Калифорнийская славянка - Грязев Александр Алексеевич (читать книги полностью .TXT) 📗
Походя ещё немного по Гостиному двору, Иван так и не нашёл того, чего искал: торговых людей из Сибири пока не было. Встретил, правда, гостей из Сольвычегодска, да из Койгорода, но это было не то, на что он рассчитывал. Надо было подождать: ведь ярмарка ещё только начиналась. С этой мыслью он пошёл на вечернюю службу в Успенский собор, а потом в избе священника за самоваром был у них с отцом Алексеем разговор о сегодняшнем ярмарочном дне Ивана.
– Жалко что я пока никого из сибирской стороны не нашёл. Больно ярмарка велика, - в котрый уже раз сокрушённо молвил Иван.
– Ещё встретишь. Из Тобольска люди тут у нас гости частые. Их завтра спрашивай. Ярмарка велика, ты говоришь… А вот старики сказывают, что раньше она ещё больше была, многолюднее.
– Ещё больше? – удивился Иван.
– Да… Когда наша русская торговля с англичанами и голландцами, да шведами через Архангельск бывала. Тогда приезжали к нам в Устюг заморские купцы со своими товарами. А потом, когда Петербург построили, то через него торговля заморская пошла, а у нас только название Немецкой слободы осталось. Тогда ведь к нам со всей России торговать ездили? Со всех волжских городов и даже из Астрахани, с Украины тоже, с Новгорода Великого, Калуги, Рязани, Воронежа, а уж из Москвы, так то само собой.
– А я вот сегодня узрел, что из Москвы на Гостином дворе лавок-то нынче немного, – заметил Иван.
– Ну, тут дива нет никакого. Москвичи обычаем приезжают через Вологду зимой и с товарами немногими, а все больше с деньгами. Здесь на зимнем пушном торгу они целыми возами закупают сибирские меха, увозят в Москву, потом в разные страны.
– Да, у нас в Тотьме такого не увидишь.
– Что и говорить. Ваш город купеческий. Тотьмичей здесь у нас на каждой ярмарке полно. Город наш, хоть и своих купцов много имеет, а слывёт издавна городом землепроходцев и мореходов. Всё потому, что устюжане давно славятся как удальцы-молодцы.
– Мне о том говаривал отец Галактион, – подтвердил Иван.
– Немудрено, что он много знает из истории города нашего. Ведь в Успенском храме едва ли не с начала его ведётся летословец. Он и теперь у нас в древлехранилище. Я читал его, и там всё об Устюге и устюжанах описано погодно.
– Мне любопытно было бы послушать о сем, отец Алексей… О землепроходцах особенно…
– Тогда слушай… Во времена, когда Русь разделена была, – начал свой рассказ отец Алексей, – то Устюгом Москва владела. Это ещё при Дмитрии Ивановиче Донском было. С ним устюжане на Куликовом поле были, а потом он рать устюжан в поход против Новгорода Великого водил. Ведь рядом с Устюгом новгородцы землёй по Двине владели, а кругом Пермь Великая, ханы сибирские, вятчане, булгары волжские и камские. Москва же с ними со всеми воевала. А устюжане с вологжанами первыми в московской рати всегда на врагов шли.
– И с кем воевали?
– Вот со всеми этими соседями и воевали. Только при Иване Третьем устюжане ходили в военные походы шестнадцать раз на булгар, татар казанских, черемис да сибирских ханов. А однажды ходили даже воевать шведских немцев по Двине, по морю Белому и через Мурманский Нос… Правда, и Устюг не один раз сжигали охочие рати новгородцев, татар казанских, булгар, отряды вятских людей… Но зато Пермь Великая, Югорская земля и вся Сибирь, Вятка, Двинские земли, сам Великий Новгород, Казань к нашей русской земле присоединены были, а Русь единой стала. Так что в этом благом деле большая доля устюжан.
– А мореходы откуда в Устюге взялись? Отсюда и до моря-то далеко.
