Сальватор - Дюма Александр (читать книги онлайн .TXT) 📗
– Это стало бы вторым возвращением с острова Эльба, а я не желаю все начинать снова. Я устал, мсье. Я хочу отдохнуть и посмотреть со стороны, кого же поставят на мое место. Давайте перейдем ко второму варианту действий.
– Сир, человек, за которого я ручаюсь головой, Пьер Берто, мой старший помощник, ждет со своим корветом в устье Седра. Вы садитесь на лошадь, преодолеваете соленые болота, садитесь на фелюку, проплываете через проход Момассон, минуя англичан, а в море перебираетесь на борт американского судна «Орел». Видите, и название корабля очень удачно.
– Но это означает бежать, мсье. Бежать, словно преступнику, а не покинуть Францию императором, освободившим престол!.. Ну, а каков третий вариант?
– Он самый рискованный, но я отвечаю за его претворение в жизнь.
– Говорите.
– Французское правительство предоставило в распоряжение Вашего Величества два фрегата: Саул и Медуза, которые стоят под защитой батарей форта Экс, не так ли?
– Так, мсье. Но поскольку порт блокирован…
– Потерпите, сир… Я знаком с капитанами этих фрегатов. Это отважные моряки. Их имена капитан Филибер и капитан Поне.
– И что?
– Вам остается выбрать, на какой именно корабль вы хотели бы подняться. У Медузы ход получше. Блокаду порта осуществляют два корабля: шестидесятичетырехпушечный Беллерофон и восьмидесятипушечный Превосходный. Я на своем бриге атакую на Беллерофон, а капитан Филибер на своем Сауле завяжет бой с Превосходным. Им понадобится не меньше часа на то, чтобы потопить нас! А тем временем вы на Медузе спокойно уплывете, но уже не как беглец, а как победитель. Под горящей триумфальной аркой.
– И буду потом упрекать себя в гибели двух кораблей и двух экипажей! Нет, мсье, никогда!
Капитан Эрбель посмотрел на Наполеона с удивлением.
– А Березина, сир? А Лейпциг, сир! А Ватерлоо, сир?!
– Это делалось ради Франции. Я имел право проливать кровь французов за Францию. Но в данном случае она прольется только из-за меня одного.
И Наполеон отрицательно покачал головой.
И еще более твердым голосом, чем в первый раз, повторил:
– Никогда!
13 числа того же месяца он написал принцу-регенту знаменитое письмо, которое в столь фатальной обстановке стало историческим:
«Ваше Королевское Высочество,
Столкнувшись с расколом моей страны на множество группировок и находясь перед лицом недружелюбного расположения европейских держав, я закончил свою политическую карьеру и решил, подобно Фемистоклу, присесть у очага британского народа. Отдаю себя под охрану его законов и надеюсь на справедливость Вашего Королевского Высочества как самого сильного, самого непреклонного и самого благородного из моих врагов.
Наполеон».
А уже через два дня, 15 июля, император поднялся на борт Беллерофона.
15 октября он сошел с него на острове Святой Елены.
Спускаясь на землю этого проклятого острова, император, опираясь на руку господина Сарранти, шепнул ему на ухо:
– О! Но почему же я не принял предложение капитана Эрбеля!
Глава LXIV
Видение
Окончание истории капитана Эрбеля легко понять и можно описать в двух словах.
Как и все, кто принимал участие в возвращении Наполеона в 1815 году, Пьер Эрбель подвергся судебному преследованию.
И если его не расстреляли, как Нея и Лабедуйера, то потому, что он никогда не присягал на верность Бурбонам и для того, чтобы начать процесс над ним, не было достаточных оснований. Однако акции каналов, которые дал ему император в обмен на наличные, потеряли всякую цену. Права на рубку лесов не были признаны, а «Прекрасная Тереза» была арестована по обвинению в контрабанде и конфискована. И наконец банкир, у которого находился остаток состояния капитана, разорился вследствие политических событий и, закрывая дело, выдал всего десять процентов от первоначально вложенной суммы.
