Отважное сердце - Янг Робин (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Макдуалл, не дрогнув, встретил его взгляд:
— Я думаю, это очень рискованно — устраивать засаду в непосредственной близости от замка. Если гарнизон Роксбурга узнает о нашем нападении, они могут сделать вылазку. Почему бы сенешалю не напасть первым, а уже после мы придем к нему на помощь?
Прежде чем Роберт успел ответить, в разговор вмешался Эдвард:
— Мы уже обсуждали ваши возражения, Макдуалл. Или вы пропустили мимо ушей все, что мы говорили?
Роберт метнул на брата предостерегающий взгляд и поднял руку, когда Макдуалл прошипел сквозь зубы что-то нелицеприятное.
— Это самое лучшее место для засады. — Он жестом обвел леса вокруг. — Местность достаточно удобная для лошадей, и мы можем напасть одновременно с обеих сторон. Мы знаем, что обоз хорошо охраняется. Лазутчики сообщают, что с повозками идут тридцать конных воинов и почти вдвое больше пеших, плюс возчики. Нет. Мы нападем именно здесь. Если будем действовать быстро, то сможем уничтожить их припасы и скрыться в Лесу до того, как гарнизон в Роксбурге сможет организовать вылазку.
Дунгал прошептал что-то на ухо Джону Комину, а Роберт раздраженно отмахнулся от мухи, назойливо жужжавшей у самого лица. Жара была липкой, как патока, так что даже дышать было тяжело. Он вдруг вспомнил склоны холмов в Уэльсе, утопающие в снежном плену, сполохи пламени в ночи, мертвые тела, лежащие вокруг повозок, раненых лошадей, упавших на передние ноги, и их жалобное ржание. Он планировал свою засаду, держа в уме короткую схватку у Нефина, но не мог отрицать того, что здесь и сейчас все было по-другому и им грозила намного большая опасность, чем валлийцам, которые всегда могли ускользнуть в горы. Начать с того, что сейчас стоял белый день, а местность, хоть и достаточно ровная для их лошадей, с равной легкостью позволяла противнику преследовать их, если что-то пойдет не так. Слова Дунгала пробудили в нем червячок сомнения, который зашевелился у Роберта в душе. Замок Роксбург был битком набит умирающими от голода английскими солдатами, отчаянно нуждающимися в продовольствии, которое должен был доставить им обоз. Брюс постарался отогнать прочь сомнения. Все пройдет, как надо. Выпрямившись, он отшвырнул сучок и встретился взглядом со своим коллегой-хранителем.
— Ты со мной, Джон? Я должен знать.
После короткой паузы Комин стиснул зубы и коротко кивнул.
— За Фолкирк, — сказал Роберт, протягивая ему руку.
Джон принял ее. Их ладони соприкоснулись на мгновение, а потом быстро разжались.
Обе группы покинули лощину. Комин со своими людьми направился к дороге, по другую сторону которой, на некотором удалении от нее, вместе с лошадьми ждала его остальная часть отряда. Роберт с рыцарями углубился в лес, и в выцветшем от жары небе над ними беспокойно закружились птицы. У самой дороги деревья редели, и укрыться там было негде, что грозило нешуточными неприятностями, если англичане вышлют впереди обоза лазутчиков, которые могут засечь их и поднять тревогу. Роберт намеревался отвести оба отряда как можно дальше от дороги, чтобы их было не видно и не слышно, и уже на безопасном расстоянии дожидаться сигнала сенешаля.
Когда они уходили от лощины, Эдвард оглянулся.
— Держу пари, этот трусливый пес Макдуалл намерен оспаривать каждое твое решение.
Роберт взглянул на него.
— Ты же не станешь винить его за то, что он нас ненавидит. Наш отец убил его отца.
Эдвард беззаботно передернул плечами:
— Его отец первым напал на нашего. Чего еще он ожидал? Кроме того, это было давно.
Роберт не ответил, а погрузился в сосредоточенное молчание, отводя от лица ветки. На прогалине впереди их поджидала остальная часть его отряда, составленная, главным образом, из рыцарей Каррика, включая Неса и Уолтера, и усиленная людьми Атолла и Мара. Всего их было шестьдесят человек, чего, в сочетании с отрядом Джона Комина, вполне должно было хватить для победы над англичанами, которых насчитывалось человек восемьдесят, вряд ли больше.
— Наблюдатель на посту? — поинтересовался Роберт, подходя к Уолтеру и с благодарностью принимая кружку пива, которую протянул ему Нес.
Уолтер кивнул на высоченный древний дуб, и сквозь переплетение ветвей Роберт увидел ноги человека, свисающие по обе стороны толстого сука почти на самой вершине.
