Цветок с тремя листьями (СИ) - Фламмер Виктор (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Мицунари поклонился так низко, что коснулся лбом досок настила.
Хидэёси нахмурился и задумался. Насколько же все-таки хорошо Мицунари его знает. Иногда даже казалось, что этот человек читает его мысли. Хидэёси похлопал его по плечу и ободряюще улыбнулся.
— Ты слишком недоверчив, Мицунари. Тебе везде мерещатся то заговоры, то обман, то мошенничество. Что еще придет в твою голову? Что Хидэтада пытается отравить меня своим чаем? Или, пользуясь правом носить оружие наедине со мной, перережет мне горло и тайно сбросит тело в реку?
Мицунари поднял голову. В его глазах отразился настоящий ужас:
— Ваша светлость!
Хидэёси рассмеялся и похлопал Мицунари по щеке.
— Ваша светлость… Прошу, умоляю вас, разрешите мне всецело расследовать это дело. Может, вы и правы, и я гоняюсь за туманом, но что если я не ошибаюсь в своих подозрениях?
Хидэёси снова задумался. А потом взял с блюда кусочек дыни и сунул его в рот Мицунари.
— Хорошо, если тебе так будет спокойнее. Докладывай мне обо всем, что удалось узнать. Но, знаешь что, Мицунари? — он внимательно посмотрел на вассала. — Если ты поссоришь меня с Иэясу, я пришлю ему твою голову в подарок, в качестве знака примирения.
Хидэтада шел по дорожке, стараясь держать спину ровно. После того как он принял сначала горячую ванну, а потом облился ледяной водой по совету господина Киёмасы, он чувствовал себя намного лучше, но все равно предпочел бы полежать до вечера где-нибудь в теньке. Но визит к его светлости был назначен на полдень, и даже немного опоздать Хидэтада позволить себе не мог. При виде завтрака его едва не стошнило, да и времени уже оставалось очень мало, поэтому Хидэтада ограничился лишь приведением себя в относительный порядок.
…И очень обрадовался, когда узнал, что его светлость примет его в саду. Находиться в помещении сейчас было для Хидэтады пыткой.
— О… Мицунари, взгляни-ка… а вот и наш заговорщик! — Хидэёси приветственно махнул рукой и покосился на почти пустое блюдо. — Вот незадача, а дыню-то мы с тобой всю съели. Ну, ничего. Хочешь, можешь прямо сейчас спросить у него, где он провел эту ночь? — Хидэёси усмехнулся и снова подмигнул Мицунари. И вдруг выразительно хмыкнул, глядя, как приблизившийся к ним Хидэтада медленно опускается на колени.
— …А впрочем, это излишне, не находишь? Мальчик мой, не желаешь ли поведать нам, кто это так жестоко с тобой обошелся?
Хидэтада выразительно посмотрел на Мицунари. Тот поймал его взгляд и слегка сощурил глаза.
— Ваша светлость, я приношу вам свои глубочайшие извинения и умоляю простить меня за то, что я решился появиться перед вами в подобном виде. Но я бы никогда не посмел лгать вам, сказавшись больным, — сказал Хидэтада.
— Нет, ты посмотри на это, Мицунари. Светлая мысль не напиваться перед визитом ко мне даже не посетила его голову. Подумай об этом на досуге.
— Ваша светлость. Я бы никогда не позволил себе настолько отвратительно поведения, — Мицунари поклонился, выпрямился и посмотрел на Хидэёси с некоторым недоумением. Хидэёси закатил глаза.
— А, забудь. Кроме того, это моя вина. Ведь в отсутствие родного отца именно я должен следить за поведением и здоровьем мальчика. А получается, что моя родня его спаивает… что я скажу Иэясу?.. — Хидэёси сокрушенно развел руками.
Хидэтада густо покраснел и опустил глаза.
— Мицунари, оставь нас. Я не хочу смущать этого юношу и в присутствии посторонних исполнять… хм… свой отцовский долг. И распорядись, чтобы принесли холодной воды, — Хидэёси не сдержался и откровенно рассмеялся.
Мицунари поклонился нарочито медленно, показывая, что он все понял, поднялся и вышел. Отойдя немного, на расстояние, с которого сидящие в беседке его уже не могли видеть, он махнул рукой. К нему тут же приблизился слуга и низко поклонился.
— Отнесешь воды его светлости. И держись поблизости. Смотри внимательно. Если его светлость прикажет принести чайные приборы — потом возьмешь чашку, из которой он пил, и отнесешь моему лекарю. Все запомнил?