Таким образом от всего своего огромного состояния Эрбель сумел сохранить всего лишь каких-то пятьдесят тысяч франков и маленькую ферму.
Пьеру Берто повезло больше, и он оказался проворнее капитана. Сумев извлечь уроки из событий, последовавших в 1814 году за падением Наполеона, он не стал дожидаться их повторения в году 1815-м, а, собрав на борту своего корвета все, что имел, покинул Францию.
Но что же сталось с ним и его командой? Этого не знал никто. От них не поступило ни единой весточки. Предполагали, что корабль потонул со всем добром и людьми во время шторма. А поскольку, если это было так, Пьер Берто умер смертью моряка, Тереза помолилась на него, Пьер Эрбель заказал несколько месс. Супруги Эрбель всегда говорили о нем своему сыночку как о человеке с золотым сердцем, как о втором отце мальчика, который уплыл навсегда. Со временем жизнь семьи вошла в свое нормальное русло, как это происходит с рекой, в которую вливается мощный бурный поток или сползает оползень. И спустя три года всякий раз, когда разговор заходил о Пьере Берто, Эрбель говорил со вздохом: «Бедняга Пьер!», Тереза смахивала слезу и бормотала слова молитвы, а ребенок произносил: «Это мой крестный отец, да, папа? Я очень люблю крестного!»
Вот в основном и все.
Остается еще добавить, что Пьер Эрбель очень философски отнесся к своему обнищанию. Вынужденный существовать на часть наследства отца, он довольствовался только самым необходимым.
Когда его брат вернулся во Францию, он предложил ему продать ферму и разделить вырученные деньги.
Генерал Эрбель отказался, продолжая считать братца пиратом. Когда же он, как и все остальные эмигранты, получил миллиард в качестве возмещения за причиненный ущерб, то он и не подумал предлагать Пьеру поделиться деньгами. Кстати сказать, даже если бы и предложил, Пьер ни за что не принял бы денег. Таким образом каждый из братьев продолжал любить другого на свой манер. Иначе говоря, капитан – всем сердцем, а генерал – умом.
Что же касается ребенка, то мы уже знаем, каким образом он был воспитан.
Итак, он подрастал.
Его направили в Париж и определили в один из самых лучших столичных коллежей. Отец и мать его, ежедневно ужимая свои расходы для того, чтобы воспитать сына, уехали из соображений экономии из Сен-Мало на ферму, где жили на тысячу двести или тысячу четыреста франков в год. Все остальные деньги шли на Петрюса.
В 1820 году капитан Эрбель, которому к тому времени исполнилось всего только пятьдесят лет и которому ужасно наскучило наблюдать, как вокруг его фермы растет трава, объявил однажды утром жене, что один арматор из Гавра предложил ему сплавать в Западную Индию.
Он был полон решимости уплыть и принять участие в расходах для того, чтобы попытаться умножить состояние Пьера.
Доля капитана была равна тридцати тысячам франков.
Но дни удачи давно миновали! Попав в Мексиканском заливе в ужасный шторм, его трехмачтовый корабль был выброшен на Аларканы, скалистые банки, которые были намного страшнее древней Сциллы. Судно затонуло, капитан и самые крепкие пловцы из экипажа добрались до коралловых рифов, откуда были спустя три дня сняты испанским судном, умирающие от голода и разбитые усталостью.
Эрбелю оставалось только возвратиться домой. А поскольку капитан испанского судна согласился довезти его до Гаваны, то там он и поднялся на палубу готового к отплытию во Францию корабля.
Итак, наш старый корсар возвращался домой. Но грустным, поникнув головой. И никто не мог поверить, что гибель корабля смогла так опечалить этого человека, познавшего все превратности судьбы.
Нет, конечно, дело было вовсе не в этом. А в чем именно, он сказать не смел.
В ту третью после кораблекрушения ночь, которую он провел, из последних сил цепляясь за скалы, страдая от голода и монотонного шума разбивающихся о скалы волн, Эрбель увидел то, что кто-то недоверчивый назовет бредом, а человек более доброжелательный сочтет за видение.
