Соколиная охота - Линдон Роберт (лучшие бесплатные книги txt) 📗

— Сиз в порядке?

— С ней все хорошо, — прошептал Геро из-под ладони. — Она вместе с Кэйтлин на женской половине. Опустись перед эмиром на колени и поклонись, касаясь лбом пола.

После того как Вэланд неуклюже поклонился, вперед выступил один из чиновников, владеющий арабским. Это был тучный господин, облаченный в роскошные шелка, увешанный драгоценностями и преисполненный чувством исключительной собственной важности и достоинства.

— Я — Фарук Аль-Хасан-Аль-Багдади, визирь его превосходительства. — Он протянул руку, сверкнувшую камнями, в направлении Геро. — Выйди вперед.

Как ни странно, но Геро сейчас нервничал значительно меньше, чем в тот день, когда они доставили условия выкупа в замок графа Ольбека. Он поклонился эмиру.

— Мир вам, мой господин. Благополучно ли ваше здоровье милостью Всевышнего?

Фарук перевел вялый кивок эмира:

— Его преосвященство крепок телом и остр разумом, спасибо всемогущему Аллаху. Будь так любезен обращаться с ответами ко мне. А сейчас изложите цель своего прибытия сюда.

Сулейману уже все было известно. Геро предполагал, что эта аудиенция призвана всего лишь удовлетворить любопытство эмира, ибо ему хотелось получше узнать, каковы его гости. Геро осторожно подбирал слова.

— Его превосходительство, должно быть, помнит свое великодушное отношение к Косьме, греческому путешественнику, взявшемуся доставить выкуп за сэра Вальтера, одного из его пленников, захваченного во время победоносной кампании сельджуков при Манцикерте. Увы, Косьма покинул сей мир вскоре после прибытия в Италию, с последним вздохом благословив меня завершить эту миссию. Я был слишком молод и слаб, чтобы выполнить столь сложную задачу, но Провидение привело меня вот к этому человеку, Валлону, который согласился помочь мне осуществить это предприятие. Под его отважным командованием мы дошли до самых отдаленных уголков мира, чтобы добыть белых кречетов, которых было угодно получить его превосходительству.

Эмир дернул Фарука за рукав и заговорил ему в ухо. Фарук кивнул и повернулся к Геро:

— Франк и нормандский пленник — бывшие боевые товарищи?

Геро смутился.

— Нет, они не были знакомы.

— В таком случае объясни, зачем он пустился в это путешествие?

Валлон достаточно освоил арабский в Испании, чтобы понять, в чем смысл диалога.

— Скажи ему, что я это сделал ради денег. Постарайся попроще, а то мы простоим тут всю ночь.

Эмир обдумал ответ, и Фарук перевел его сомнения:

— Его превосходительство удивлен, что экспедицию возглавил не брат пленника, а наемник, который даже не видел Вальтера. Более того, от его превосходительства не укрылось, что, в то время как французский капитан производит впечатление человека вполне довольного собой, брат Вальтера выглядит испившим чашу горького страдания.

— Нрав этих двух воинов различный. Грусть Дрого обусловлена глубоким состраданием к судьбе брага. Он…

— Не лги им, — оборвал его Валлон. — Они поймут это, и твоя ложь сыграет против нас.

Геро кивнул. Его лоб покрылся испариной. Он глубоко вздохнул и закончил ответ нейтрально:

— Мы были в пути больше года. За это время мы не получили никаких вестей из цивилизованного мира. Косьма уверил меня, что его превосходительство милостиво обращается с сэром Вальтером. Могу ли я надеяться, что под опекой эмира он все еще жив?

— Он в полном благополучии.

— Ему уже сообщили о нашем прибытии?

— Нет.

— Когда нам будет позволено встретиться с ним?

— Это решит его превосходительство. Должен заметить, что задавать так много вопросов — это значит проявлять неуважение… Подробности вашего путешествия могут подождать. Скажи молодому человеку с желтыми волосами, чтобы показал кречета его превосходительству.