— Да, мой господин, — слуга снова поклонился и исчез в листве сада.
— Ну, не томи, рассказывай! — Хидэёси посмотрел на Хидэтаду, всем своим видом выражая нетерпение.
— Ваша светлость… господин Киёмаса был бы счастлив узнать о том, что вы помните о нем.
— Та-ак… — произнес Хидэёси и прижал ладонь к подбородку, — ты, я смотрю, совершенно очарован им. Э-эх… мне бы зажигать такую страсть в сердцах красавиц, как он — в сердцах юношей.
Затем, став серьезным, он придвинулся к Хидэтаде и положил руку на его макушку.
— Надеюсь, ты не забыл, для чего я тебя к нему отправлял?
— Нет, ваша светлость, — Хидэтада опустил голову, не смея поднять взгляд.
— Ну? Что он сказал? Отвечай.
— Простите, ваша светлость…
— Простите?! — Хидэёси повысил голос. — Хватит уже лепетать. Даже если он назвал меня выжившим из ума стариком — говори. Нечего его покрывать. И… — голос его внезапно смягчился, — обещаю, что его слова никак не повлияют на его участь. И ты тоже не бойся, — он ободряюще улыбнулся, — или тебе настолько плохо? Сейчас принесут воды.
— Нет, ваша светлость, простите… Господин Киёмаса считает себя виновным в том, что произошло в Корее. И не ищет для себя оправданий. Но…
— Что?
— Он считает, что войска были выведены преждевременно.
— Вот оно что… — Хидэёси убрал руку, поднял глаза к свисающим гроздьям акации и, медленно раскачиваясь, сказал: — То есть, он считает, что мой приказ был ошибкой. И что я не должен был вступать в переговоры с Китаем? Так?! Отвечай!
— Не так… не совсем… возможно, он имел в виду, что вас ввели в заблуждение…
Хидэёси с размаху треснул кулаком по столу. Подходящий как раз в это время слуга вздрогнул и выронил поднос. Хидэёси обернулся и рявкнул:
— Вон отсюда, идиот криворукий!
Слуга часто закивал и бросился бежать. В спину ему врезалось блюдо, остатки дыни разлетелись по кустам.
Хидэёси оперся локтями о стол и обхватил голову руками.
— Никому ничего нельзя поручить… — тихо прошептал он. — Почему так, Хидэтада, скажи мне, почему? Войну проиграли, загородную резиденцию мне до сих пор не достроили, даже воды принести нормально не могут! В какое такое заблуждение меня ввели? И кретин Вакидзака не просрал к морским ёкаям флот какому-то корейскому выскочке? Или Кониси не вышвырнули за шкирку из Пхеньяна? А Като? Чем занимался он? Обустраивал свои новые земли? Или бежал, поджав хвост, от дикарей? А? Он тебе про это не рассказывал, нет?
Хидэтада потупился еще сильнее.
— Он… говорил, что захват Чинджу стал бы переломным этапом в этой войне…
— Молодец Като Киёмаса! Он у нас величайший полководец столетия! Он взял Чинджу! И, разумеется, был готов двигаться дальше! Без припасов! Без войска! Один! С копьем наперевес и моим именем на устах!
— Но, ваша светлость, тот доклад…
— Да плевать я хотел на этот идиотский доклад! Меня тут все за дурака держат? Все, а, Хидэтада?!
Снова появился слуга, на этот раз уже другой. Быстро проскользнул под заплетенную лианой арку, поставил на столик поднос и также быстро скрылся. Хидэёси приподнял голову и внезапно расхохотался так, что из его глаз брызнули слезы:
— Вода, Хидэтада! Смотри, у тебя, наконец-то, есть вода! Видишь, не все еще потеряно! Завтра же прикажу, чтобы готовили переезд в Фусими. А то эта жара меня доконает.
Он схватил кувшин с водой и принялся оттуда жадно пить. Напился и протянул его Хидэтаде, игнорируя чашки.
— Но, ваша светлость… — Хидэтада с поклоном принял кувшин. — Фусими… там еще даже не начались отделочные работы…
— Аа… — отмахнулся Хидэёси, — будем спать на земле под кустами. Поедешь со мной, Хидэтада? Должен же кто-то безжалостно разить своим мечом мух и комаров, чтобы они меня не сожрали?
— Конечно, ваша светлость. Я всегда буду рядом с вами, куда бы вы ни направились, — Хидэтада наконец-то смог сделать глоток холодной воды и поклялся мысленно, что большего никогда не возьмет в рот ничего крепче этого напитка.