– А всё началось, видно, с этих боевых походов в дальние страны. Наши люди за Камень ещё задолго до Ермака ходили. А после него таких ходоков великое множество было. Возьми сперва хоть Семёна Дежнёва и его сотоварища – устюжанина же Федота Попова. Один открыл пролив между нашей землей и Америкой, другой до Камчатки добрался. А устюжанин Ерофей Хабаров сперва на реке Лене промышлял, потом на реку Амур пробрался. Заметь, Иван, они не просто новые земли открывали, но описывали их и к России присоединяли. Вот как Атласов, к примеру. Он тоже родом из Устюга. Служил же в Анадыре в казаках. Потом двинулся на Камчатку. Всю её прошёл и описал камчатскую землицу от края до края. От него узнали в России о Курильских островах и Японии, а Камчатка присоединилась к русским землям. Мореход-устюжанин Афанасий Бахов первым их русских со своими товарищами зрил берег американский. Василия Шилова сама императрица Екатерина Великая наградила золотой медалью за описание Алеутских островов… А мореходы Василий Поярков, Михайло Стадухин, Василий Гусельников по прозвищу Скорая Запись… Да разве всех перечислишь… Впрочем, устюжане и ныне бороздят на своих компанейских судах волны Великого океана от Камчатки и до самой Америки.
– Да и тотьмичи тоже.
– И тотьмичи, и вологжане, – согласился отец Алексей, – и каргопольцы, и лальцы, и сольвычегодцы, да мало ли ещё кто. Сибирь велика. Все они там свои суда имеют и промыслом морских зверей заняты. Дело их сие во славу Божию и на пользу Отечеству…
…Долго в эту ночь в своей горенке не мог уснуть Иван Кусков от всего увиденного и услышанного им за день сегодняшний.
Многие думы навеялись в его голове от рассказа отца Алексея о делах и подвигах устюжских мореходов. Правда, кое-что ему поведал ещё в Тотьме отец Галактион. Он тогда же подумал: почему город Устюг, почти сухопутный, стоящий лишь на берегу хоть и большой, но всё же реки, стал чуть ли не столицей русских мореходов, первооткрывателей новых земель на таких далёких от их родины берегах Великого океана.
Почему устюжане были такими непоседами? Что их заставляло бросать родной дом и идти в неведомые края, совсем не зная, что из этой затеи получится? Никто же не может знать, что будет вон за той рекой, или горой, вон за тем небоскатом, где каждое утро встаёт солнце?
Так что же они хотели? Славы? Но она могла и не прийти, а если приходила, то многие ли о ней знали? Нет, не ради славы и личного блага шли землепроходцы «встречь солнцу».
А может быть они искали в тех краях Беловодское царство, где все жили вольно и свободно, где не было ни начальников, ни судей, ни сборщиков налогов, ни надзирателей, ни тюрем, а была между людьми только любовь? Но в такой земной рай вряд ли они верили и искали его.
Стало быть, прав был отец Алексей. Шли землепроходцы ради познания неведомого, а дела свои вершили ради пользы и блага Отечества, ради умножения его земель и народа российского… Иван с удивлением отметил, что и ему тоже хочется узнать что-то неведомое, быть похожим на таких же мореходов и землепроходцев, а в будущем самому открыть какую-нибудь землю в тех неведомых краях… С этой мыслью Иван и уснул, а другим утром он опять отправился на шумную, говорливую ярмарку, каковою в эти первые июльские дни жил весь Великий Устюг. И на этот раз ему повезло.
В одной из лавок того же Гостиного двора, вчера ещё никем не занятой, встретил Иван и познакомился с торговым человеком из Тобольска Степаном Лукичем Шергиным. Да к тому же приказчиком тотемского купца Артемия Ивановича Ряшкина, который давно обосновался в Тобольске, а оттуда со своими сыновьями вёл торговые дела по сибирским городам на ярмарках и торжках разными товарами.
– Что-то я вчера тут никого из сибирских городов не встретил. Только из Койгорода прибыли.
– А мы запозднились по дороге, да на таможне долго своей очереди ждали. А когда товар в амбар убрали, то я своих земляков тут встретил – холмогорцев, я ведь сам-то из Архангельского города. Так и сидели за полночь, разговоры вели. Приятно было родину свою вспомнить, да и польза была… Я им свой товар сговорил продать: бруски да точила, меха разные, перец турецкий, чай китайский, а они мне слюду на окончины, гужи моржовые, кипы хмеля.
Оказалось, что новый знакомец Степан Шергин и сам был купцом, но торговли своей пока не имел.
– А пошто тебе, брат, сибирские купцы, коли ты их ищешь?
– А хочу эту страну сибирскую повидать, да может, своё дело найду. Ведь там много теперь наших – вологжан, тотьмичей, устюжан.