Допив пиво, Роберт опустился на землю и принялся ждать. Сигнал мог прозвучать и через несколько часов. Следовало отдохнуть, пока есть такая возможность. Вокруг них расстилалась густая чащоба, и в просветы в зеленой кроне деревьев на землю падали яркие столбы солнечного света. Сейчас они находились на самой южной оконечности Селкиркского леса. Здесь, на границе, росли преимущественно дубы, орешник и березы, в отличие от сердца Леса, в темной глубине которого высились корабельные сосны. Лесной массив перемежался холмами, поросшими вереском, и глубокими долинами, из которых в самых неожиданных местах торчали шпили монастырей и башни замков, выстроенные из одинакового розоватого камня.
Привалившись спиной к стволу, Роберт окинул взглядом своих людей, которые пустили по кругу бочонок с пивом и негромко разговаривали о чем-то. Все они были мокрые от пота и грязные, а одежда после долгих месяцев скитаний по Лесу превратилась в лохмотья и перепачкалась. Многие отпустили бороды, не имея достаточно времени, чтобы побриться. Роберт потер свой колючий подбородок, заросший щетиной, решив, что и он, должно быть, выглядит не лучше.
На протяжении последних десяти месяцев, с тех пор как они с Джоном Комином были выбраны хранителями, оба начали затяжную войну с гарнизонами замков, которые до сих пор удерживали в своих руках англичане и которые оказались предоставлены сами себе после того, как король Эдуард увел свою армию через границу. Не имея в своем распоряжении осадных машин, скотты не могли предпринять полномасштабного штурма и вместо этого постарались перерезать пути снабжения замков продовольствием. Поговаривали, что англичанам в Стирлинге уже грозит голодная смерть. С Божьей помощью и Роксбургу уготована такая же участь, если им повезет сегодня. Добиться победы было бы очень желательно, поскольку замок занимал стратегическое положение. Находясь рядом с границей, он служил плацдармом, с которого Эдуард начал военную кампанию годом ранее.
Глядя на своих людей, Роберт встретился взглядом с Кристофером Сетоном. На Рождество Роберт посвятил молодого человека в рыцари в награду за его верную службу на протяжении двух последних лет. Поначалу оруженосец, кажется, чувствовал себя не в своей тарелке от оказанной ему чести, чем изрядно удивил Роберта, но теперь, похоже, Кристофер уже вполне освоился в новой ипостаси рыцаря. Остальные тоже приспосабливались к затяжной войне, кто как мог, и у одних это получалось лучше, чем у других. Его брат и Александр Сетон чувствовали себя в Лесу, как дома, планируя засады и налеты, и жили исключительно сегодняшним днем. То же самое относилось и к Джону Атоллу, оруженосцем у которого служил его сын Дэвид, хотя граф явно скучал о своей супруге, которая оставалась в лесном лагере вместе с женщинами и детьми. Роберт тоже оставил там Марджори на попечении Джудит и Кристины. После ухода Катарины кормилица изменилась на глазах и, похоже, получала настоящее удовольствие, ухаживая за его дочерью. А вот Гартнету приходилось труднее всего, он так и не смог прижиться в лесу, частично оттого, что презирал эту тайную войну, которую они вели, — партизанщину, как он называл ее. Но даже он вынужден был признать, что альтернативы у них пока нет. После поражения при Фолкирке о столкновении в открытом бою не могло быть и речи. У них не было ни достаточно сил, ни единоличного лидера, наподобие Уильяма Уоллеса, который сейчас находился за границей, сражаясь за их свободу в словесных баталиях при дворе короля и папы.
Роберт перенес свое внимание на брата, который сидел рядом с Нейлом Кэмпбеллом. Они были очень похожи — оба обладали буйным и пылким нравом, приправленным чувством тонкого и злого юмора. Роберт не удивлялся тому, что они сдружились. Сам он долго привыкал к Кэмпбеллу, одному из самых ярых сторонников Уоллеса, но при этом не мог не заметить подлинного бесстрашия рыцаря и его навыков умелого бойца, так что со временем обнаружил, что у них намного больше общего, чем он предполагал. Нейл присоединился к Уоллесу в самом начале восстания, после того как земли его семьи в Лохейве были сожжены Макдуаллами. На западе война, вспыхнувшая два года тому между Макдуаллами, союзниками Коминов и Баллиола, и Макдональдами, лордами Ислея, все еще поддерживающими короля Эдуарда, продолжалась невозбранно до сих пор. Глава рода Макдональдов недавно был убит, и ему наследовал Ангус Ог — тот самый юноша, который предложил Роберту свою ложку много лет тому на празднестве в замке Тернберри. Сожженные земли и потеря наследства объединили в добровольном изгнании Нейла и Роберта, который до сих пор не мог оправиться после разрушения Лохмабена. Впрочем, подобные нити связывали многих.