Геро с облегчением уселся. Человек, сопровождающий Вэланда, вывел сокольника вперед и поворачивал его так и эдак, чтобы эмир мог рассмотреть кречета со всех сторон. Он распорядился, чтобы сельджук-сокольник снял с него клобучок. Птица вцепилась в напульсник и, раскрыв крылья, произвела такой порыв ветра, что от него погасло с десяток ламп и заволновались шелковые драпировки. Сокольник вновь надвинул клобучок на голову кречета и передал его эмиру. Сулейман поднял птицу и, улыбаясь, что-то оживленно сказал, обращаясь к своей свите. Потом он вернул кречета, и его лицо снова сковала неподвижность. Фарук выпрямился.

— Где остальные птицы?

— К сожалению, все они погибли. Мы покинули северные страны с восемью, но путешествие было долгим и трудным, и они один за другим заболели.

— В соглашении о выкупе говорилось о четырех.

— Столько мы и собирались доставить. В том, что мы не смогли полностью соблюсти условия договора, состоит наша глубочай-шая печаль. Возможно, его превосходительство воспримет несоблюдение условий менее сурово, если узнает, что этот кречет доставлен к нему ценою человеческих жизней. Из первоначального отряда, отправившегося в путешествие, трое погибли, включая моего близкого друга — младшего брата сэра Вальтера. Нам пришлось пройти через величайшие опасности. Не единожды мы были близки к тому, чтобы отказаться от нашей цели. Но все же решили довести это предприятие до конца, ибо надеялись на то, что его превосходительство вознаградит наши труды с присущим ему великодушием.

В жаровне зашелестела зола. Сулейман поковырял во рту зубочисткой. Затем протянул сложенные горстью ладони, и один из слуг наполнил их водой из бронзового сосуда, отлитого в форме льва. Эмир омыл руки, и слуга обтер их полотенцем.

— Его превосходительство обдумает ваши слова и сообщит свое решение завтра.

XLVIII

Разрешение навестить сэра Вальтера объявили на следующий день. Валлон отправился на встречу с Геро и Вэландом. Он настоял, чтобы Дрого поселили в отдельном жилище, поскольку не желал пока давать ему возможности предстать перед братом.

По пути их сопровождали двое сельджуков.

— Когда вы собираетесь сообщить Вальтеру о Дрого? — спросил Геро.

— Подожду удобного случая.

— Он заподозрит обман.

— Я знаю. Мне следовало убить Дрого в ту ночь, когда мы высадились на берег, но без него и Фалька мы не были бы сейчас здесь. Не так-то просто хладнокровно убить человека, сражавшегося на твоей стороне и потерявшего близкого друга.

Конвоиры подошли к небольшому шатру у дальнего края лагеря. Один из них что-то крикнул по-турецки в отогнутую полу палатки. Оттуда ответили на том же языке. Сельджуки снова крикнули, вход раскрылся, и, прикрывая лицо ладонью, оттуда появился стройный молодой человек с тенями вокруг глаз. Один из конвоиров отвесил ему подзатыльник и принялся его отчитывать, и тот поспешно ретировался. Валлон смотрел на это с некоторым удивлением.

Конвоиры втолкнули визитеров в шатер. Первым в устланное коврами помещение вошел Валлон. За ним последовал Геро. Вэланд плелся позади них. Вальтер сидел развалившись на диване. На нем был свободный персидский халат, рядом на большом медном подносе стояли бутыль вина и две пустые чаши. Его озадаченный вид говорил, что он не имеет ни малейшего представления о том, кто к нему заявился. Он поднялся, переводя взгляд с одного на другого. Он оказался почти в точности таким, каким его нарисовало воображение Валлона: высокий и широкоплечий, с волнистыми русыми волосами и квадратным подбородком с глубокой ямочкой, под которым угадывался небольшой намек на второй подбородок, под глазами чуть заметные мешки. Он улыбнулся, обнажив безупречные белоснежные зубы.

— Вы меня застали врасплох. Вы дипломаты? Прибыли с посольской миссией из Константинополя?

— Я — Валлон, французский наемный солдат. Это Геро, грек, студент. Вы уже знаете…

Вдруг Вальтер узнал третьего вошедшего, так и оставшегося у входа.

— Вэланд? Боже мой, глазам своим не верю! — Он шагнул вперед и положил руки на плечи юноши. — Да, это и вправду ты. Как ты вырос! Каким серьезным ты стал!