохода для скота.
– Все дело в мачехе, – бросил он резко. – Она говорит, что пускать меня в школу это чушь, что мы не можем себе этого позволить. Если мой отец возьмет на себя работу Боба по уходу за скотиной, у него будет меньше времени, чтобы ткать. В любом случае нужно кому-то делать работу Боба. Она по-другому смотрит на вещи. Кто знает, когда это прекратится. Она молода и, может быть, еще лет двадцать будет рожать.
– Но что ты будешь делать? – спросил Матт.
– Я останусь здесь и буду ухаживать за скотиной и выполнять всякую другую работу, пока Люси и Том не вырастут и не станут следить за коровами. Я думаю, это продлится года два. Потом я наймусь на какую-нибудь ферму слугой и буду высылать заработок семье.
Матт обескураженно уставился на него.
– Дейви, ты не можешь! – крикнул он.
Он знал, какого рода служба подразумевалась. Слуга, живущий на ферме у хозяина, который держит, возможно, только одного человека, доярку, да пару подростков, состарится задолго до двадцати пяти лет, так как долгие часы изнурительной работы без передышки и без малейшей возможности для отдыха и восстановления сил, убийственны. А если он еще будет посылать домой заработок, то не сможет что-нибудь накопить как Вил Тернер, для самого себя. Он будет прикован к своей службе на всю жизнь.
– Ты не можешь! – закричал он снова. Дейви посмотрел на него возмущенно.
– Тебе хорошо говорить «не можешь». Я не могу по-другому. У меня нет выбора. Я не благородный молодой хозяин, как ты – с состоянием, слугами и прекрасным домом.
– Но у тебя замечательный ум, – не унимался Матт, игнорируя враждебность в голосе Дейви. – Ты не должен тратить его зря.
– У меня нет никакого выбора. Кстати, какая мне польза от ума? Чтобы пасти коров и пахать, или выкапывать репу, или сгребать в стога сено совсем не нужно уметь читать и писать. Образование бесполезно для таких, как я.
– Но, Дейви...
Теперь его друг повернулся к нему в раздражении.
– О, перестань твердить «но, Дейви»! Тебе-то что в любом случае, хозяин? Почему тебя это заботит, потрачу ли я мозги зря или нет?
– Я твой друг, Дейви, – ответил Матт, больно задетый последними словами Дейви.
Дейви посмотрел на него холодным и изучающим взглядом.
– Не может быть дружбы между такими, как я и такими, как ты. Дружба для детей. Что ж, можешь оставаться ребенком, но я должен расти. Я тебе не друг. Я сын человека, арендующего твою землю. Я должен тебе кланяться и стучать головой об пол до тех пор, пока мы оба живы. А через пару лет ты прикажешь меня высечь за оскорбление, если я буду говорить с тобой таким образом. Придет время, ты вырастешь, хозяин Матт, и найдешь друзей из своего круга.
Матт уставился на него с непониманием и страданием. Впервые Дейви назвал его «хозяин». Они ходили вместе в школу, сидели за одной партой, делали одинаковые уроки, вместе играли, ловили силками кроликов, плавали, бегали, перевязывали друг другу разбитые коленки, делили обед с пятилетнего возраста. Никогда за все это время Дейви даже не намекнул, что между ними существует разница. Матт не знал, что ответить, и, помолчав, он повернулся и как слепой побрел домой. Мальчик постепенно ускорял шаг, а затем, часто спотыкаясь, побежал.
Дейви следил, как уходил Матт. Горький комок застрял у него в горле. Слезы выступили на глазах, как он ни сдерживался, и стали медленно сползать по щекам. Он вытер их сердито кулаком. Сейчас не было времени для нежностей. Но он все также смотрел на уходящую, едва заметную темноволосую фигуру своего друга, его настоящего друга, пока та не скрылась из виду за линией колючих кустарников. Затем Дейви вздохнул и пошел в дом.
Глава 5
Дом «Голубая птица» был очень тихим местом на спокойной улочке Ганновера. Морис и Карелли, хорошенько выпив, направились туда. Они не помнили, кто первый предложил его посетить, и провели там всю ночь, точнее, весь остаток ночи. Сейчас в спокойном утреннем свете они всей компанией забрались на одну кровать. Оба брата сидели и болтали, ожидая, когда принесут кофе.
Морис беседовал со своей проституткой, проявлявшей неподдельный к нему интерес. Ее глаза светились умом. Девушка Карелли, склонилась тому на грудь и обхватила его руками. Она казалась менее игривой.
– Почему тебе всегда удается покорить сердца девушек? – немного сварливо спросил Карелли. – Тебе достаточно только поговорить с ними.
– Вероятно потому, что я говорю с ними, – добродушно ответил Морис. – В конце концов, это их работа, почему же они должны получать от нее удовольствие? Разговор вносит приятное разнообразие.
